Танцор у гроба - Джеффри Дивер

— Уважьте старого калеку, хорошо? Итак, Сакс, показывай, что у нас есть.

* * *

Червь.

Стивен передвигался пустынными переулками, ездил на автобусах, обманывая полицейских, которых он видел, и невидимого Червя.

Червя, следящего за ним из каждого окна каждого дома на каждой улице. Червя, подбирающегося к нему все ближе и ближе.

Стивен размышлял о Жене и Друге, размышлял о задании, о том, сколько у него осталось патронов, будут ли его цели в бронежилетах, с какого расстояния стрелять, использовать ли ему глушитель или нет.

Но делал он это автоматически. Стивен задумывался над этим не больше, чем над своим дыханием, сердцебиением, скоростью крови, циркулирующей по телу.

Сознательные его мысли были связаны с Джоди.

Чем этот человечек так его очаровал?

Твердо ответить на этот вопрос Стивен не мог. Возможно, тем, что он жил сам по себе и при этом, похоже, не страдал от одиночества. Возможно, тем, что носил с собой эту брошюру и искренне надеялся выбраться из пропасти, в которую опустился. А может быть, тем, что не струсил, когда Стивен приказал ему встать напротив двери, рискуя получить пулю.

Стивену было как-то не по себе. Он…

«Солдат, что ты чувствуешь?»

«Сэр, я…»

«Тебе не по себе, солдат? Что, мать твою, значит „не по себе“? Ты что, распустил нюни?»

«Никак нет, сэр, не распустил».

Еще не поздно изменить план. Есть и другие возможности. Полно других возможностей.

И снова Стивен думал о Джоди. О том, что он ему сказал. Черт побери, быть может, они действительно смогут выпить кофе после того, как все останется позади.

Они пойдут в кафе. Все будет как тогда, когда Стивен разговаривал с Шейлой, но только на этот раз это будет по-настоящему. И он будет пить не похожий на мочу чай, а кофе, черный кофе без молока, такой, какой варила по утрам для отчима Стивена его мать: вода кипит ключом ровно шестьдесят секунд, строго две и три четверти чайных ложек на чашку, ни одной просыпанной пылинки черного порошка.

А почему они не смогут отправиться на охоту, на рыбалку?

Посидеть вечером у костра…

Можно позвонить Джоди и отменить задание. Он расправится с Женой и Другом сам, без посторонней помощи.

«Солдат, отменить задание? О чем ты говоришь?»

«Сэр, я только рассматриваю все особенности предстоящего нападения, как меня учили».

Выйдя из автобуса, Стивен прошмыгнул в переулок за пожарной частью на Лексингтон-авеню. Засунув сумку за мусорный бак, он достал из-за пазухи из ножен нож.

Джоди, Джоди…

Стивен снова мысленно представил тонкие руки, взгляд…

И я тоже рад, что встретил тебя, партнер…

Вдруг Стивен поежился. Как тот раз в Боснии, когда ему пришлось прыгать в ручей, чтобы не быть схваченным повстанцами. Дело было в марте, и вода оказалась ледяной.

Закрыв глаза, он прижался щекой к кирпичной стене, вдыхая запах влажного камня.

Джоди…

«Солдат, мать твою, что здесь происходит?»

«Сэр, я…»

«Что?»

«Сэр… э…»

«Ну, вываливай! Живо, солдат!»

«Сэр, я пришел к заключению, что противник предпринял попытку психологической войны. Попытка оказалась неудачной, сэр. Я готов действовать согласно намеченному плану».

«Отлично, солдат. Но смотри, чтобы больше никаких „не по себе!“»

Открыв заднюю дверь пожарной части и проскользнув внутрь, Стивен понял, что изменения планов не будет. Замысел великолепен, и нельзя отказываться от него, особенно поскольку существует возможность расправиться не только с Женой и Другом, но заодно и с Линкольном-Червем и рыжеволосой полицейской.

Стивен сверился с часами. Джоди займет позицию через пятнадцать минут. Он позвонит Стивену. Стивен ответит и в последний раз услышит его высокий голос.

А затем нажмет клавишу передачи, и произойдет взрыв двенадцати унций циклонита, запрятанных в телефон Джоди.

Отвлечь внимание… изолировать… уничтожить…

У него действительно нет выбора.

К тому же, подумал Стивен, о чем им говорить? Что делать после того, как они допьют кофе?

Со способностью соколов заниматься воздушной акробатикой и совершать обманные движения сравнится только клоунада воронов; но те, создается впечатление, летают просто для того, чтобы получать от этого дьявольское наслаждение.

Стефан Бодио, «Страсть к соколам»

Ожидание.

Райм остался один. Лежа в своей кровати, он слушал переговоры на полицейской частоте. Криминалист смертельно устал. Миновал уже воскресный полдень, а он еще практически не спал. Но больше всего его вымотал непрерывный поединок умов с Танцором. Этот поединок истощил не только эмоциональные, но и физические силы Райма.

Купер остался внизу в лаборатории. Он проводил эксперименты, призванные подтвердить предположения Райма относительно последних планов Танцора. Все остальные, в том числе и Амелия Сакс, уехали в охраняемый дом. Как только криминалист, Селитто и Деллрей решили, как противодействовать следующему шагу Танцора, Том измерил Райму давление и с родительской беспрекословностью настоял на том, чтобы шеф лег в кровать, не принимая никаких возражений. В лифте Райм непривычно для себя молчал, с тревогой гадая, верны ли его предположения.

— Что-нибудь случилось? — спросил Том.

— Ничего. А что?

— Вы ни на что не жалуетесь. Не ворчите и не ругаетесь, а это значит, что-то не в порядке.

— Ха! Очень забавно, — буркнул Райм.

Том перенес его в кровать, выполнил гигиенические процедуры, а затем удалился, оставив криминалиста одного. Перед уходом Том надел ему на голову наушники с микрофоном, и несмотря на усталость Райм проделал сложную процедуру, голосом заставив компьютер настроиться на полицейскую частоту.

Эта система — действительно поразительное изобретение. Да, он не стал хвалиться ей перед Селитто и Бэнксом. Да, он постоянно на нее ворчит. Но именно это устройство, в большей степени, чем кто-либо из его помощников, позволило Райму по-новому взглянуть на свое состояние. За несколько лет он уже успел смириться с мыслью, что его жизнь никогда не станет даже похожей на жизнь нормального человека. А теперь с этим компьютером и программным обеспечением Райм чувствовал себя таким же, как все.

Повернув головой, он снова опустил ее на подушку.