Лощина Язычников. Книга Блэквелл - Николь Фиорина

на пол. Я была в отчаянии, мне нужно было услышать что-то обнадеживающее. Беспокоясь за дедушку, я должна была знать, что мое несчастье не ляжет на его душу.

— Дай мне хоть что-нибудь, — умоляла я, нуждаясь в большем.

Элеонора крепко схватила меня за руку и уставилась на меня своими глазами-бусинками. — Не поддавайся обману, который тебя окружает. Только ты можешь определить свою судьбу, мое лунное дитя, — быстро сказала Элеонора, затем выпроводила меня из комнаты, прежде чем захлопнуть за мной дверь.

Сильный ветер развевал мои волосы, а от падающей температуры затылок сковал напряженный холодок. Я стояла возле магазина Элеоноры, ошеломлённая и сбитня с толку, потерявшись в ее словах, а Майло, Мандэй и Кейн окружили меня. Их болтовня казалась далекой на фоне последних слов Элеоноры. «Только у тебя есть власть определять свою судьбу». Мантра повторялась снова и снова и снова в моей голове, отражаясь от уголков моего черепа.

Дедушка был единственной ниточкой, которая связывала меня с матерью, которую я никогда не знала. Тем не менее, казалось, что его судьба была перевернута и напечатана на карточке — наше будущее было предсказано в течение пятнадцати минут, и нервирующая дрожь, пробежавшая по моим костям под моей плотью, заставила меня поверить, что это реально.

Это происходило. Дедушка должен был умереть.

— Если это поможет, она однажды сказала мне, что я сама вырою себе могилу. Не воспринимай близко, что она говорит, — настаивала Мандэй.

— Да, а я потеряюсь во времени, — добавил Майло.

— Неа, мое лучше, — Кейн выпятил грудь. — Под полуночным солнцем я потеряю свою силу из-за падения странника, что бы, черт возьми, это ни значило.

— Видишь, — рассмеялась Мандэй, — это все просто для развлечения.

Глава 23

Джулиан

Фэллон не видела меня ранее, сидящим в углу с Бэком, пока мы пили кофе, обсуждая наши теории относительно личности вора, который украл книги. Фэллон не видела меня, но я наблюдал за ней из темного угла за своей темной маской, скрывающую мою темную душу.

Она пришла, одетая в черно-белые кожаные туфли, в те маленькие шорты, которые я так полюбил, изгибы ее ягодиц врезались прямо в подол, заставляя каждый мой кровеносный сосуд сжиматься. Она не видела меня, но я видел ее с распущенными белыми волосами, которые падали на спину, как снегопад. Я закрыл глаза, вдыхая темные мысли, которые ласкали мою душу с теневой кровью, приветствуя ее, как холодную ночь.

Было ли это тем, о чем предупреждал меня папа? Как могла девушка, такая упрямая, раскрыть эти чувства? Эти…желания? Как она могла быть единственной, кто мог успокоить эту темную тварь внутри меня?

Я наблюдал, как она сидела напротив придурка, с которым мой кулак встретился прошлой ночью, отрешенная и погруженная в свои мысли, какой она всегда казалась, когда была рядом с людьми, которым она не принадлежала. Я никогда так не терял контроль, но я терял ее еще до того, как она у меня появилась. Боже милостивый, что она со мной делала?

Но настоящий вопрос заключался в том, кто такая Фэллон Гримальди?

Магия Кейна не подействовала на Фэллон так, как тогда в Вуду. Во время фильма я наблюдал с другого конца лужайки, как он ощупывал ее, и, если дьявол был настоящим, его палец постукивал по моему черному, наполненному лавой пульсу, готовый нажать на курок.

Но на нее это не подействовало. Она сказала, что не могла перестать думать обо мне, и, возможно, это было ключом.

Бэк щелкнул пальцем между нами, и мои глаза оторвались от кабинки, за которой она сидела всего час назад. — Ты уверен, что с тобой все в порядке, чувак? Ты ок?

— Да, а как насчет тебя? Как Джозефина? — спросил я, меняя тему.

Джозефина была дочерью его Хранителя, которая в конечном итоге станет его хранительницей, как только ее родители уйдут из жизни. Ей было всего четырнадцать, и она боролась с гриппом, и становилось только хуже.

Взгляд Бэка скользнул мимо меня. — Выглядит не очень. Пройдет совсем немного времени, и им понадобится, чтобы мы вмешались.

Я наклонился и сжал его плечо, пока его взгляд снова не встретился с моим. — Прямо как езда на велосипеде, малыш Бэк. Мы делали это много раз, все будет хорошо. Если мы ей понадобимся, мы будем рядом. Мы не позволим, чтобы с ней что-нибудь случилось.

— Да, — кивнул он, сморгнув беспокойство с глаз, — Пойдем прогуляемся по территории.

Территория была старой карнавальной площадкой, построенной в начале 1900—х годов соседним городом, расположенным на границе Воющей Лощины, занимая половину нашего леса, а другую половину — в остальном мире. Она была заброшена после того, как горожане выгнали участников в то время, когда щит был слаб, но территория все еще была там, и раз в год карнавал оживал. Движущиеся аттракционы, яркие огни, звуки детского смеха, криков и пения, а также жуткая карнавальная музыка, которая заставляла книгу Р.Л Стайна казаться написанной Диснеем. Каждую вторую ночь в году на территории было темно и холодно. Тихое место, использующее достаточно небесной энергии, чтобы использовать самую темную магию.

Норвежский Лес сказал, что в последний раз наш ковен использовал темную магию более века назад. Мы с братьями никогда раньше не баловались темной магией и не планировали этого делать сегодня вечером. Как бы отчаянно мы ни пытались снять проклятие, я отказывался падать в кроличью нору.

Нет, мы ходили на территорию только тогда, когда нам нужно было уединение и место для сексуальной магии, потому что секс был самым мощным источником энергии. Секс с девушками из Норвежского Леса, карнавал с привидениями и четыре полых язычника — можно подумать, что территория будет продаваться как горячие пирожки. Но никто, кроме нашего ковена, не знал о ее существовании. Мы держали территорию замаскированной. Ни Священное Море, ни жители равнин не могли видеть это трезвым взглядом.

Мы с Бэком вышли из Бобы и выкинули наши бумажные стаканчики, как только Фэллон пересекла Городскую площадь с репортером, маленькой рыжей девушкой и Кейном на другой стороне беседки. Вид был подобен пуле в легкие, безжалостной и медленно убивающей меня.

Как бы все ни советовали мне держаться подальше, я не мог. Я хотел остаться в ее голове. Я хотел, чтобы она продолжала думать обо мне, если это означало, что Кейн не сможет добраться до нее.

Жизнь была проще до того, как она вернулась в