Библиотека на Обугленной горе - Скотт Хокинс

– Я не понимаю.

– Я сама не уверена, что понимаю. Честно. То есть я знаю, что он с нами сделал, но не имею ни малейшего представления почему.

– Кто?

– Отец.

– Твой папа?

Она покачала головой:

– Просто мы его так называем. Он вовсе не мой биологический отец. Не уверена, что это вообще возможно. Никто из нас не знает, что он такое.

– И… что же? Он похож на инопланетянина?

Она пожала плечами.

– Может быть. Хотя вряд ли. Но я не думаю, что он человек. Я хочу сказать, по происхождению. Сейчас мир совсем не такой, как в третью эпоху. Возможно, когда он родился, людей вообще не было на свете.

– Третью эпоху?

– Эта эпоха, эпоха правления Отца, – четвертая. До Отца мирозданием управляло что-то иное. Тогда было темнее. И, судя по всему, хуже. Отец родился в том, старом мире и завоевал его.

– Я не…

Она махнула рукой, словно призывая его не отвлекаться.

– На самом деле, откуда взялся Отец, не имеет значения.

– А что имеет? – раздраженно поинтересовался Стив. В ее присутствии он чувствовал себя ребенком.

Ему было приятно, что она восприняла этот вопрос всерьез, наморщила лоб, задумавшись над ответом.

– Он умен, – наконец сказала она. – Вот в чем дело. Полагаю, это первопричина. – Кэролин посмотрела на Стива. – Сам понимаешь, это лишь предположение. Я не знаю наверняка.

– Добро пожаловать в мой мир.

Она нахмурилась.

– Прости. Пожалуйста, продолжай. Мне интересно.

Она кивнула, уставилась в свой стакан с газировкой.

– Хорошо. В этой первой части своего повествования я практически уверена. Представь кого-то вроде Исаака Ньютона, выдающегося гения. Может, человека, а может, и нет. Главное, он очень, очень умен. А еще он родился в ужасное время, более ужасное, чем ты можешь себе представить. Что-то вроде ада, но по-настоящему. Этим адом управлял некто по имени Император.

– Пока все ясно.

– Хорошо. Дальше начинаются догадки. В Библиотеке есть двенадцать каталогов, но самый первый, белый каталог – это медицина. Думаю, неспроста. Может, Отец сначала был чем-то вроде врача. Он наткнулся на что-то, обладавшее исключительными восстанавливающими свойствами, – растение, зелье, не суть. Каким-то образом он догадался, как продлить себе жизнь, выгадать побольше времени. И использовал это время, чтобы узнать больше, чтобы жить дольше. В конце концов он научился жить так долго, как захочет, научился исцелять любые раны. После этого… он стал собирать другие знания.

– Например?

– Ну… второй каталог – война. Полагаю, это тоже не простое совпадение. Отец хитер. Думаю, сначала он сидел тихо, планировал, организовывал, накапливал силу. Как вы, американцы, говорите? Был тише воды, ниже травы. Потом, когда он подготовился… – она постучала по барной стойке лакированным ногтем, – …он занялся тем, кто был виновен в его несчастьях. Думаю, он понимал, что единственный способ сбежать из ада – завоевать его. У Отца были союзники… в первую очередь, Нобунунга и еще кто-то по имени Митрагани. Лишь они точно знают, что тогда произошло, но не говорят.

– Они втроем убили его? Этого императора?

– Ну… сомневаюсь, что Отец позволил ему отделаться так легко. Но да, они его свергли.

– Ладно. И что потом?

– Не знаю. Записи утрачены. Но так или иначе, третья эпоха закончилась. После этого были другие битвы, предательства, войны. Враги восставали и проигрывали. Герцог, Кью тридцать три Север, прочие. В конце концов Отец приобрел такое могущество, что никто не осмеливался бросить ему вызов.

– И когда же появились вы? Вы все. Ты, Дэвид и остальные.

Кэролин сделала глоток газировки.

– Шестьдесят тысяч лет спустя. Примерно. Двадцать три года назад. В конце лета. Мне было восемь или девять, когда они… В общем, тогда он нас и усыновил. – Она помолчала. – А может, «усыновил» – неподходящее слово. Скорее взял в ученики.

– Тогда что… – Стив умолк. Телевизор за стойкой транслировал Си-эн-эн. Пока они ели, основной темой было таинственное исчезновение Солнца – что с ним приключилось? – но сейчас, похоже, пошли экстренные новости.

Ошарашенный Вольф Блитцер говорил на фоне дерганой записи, сделанной на камкордер с тротуара перед Белым домом. В кованом железном заборе перед главной лужайкой не хватало секции. Рядом с телом подростка – потерявшего сознание или мертвого – виднелся кровавый отпечаток босой ноги. Камера сместилась вверх. На заднем плане пылало восточное крыло Белого дома. Тридцатифутовые языки пламени лизали ночное небо. Вольф Блитцер произносил фразы вроде «ужасная утрата» и «порядок наследования полномочий».

– Че-е-е-ерт, – тихо протянул Стив.

Кадры прыгали, оператору никак не удавалось держать камеру ровно. Тем не менее Стив различил фигуру человека на фоне огня. Человек нес длинную палку, которая отбрасывала желтые блики. И… о. Ничего себе.

Пушистое пятно в середине его туловища могло быть только балетной пачкой.

Стив заказал текилу.

Кэролин проследила за его взглядом. Увидев картинку в телевизоре, кивнула.

– Ты закончил? Нам скоро уходить.

– Похоже на то, – рассеянно ответил Стив.

Кэролин поднялась и скрылась в дамской комнате. Теперь Вольф Блитцер в прямом эфире брал интервью у какого-то юриста, который был свидетелем нападения на Белый дом. Юрист, в легкой истерике, постоянно запускал пальцы в редеющую шевелюру и повторял:

– Он убил трех парней! Трех! Просто размазал!

Время от времени Вольф кивал, серьезно, но ободряюще. Пока они беседовали, кто-то взорвал Капитолий. Просвистевший мимо осколок – возможно, бывшее офисное кресло – оторвал истеричному юристу левую руку. Ударная волна сбила Вольфа Блитцера с ног. Секунду спустя Эрин Бернетт переключилась на запись интервью с назойливой мамашей из Мэриленда, которая видела нечто «больше слона», разгуливавшее по обочине магистрали.

Бармен, не спрашивая, повторно наполнил стакан Стива текилой и налил еще один для себя.

– Ты готов? – спросила Кэролин.

– Да… то есть нет. Может быть. Наверное. У нас есть еще минута? Я только… – Он кивнул на текилу.

– Ладно. Но поторопись.

– Слушаюсь, мадам. – Он залпом выпил полстакана. – Ты имеешь к этому какое-то отношение?

На экране домохозяйка, видевшая слоноподобную тварь, подняла руку. Глаза женщины бешено вращались. Она кричала. Кожа на руке вдруг сделалась черной как смоль, словно ее окунули в чернила, и что-то случилось с пальцами – они извивались и совсем не походили на пальцы. По мнению Стива, они скорее напоминали щупальца.