Мы играем в пистолеты - Екатерина Риз

Филин зло фыркнул.

— Поздравляю. Ты сегодня превзошла саму себя. Госпожа психолог.

— Может быть, — не стала я спорить. Потянулась к настольной лампе, чтобы свет выключить, не обращая внимания на то, как Кирилл разглядывает меня. Его взгляд прошёлся по моему телу, поднялся к моему лицу, но тут комната погрузилась в темноту и я так и не сумела правильно расценить его взгляд. Смотрел внимательно, но всё-таки с неудовольствием. Я сдвинулась на свою сторону кровати, хотела лечь и одеяло на себя натянуть, но Кирилл намеренно его локтем придавил, и я даже в темноте чувствовала его тяжёлый взгляд, устремлённый на меня. У меня вырвался беспомощный вздох, и я опустила руки.

— И нечего так злиться, — проговорила я тише. — Я не приставляю к твоему виску пистолет и не заставляю на мне жениться. Не такая уж я корыстная. И я не хочу за тебя замуж. То есть, хочу, но мне нравится просто мечтать об этом, а надо мне гораздо меньше: чтобы тебе не стыдно было сказать, что ты меня любишь. Или не любишь, но влюблён, или, что я тебе нужна. Мне нужно хоть что-то от тебя в ответ. Не только секс или подарки, не только твои "детка" и "малыш". Кирилл, я слишком много тебе отдаю, а взамен не получаю ничего, кроме твоего упрямого желания жениться на другой. Знаешь, это унизительно. И при всём при этом, ты искренне считаешь, что я должна быть таким положением дел довольна, и радоваться, когда ты предлагаешь мне какое-то призрачное продолжение наших отношений, в стороне от твоей жены и знакомых. С ней ты, значит, будешь жить, деньги зарабатывать, детей рожать, а ко мне приходить, душу отводить? — Я головой замотала, забыв, что он видеть этого не может. — Нет, меня это не устраивает.

— Я тебе уже говорил, что ты не того выбрала для таких игр.

— Да врёшь ты всё, — особо не церемонясь, оборвала его я. И в плечо легонько толкнула. — Убери руку, я лягу.

Руку он убрал, я под одеяло забралась и замерла, прислушиваясь к дыханию Кирилла. Мне это с трудом удавалось, он, видимо, сдерживался, за собой следил, но я чувствовала, насколько ему сейчас непросто. Не знаю уж, от ситуации ему поплохело, от моей небывалой болтливости или на самом деле что-то понял, но я, на свой страх и риск, решила добавить, надеясь, что это поможет ему прийти к какому-нибудь решению.

— Я буду с тобой, пока ты этого хочешь. Я буду тебя поддерживать, я буду тебе помогать, в силу своих возможностей, постараюсь много не болтать… Я рожу тебе ребёнка. Я тебя не оставлю. Но если ты этого захочешь, Кирилл, и перестанешь меня бояться. По-другому не получится. Я не могу бороться с твоими страхами, тем более одна.

После этого он мог запросто попросить меня уйти. Оставалось только трусом его назвать, глядя прямо в глаза, чтобы по полной нарваться. Сегодняшним вечером я, на самом деле, себя превзошла. Не думала, что смелости когда-нибудь наберусь и скажу Кириллу такое. Правда, лучше мне не стало, теперь внутри всё тряслось в ожидании его реакции. Кирилл зашевелился, но продолжал молчать, только сопел, вроде как обиженно. Резким движением на себя одеяло накинул и без лишних слов спиной ко мне повернулся, по всей видимости, ответом меня удостаивать не собираясь. Поначалу я не знала, как отреагировать, но, в конце концов, пришла к выводу, что можно порадоваться: по крайней мере, меня посреди ночи за порог не выставили, как сироту казанскую. Хотя, на такое Филин вряд ли бы осмелился. Ночью, в смысле. А вот, что утром будет — посмотрим.

Наутро я ждала продолжения, как это ни странно, мне казалось, что мы с Кириллом поменяемся ролями, когда он немного успокоится и решит всё-таки объяснить мне всю несостоятельность моих выводов, а уж тем более ожиданий, по моим предположениям, он должен начать нападать, но Филин промолчал — и на следующее утро, и дальше. Только выглядел хмурым и всем недовольным. Настолько, что я виноватой себя чувствовать начала, понимая, что на самом деле без спроса влезла туда, куда он, собственно, меня и не думал приглашать — в его душу. Рассказывать ему начала, чего он хочет и чего ему бояться следует. Что ж, это всё моя самоуверенность. Урок мне будет.

— Кирилл, — не выдержала я сегодняшним утром. Он завтракал, я напротив сидела и наблюдала за ним, чувствуя полную беспомощность. — Не злись на меня, пожалуйста.

— Я не злюсь.

— Всё, что я тебе сказала тогда…

Он жевать перестал и поднял на меня глаза.

— Ника. У меня целый рабочий день впереди. Не время начинать сначала, нервы мои пожалей.

Я обиделась.

— Я не собиралась.

— Правда? Это уже прогресс. — Он кофе быстро допил и из-за стола поднялся. — Всё, я бегу.

Я коротко кивнула, согласившись. Выглядел он на самом деле так, словно бежал. От меня.

— Вы что, разругались? — полюбопытствовала Васька, когда мы встретились в "Трёх пескарях" несколько часов спустя. Точнее, не встретились, она сама позвонила и пригласила меня на обед. Я предложила пересечься где-нибудь в другом месте, но она придумала сотню дурацких причин, настолько глупых, что легче было согласиться на "Три пескаря", чтобы не выслушивать всякую ерунду в её сочинении. Я приехала, но никак не могла отделаться от ощущения, что это ошибка. Не стоит, наверное, пока с Кириллом встречаться. Да и желания нет, если честно.

Я по сторонам поглядывала, ожидая его появления из-за любого угла, Васька, наверное, это заметила, вот и спросила. А мне оставалось только неопределённо пожать плечами, не желая вдаваться в подробности.

— Да так…

— Что "да так"? — забеспокоилась Василиса. Остановилась и меня заставила остановиться, схватив за руку. — Ника.

Я посмотрела на неё, пытаясь быстро придумать подходящее объяснение. В голову ничего не шло и я, в конце концов, сказала:

— У нас некоторые расхождения во взглядах.

Васька непонимающе нахмурилась.

— Каких взглядах?

— На будущее.

— А-а. — Она в задумчивости на меня смотрела, потеребила золотой кулончик на шее. — Серьёзные?

Я только глядела на неё, достаточно выразительно, и Васька заметно приуныла.

— Ну и что, ты с ним справиться не можешь?

— А кто сможет? Это же осёл упрямый!.. — с пол оборота завелась я, вдруг опомнилась и принялась с опаской оглядываться. Василиса меня успокоила:

— Его нет. Уехал.

— Куда?

— Да откуда я знаю? Но уехал, и это хорошо.

— Чем?

Она взяла меня под руку и повела в сторону ресторанного зала.

— Пообедаем спокойно, без него. В узком кругу, так сказать.

Что-то в её тоне меня царапнуло, я заподозрила неладное и зачем-то поинтересовалась:

— А тебе не надо быть в школе?

— Ника! — Васька достаточно искренне возмутилась. — Хоть ты не начинай. Далась вам эта школа.

— Мне, в принципе, всё равно. Но я не хочу быть виноватой ещё и в том, что ты экзамены в институт провалишь.