Соло - Аврора Ансер

На кухне Ба накрывает на стол, задумчиво как-то. Телефон лежит на буфете, и у меня складывается впечатление, что только что они с источником оживлённо общались. Не спрашиваю ни о чём, помогаю Жанне разуться.

Моем руки, садимся за стол. Ужин проходит почти в полном молчании. После ужина помогаю Ба убраться на кухне, и почти сразу надо ложиться спать, ведь электричества в Кармане нет, а при лампе… ну, чем без освещения займёшься?

Впервые задумываюсь, как мы все будем ночевать. Да уж. Я хотел бы лечь с Жанной, но вдруг ей будет неудобно? Спросить Ба? Но оказалось, Жанна всё уже решила. Появилась в дверях кухни, в халатике, накинутом на свободную тонкую белую ночную сорочку, и молча, с ожиданием уставилась на меня. Я в ответ вскинул на неё вопросительный взгляд.

– Идём спать, Макс, – зовёт она меня и протягивает руку.

– Да я грязный, котёнок, чтобы с тобой ложиться, – отвечаю, но за руку её беру.

– Завтра байню стопишь, – Ба зыркнула на меня сердито, – так отмоешься. А сейчас иди, не расстраивай её.

Мы идём в большую комнату, на ту самую кровать, на которой в первый приезд ночевали. А Ба, интересно, где спит? А, вижу, дверь в углу нашей комнаты, там, вроде, ещё комнатушка крохотная есть.

Молча раздеваюсь, забираюсь на кровать, потому что Жанна не ложится, ждёт, когда я лягу. Хочет спать с краю. Наверное, ей так удобнее. Жду её и укрываю нас обоих одеялом.

В доме воцаряется тишина и темнота. Жанна лежит ко мне спиной, моя рука лежит на ней, и она переплела свои пальцы с моими. А я лежу, стараясь не прижиматься к ней, потому что тело… оно живёт по своим законам и ни фига не понимает, что секс теперь для нас под запретом.

Жанна полежала немного и зашевелилась. Неудобно? Поёрзала и прижалась попой к моему паху. Член, почувствовав касание желанного нежного тела, дёрнулся. Жанна замерла, я тоже. Даже дыхание затаил.

– Макс… – раздался её шёпот в темноте, и она повернулась на спину. – Поцелуй меня…

А я сомневаюсь. Нельзя! Вот просто чувствую опасность. Но Жанна тянет свою ручку под одеялом и осторожно сжимает мой напряжённый конец, сдерживаемый лишь тонким трикотажем боксёров.

– Макс, пожалуйста, – просит любимая. И я целую. Как её не целовать? Вообще невозможно.

Котёнок наглаживает меня через трусы, такая сладкая и жестокая ласка. Потом тянет вниз резинку, хочет коснуться голой кожи.

– Не надо, – я ловлю её руку, не позволяю. Мне и так трудно сдержаться.

– Ты не хочешь меня… такую, – говорит она горько и все попытки прекращает.

– Ну, что ты, малыш, – шепчу ей сквозь поцелуи, чувствуя себя полным козлом. – Просто тебе нельзя уже, срок большой, да и Ба… спит за стенкой, услышит.

– Макс, мне это очень нужно, понимаешь? – Жанна гладит меня по щеке, тянет на себя за шею, и я снова склоняюсь над ней и целую в мокрые глаза. – Очень нужно побыть с тобой ещё раз. Последний раз!

Вот я сука! Это я сделал это с ней! Козлина похотливая, она, между прочим, не хотела. Говорила тогда, я помню, что надо предохраняться. А сейчас нельзя позволить, чтобы она думала о том, что мы занимаемся любовью последний раз. Поэтому я сам стягиваю трусы под одеялом, и радостный член касается своей горячей плотью её нежной, кажущейся прохладной, кожи, не прикрытой сбившейся сорочкой.

Я впиваюсь в её рот, ласкаю одной рукой увеличившиеся груди. Безумие нашего положения захватывает меня, и я тоже думаю, а вдруг этот раз у нас последний? И хочу ласкать всё её тело, пусть и сильно изменившееся, но такое же отзывчивое и желанное, как прежде… Желанное всегда.

Я опускаюсь к её груди и сдвигаю с плеч тонкие лямки сорочки. Впиваюсь в соски ртом, поочередно, а она вздрагивает и тихо стонет. Грудь стала чувствительней, я понял. Сползаю с кровати и подтягиваю её за ноги к себе, открывая бёдра. Любимый запах сносит крышу, и я прижимаюсь щекой к её гладкому бедру, тяну дорожку поцелуев почти от самого колена. Пока не касаюсь нежного лобка. Свежий дынный аромат кружит голову, я остервенело впиваюсь в неё, мою девочку, мою единственную. Ласкаю пальцами узкий вход, понимаю, как сильно она меня сейчас хочет. И я могу войти в неё так, когда она раскинулась передо мной на спине, но боюсь, что не сдержусь, войду слишком глубоко. Поэтому снова забираюсь на постель.

– Ляг на бок, котёнок, – прошу её, пребывающую в полузабытьи. Помогаю ей повернуться и немного приподнимаю её бедро.

Направляю член между нежных губок и вхожу, медленно, протяжно. Меня выгибает от ощущений, там так узко… Создатель, как я об этом мечтал! Я слышу тихий долгий стон Жанны, и мне бы вспомнить про Ба, но я уже захвачен движением. Я стараюсь качать медленнее, но так выходит слишком глубоко, и я срываюсь на более быстрый, но поверхностный ритм. Так я не могу целовать любимую, но могу сжимать рукой её груди, закрываясь лицом в душистые волосы, и прикусывать нежное ушко. Чувствую, как тесно сжимает меня её тело, обхватывает, тянет внутрь, не могу сдержать хриплый ах. Она сокращается с неимоверной силой, вскрикивает сама и утягивает меня за собой в пучину, омут яркого оргазма. И окружающая нас темнота на мгновение расцвечивается золотыми и радужными искрами.

Мне бы отдышаться… Всё ещё чувствую её последние сокращения, не хочу из неё выходить. А член доволен, да, говорит, давай отдохнём и пойдём на второй раунд. Поэтому аккуратно отстраняюсь, думаю, как в полной темноте найти трусы.

– Котёнок, ты брызжешь энергией, как бенгальская свеча, – шепчу расслабленно-томной жене, целую в висок.

– Спасибо… любимый, – шепчет она сонно, и я замираю. Она сказала «любимый», впервые сказала так! И сердце вдруг сжалось – ну как, как я без неё буду?

Ты это брось, приказываю себе, ничего подобного не случится. И она сильная, очень сильная, я тоже буду стараться. Справимся вместе, обязательно справимся, Ба поможет… поговорим с Блатта-амом, у него спросим… у кого б ещё спросить, можно ли нам трахаться… как же сладко!

Утро возвестило о себе петушиным криком и приглушенными голосами на кухне. Солнце бьёт в зашторенные окна, я один в постели. Ничего себе, когда это Жанна проснулась, да ещё так, чтобы я не услышал? Слышу с кухни её голос, она что-то щебечет, рассказывает Ба