Расстрелянные Герои Советского Союза - Тимур Бортаковский

В ходе боев танкисты комбрига Павлова столкнулись с новыми тактическими приемами, применяемыми наступавшими частями мятежников. Одним из них было использование зенитной артиллерии не только против воздушных, но и против наземных целей. В первых рядах пехоты и конницы наступали противотанковые и зенитные батареи. Их огнем франкисты наносили ощутимый урон танкам и пехоте.

Другим неприятным сюрпризом было новое, только что изобретенное, противотанковое средство — бутылки с зажигательной смесью. В дальнейшем они вошли в историю под названием «коктейль Молотова». Но впервые они были применены в Испании против республиканских танкистов. Особенно ловко бутылками с зажигательной смесью пользовались марокканцы, метавшие их с деревьев в оливковых рощах. Поэтому вскоре республиканские танкисты взяли за правило, въезжая в рощу, сначала обстреливать из пулеметов кроны деревьев.

До конца февраля на Харамском фронте продолжались упорные бои, носившие характер встречного сражения. 28 февраля 1937 года обе стороны перешли к обороне. Всего за время Харамской оборонительной операции в республиканских войсках было подбито 28 танков, 13 из которых достались противнику. Погиб 31 танкист, 28 получили ранения. Войска Франко потеряли 22 танка, 13 пушек ПТО и 47 пулеметов{10}.

Следующим серьезным испытанием для танкистов генерала де Пабло было участие в одной из крупных операций испанской республиканской армии под Гвадалахарой (8—20 марта 1937 г.). Это была четвертая попытка генерала Франко захватить Мадрид. Главный удар должны были нанести части итальянского экспедиционного корпуса, в который входили четыре дивизии, насчитывавшие до 40 000 человек, 222 орудия, 148 танков.

8 марта 1937 года командир корпуса генерал Роатт поставил задачу войскам: перейти в наступление и в первый день овладеть Трихуэке, Бриуэгой и Торихой, а через 4 дня войти в Мадрид. Гвадалахарское направление обороняла 12-я пехотная дивизия республиканцев, насчитывавшая до 10 000 человек, 5900 активных винтовок, 85 пулеметов и 15 орудий.

Республиканское командование начинает подтягивать под Гвадалахару резервы, в том числе и танковую бригаду генерала де Пабло. Появление танков подняло боевой дух у дезорганизованной и отступающей республиканской пехоты. Вступив в бои во время отступления 8 и 9 марта, только танкам удавалось сдержать покинутый пехотой фронт и затормозить наступление итальянского экспедиционного корпуса. Несмотря на подавляющее превосходство, итальянским войскам с большими потерями удалось лишь 10 марта занять Бриуэгу и 11 марта — Трихуэке.

Во время боев с 8 по 10 марта 1937 года республиканским танкистам удалось вывести из строя 35—40 итальянских танков. Танк Т-26 зарекомендовал себя как надежная боевая машина и превосходил итальянский танк «Ансальдо». В республиканских войсках отсутствовала противотанковая артиллерия. Вся тяжесть борьбы с танками противника легла на собственные танки под командованием генерала де Пабло. Именно в это время были опробованы и применены в боевой обстановке ряд интересных примеров танковой

тактики в обороне: дежурство в засаде, короткие удары взводами, теснейшее взаимодействие с пехотой, доводимое до звена стрелковая рота — танковый взвод. Этот опыт лег в основу всех последующих действий танков в обороне.

12 марта 1937 года командование итальянского экспедиционного корпуса приняло решение перейти к обороне. К этому времени командование республиканских войск подготовило ответные действия. Маршал Советского Союза К.А. Мерецков вспоминает: «За тремя подписями (моей, Б.М. Симонова и Д.Г. Павлова) штабу фронта был представлен "План организации операции против итальянского экспедиционного корпуса". Одновременно главному военному советнику в Валенсию за двумя подписями (моей и В.Е. Горева) пошла телеграмма о неотложных мерах помощи, которых мы ждем и о которых он должен сообщить республиканскому правительству. Штаб фронта рассмотрел этот план и утвердил его»{11}.

В 12 часов 13 марта 1937 года, несмотря на низкую облачность и дождь, 26 республиканских истребителей атаковали пехоту и артиллерию противника в районе Трихуэке. В рядах итальянского экспедиционного корпуса возникла паника. В атаку перешли танки бригады генерала де Пабло. Они атаковали пехоту противника, расстреливая ее в упор из пушек и пулеметов. Под прикрытием танков батальоны бригады Листера быстро ворвались в Трихуэке, где завязался уличный бой.

Две роты танкового батальона продвинулись вперед по Французскому шоссе и в районе 80—82-го км атаковали итальянскую артиллерию. Вместе с подоспевшей еще одной танковой ротой они уничтожили 4 неприятельские батареи и несколько грузовиков с итальянской пехотой, спешившей из резерва на помощь. Оборонявшиеся в районе Французского шоссе части дивизии «Литторио» были смяты и начали отходить.

Республиканские танки начали их преследование, но в районе 83-го км Французского шоссе были встречены огнем нескольких артиллерийских батарей противника Контратака итальянских частей дивизии «Литторио» была отбита танками бригады генерала де Пабло.

В результате боя республиканская пехота захватила Трихуэке и вышла на линию 80-го км Французского шоссе. Дальнейшее продвижение было невозможным из-за сильной измотанности войск. Бойцы лежали в воде и разбухшей грязи, мокрые, усталые, простуженные. Был отдан приказ закрепляться на достигнутом рубеже, тем более что задача дня была успешно выполнена.

На поле боя осталось более 200 трупов итальянцев. Было захвачено 7 орудий, 30 пулеметов, несколько сотен винтовок, 14 артиллерийских тракторов, 8 грузовиков с боеприпасами и много другого имущества. Пленные принадлежали к XI группе 3-й волонтерской дивизии и к дивизии «Литторио»{12}.

Советский журналист М. Кольцов, ставший свидетелем тех боев, сделал запись в своем дневнике за 13 марта 1937 года: «Вечер. Темнота еще больше сгустилась. Дождь. Фашисты держат дорогу под артиллерийским и пулеметным огнем. Они прикрывают отступление. Эх, еще бы один батальончик, только один, последний, — сколько войск можно было бы сейчас взять в плен при преследовании!

Генерал де Пабло сознает это, он носится взад и вперед, рыщет, ищет, что бы такое еще раздобыть и бросить вперед. Но войск больше нет, все израсходовано до капли. Бойцы на пределе сил; вымокшие, усталые, они в этот час уже не реагируют ни на отступление противника, ни на добычу, ни на что.

...По шоссе из Бриуэги унылым караваном движутся итальянские машины. Эх, прямо перед носом! Мы видим слепящий свет фар, глухо доносятся голоса итальянцев. Жаль, голыми руками не возьмешь. Танки дают очередь — на шоссе паника, фонари тухнут, крики, вопли, машины пятятся назад.

Де Пабло большой, рослой тенью возникает около нас:

— Куда вы залезли?! Здесь небронированным пешеходам гулять возбраняется!

Он разъярен. Ничего не удалось выцарапать, хотя бы для коротенькой дополнительной атаки. Все изнемогли, сидят и лежат в Трихуэке без задних ног. Сказывается слабая выносливость неопытных частей, даже в наступлении, при преследовании врага. Де Пабло ворчит о том, что в благовоспитанных армиях солдат спортивно тренируют. Но сам он уже еле стоит от усталости. Ничего не попишешь, надо добраться до машин и подремать в них, пока не рассветет»{13}.