Ночные кошмары и фантастические видения - Стивен Кинг

Так вот, я сняла покрывало и два одеяла. У Джеффериса былажидкая кровь, и он всегда накрывался всем, чем только мог. Потом начала сниматьверхнюю простыню со стороны ног и сразу увидела. Это была его сперма, уже почтивысохшая.

Я стояла и смотрела на нее.., ну, не знаю сколько минут. Мнеказалось, будто меня загипнотизировали. Я представила себе его лежащим водиночку на кровати после того, как ушли все его друзья, лежащим на кровати ичувствующим только запах табачного дыма, который они оставили после себя, исобственного пота. Я представила себе, как он лежит на кровати и вдруг начинаетзаниматься любовью сам с собой, призвав на помощь маму – большой палец ичетырех ее дочерей. Я видела все это так же ясно, как вижу сейчас тебя, Дарси.Единственное, что я не могла представить себе, – это картины, которые он виделв своем воображении.., а принимая во внимание то, как он разговаривал никакимон был, когда не писал свои книги, я рада, что не видела их.

Дарси смотрела на нее неподвижно, словно окаменев, непроизнося ни единого слова.

– В следующий момент я почувствовала, как.., как меняохватило желание. – Она замолчала, затем медленно и задумчиво покачала головой.– Меня охватило желание, словно мне захотелось в три часа дня китайского рагу сгрибами и острыми приправами, или мороженого с солеными огурцами в два часаночи, или.., а что хотелось тебе, Дарси?

– Кожицы от бекона, – ответила Дарси такими онемевшимигубами, что едва их чувствовала. – Муж пошел и не мог найти ее в магазине, затопринес пакет сала с кожей, и я прямо проглотила все, что он принес.

Марта кивнула и заговорила снова. Через тридцать секундДарси вскочила и бросилась в туалет. Там она попыталась сопротивляться тошноте,но из нее выплеснулось все пиво, которое она выпила.

«Старайся найти в этом светлую сторону, – уговаривала онасебя, слабой рукой нащупывая рычаг, чтобы спустить воду. – Не придетсябеспокоиться о похмелье». И затем тут же на смену пришла другая мысль: «Как ясмогу посмотреть ей в глаза? Как сумею справиться с собой?» Оказалось, чтоникакой в этом нет проблемы. Когда она обернулась, Марта стояла в дверяхтуалета и с беспокойством смотрела на нее.

– С тобой все в порядке?

– Да. – Дарси попыталась улыбнуться, и, к ее облегчению,улыбка оказалась естественной. – Я.., я просто…

– Я знаю, – сказала Марта. – Поверь мне, я знаю. Хочешь,чтобы я закончила, или ты уже достаточно наслушалась?

– Заканчивай, – решительно произнесла Дарси и взяла подругуза руку. – Но только в гостиной. Я не хочу даже смотреть на холодильник, неговоря уже о том, чтобы открывать его.

– Хорошо.

Через минуту они расположились на противоположных концахпотертого, но удобного дивана.

– Ты уверена в себе, дорогая?

Дарси утвердительно кивнула.

– Тогда слушай. – Но прежде Марта помолчала несколькосекунд, глядя на свои тонкие пальцы, лежащие на коленях, как бы окидываявзглядом прошлое подобно тому, как командир подводной лодки обозревает черезперископ вражеские воды. Наконец она подняла голову, повернулась к Дарси ипродолжила рассказ.

– Мне казалось, что остаток этого дня я работала как втумане, как под гипнозом. Со мной разговаривали – -я отвечала, но мне казалось,что голоса доносятся через стеклянную стену и мои ответы слышатся таким же образом.Помнится, я думала, что загипнотизирована, что старуха загипнотизировала меня,и я переживаю последствия гипнотического внушения. Вроде как гипнотизер насцене говорит: «Сейчас кто-нибудь скажет слово „чиклетс“, и вы встанете начетвереньки и начнете лаять, как собака». Человек, что загипнотизирован,сделает это, даже если никто ему не скажет «чиклетс». Точно так же будет делатьеще десять следующих лет. Она подложила мне что-то в чай, загипнотизировала ипотом приказала мне сделать это. Мерзко с се стороны.

И я знала, что она способна на это – старуха верила в разноеколдовство. Как, например, заставить мужчину полюбить женщину?

Надо капельку ее менструальной крови нанести на его пятку,когда он спит, и еще бог знает сколько всего… Если такой женщине с ее фантазиейпро естественных отцов удается гипнотизировать людей, то она вполне моглазагипнотизировать меня, чтобы я сделала то, что сделала. И все потому, что онаверила в это. А ведь я назвала его имя, правда? Конечно, назвала.

Мне даже в голову не пришло тогда, что я не помнила почтиничего о том, как ходила к Мамаше Делорм, пока не оказалась в спальне мистераДжеффериса. Но позже, тем вечером, я вспомнила.

Мне удалось продержаться весь день. Я не плакала, некричала, не билась в истерике. Моя сестра Кисеи вела себя гораздо хуже, когдаодин раз в сумерки набирала воду в старом колодце и оттуда вылетела летучаямышь и запуталась у нее в волосах. Нет, со мной было все в порядке, просто мнеказалось, что я нахожусь за стеклянной стеной, и я решила, если не станет хуже,сумею справиться с собой.

Потом, когда я вернулась домой, меня тут же охватиластрашная жажда.

Мне хотелось пить больше, чем когда-либо в жизни, – будто уменя в горле бушевала песчаная буря. Я стала пить воду, и мне казалось, чтоникогда не напьюсь. И тут я начала сплевывать. Я сплевывала, и сплевывала, исплевывала. Затем меня стало тошнить. Я побежала в туалет, посмотрела там насебя в зеркало и высунула язык, чтобы убедиться, нет ли на нем каких-то следовот того, что я сделала, и, конечно, ничего не обнаружила. Я подумала: ну вот,теперь-то тебе получше?

Но лучше мне не стало. Я почувствовала себя еще хуже. Явстала на колени перед унитазом и сделала то же самое, что и ты, Дарси. Толькоменя тошнило гораздо сильней, так сильно, что я боялась потерять сознание. Яплакала и просила прощения у Бога, умоляла Его остановить мою рвоту, пока я непотеряла своего ребенка. А затем перед моими глазами возникла картина: я стою вего спальне с пальцами во рту. Ты только не думай, что я это делала, –понимаешь, я видела себя со стороны, будто смотрела на себя в кино. И меняснова стошнило.

Соседка миссис Паркер услышала странные звуки, подошла кдвери и спросила, не нужна ли мне помощь. Это помогло мне немного взять себя вруки. Когда поздно вечером домой явился Джонни, худшее осталось уже позади. Онбыл пьяным и раздраженным. Я не смогла дать ему денег, и он ударил меня,поставил синяк и ушел. Я была чуть ли не рада тому, что он ударил меня, так кактеперь могла подумать и о другом.

На следующий день, когда я вошла в гостиную мистераДжеффериса, он сидел там, все еще в пижаме, и что-то писал в одном из своихжелтых блокнотов. Он всегда, до самого конца, приезжал с пачкой такихблокнотов, перехваченной красным резиновым кольцом. Когда он приехал в «Лепале» в тот последний раз и я не увидела их, я поняла, что он решил покончить сжизнью. Между прочим, мне ничуть не было его жалко.