Бессменная вахта - Эрнст Омурзакович Басаров

набычившись, медленно пошел на солдата, настороженно ощупывая его маленькими глазками. Прыжок — челюсть бандита натолкнулась на удар кулака.

Сбив противника с ног, Аксюченко перевел дыхание и услышал за спиной в машине возню.

Чудова оглушил сильный удар камнем в лицо. От резкой боли потемнело в глазах, ноги стали точно ватными. Чудов прислонился к кабине, медленно теряя сознание, но еще успел ощутить, как один из бандитов швырнул ему в глаза песок. Чудов упал на землю, закрыв телом оружие.

На него сразу же навалилось человек семь, вырвали автомат, ломая руки, добирались до второго. Но боль вернула солдата к жизни. Он рывком поднялся — откуда только взялись силы — нападающие от неожиданности попятились. Однако быстро спохватились, кольцо снова сомкнулось. Чудов вертелся вьюном, уклоняясь от ударов.

— Сейчас я его успокою, — злобно выдавил сквозь зубы тот, что отнял автомат. Передернув затвор, бандит пустил очередь. Чудова сильно толкнуло в бок, и он медленно опустился на ставшую вдруг мягкой и желанной землю…

Преодолевая ручей, машина Кандыбина отстала от головных. Подъезжая к карьеру, Федор увидел, как поднялись осужденные и, еще не успев осознать значение увиденного, сердцем почуял беду. Его друзьям грозит смертельная опасность… Не раздумывая, он бросился на помощь, безоружный, с заводной рукояткой в руке. Это было в ту минуту, когда Толкунов принял на себя удар ножа, предназначавшийся Кораяниди.

Кораяниди, увидев бегущего Кандыбина, выбросил навстречу ему автомат, но бандит успел перехватить его и, вскинув, прицелился в Федора. Кандыбин увидел черный зрачок ствола. По спине пополз холодок. «Ну, пришел твой конец, Федор Иванович», — мелькнуло в голове, и он шагнул вперед навстречу смерти. Осужденный замешкался, попятился назад, руки его дрожали. Непонятное бесстрашие, решимость этого худощавого солдата пугали. Бандит нажал на спусковой крючок. Выстрела не последовало: в спешке он не снял автомат с предохранителя. Озлобленный неудачей, преступник замахнулся прикладом. Кандыбин вмиг уклонился, и приклад, скользнув по руке, очутился у него под мышкой. Мгновенно прижав приклад к себе, солдат вырвал автомат и, дослав патрон, выстрелил. Напуганные выстрелом осужденные с его машины попадали в кузов и не поднимались.

— Охраняй машину! — крикнул он Ахметову и поспешил на выручку товарищам.

Удар ножом пришелся Толкунову в руку. Он ногой опрокинул бандита. Но сзади ударили еще и еще, и Толкунов почувствовал, как потеплела и взмокла от крови гимнастерка. Однако свалить богатыря-сержанта было не так-то просто. Он боролся, как раненый медведь. И тут подоспел Кандыбин. Бандиты посыпались в разные стороны.

Порядок на первой машине был быстро восстановлен.

— Вы ранены, товарищ сержант? — тревожно спросил Кандыбин, увидев на гимнастерке Толкунова кровь.

— Ничего, Федя. Спасибо за помощь. Давай выручать Аксюченко.

Оставив Кораяниди охранять осужденных, солдаты побежали ко второй машине, где после ранения Чудова Аксюченко сражался один.

Молодой сержант держался стойко. Ловким ударом выбив у осужденного автомат, он открыл огонь. Бандиты залегли. Трое стали уходить лощиной, маскируясь в высокой траве. У них остались еще два автомата. Толкунов, Кандыбин, Аксюченко бросились в погоню. Один из бандитов залег в высокой траве и стрелял короткими очередями, не давал поднять головы. Этим он обеспечивал возможность уйти двоим. Толкунов привстал для перебежки, но тотчас же приник к земле и уронил голову на руки — давали знать потеря крови и слабость.

А бандит все стрелял с упорством затравленного зверя.

— Товарищ сержант, разрешите, я его… — попросил Аксюченко.

Сержант кивнул:

— Давай, Володя.

Аксюченко ящерицей пополз по траве. Очутившись за спиной у бандита, прижался к земле, выбирая удобный момент. Владимир отчетливо видел хрящеватое ухо, чувствовал сладковатый запах пороха. Ствол автомата бился в злобной дрожи, угрожая смертью товарищам. И солдат встал во весь рост, прыгнул на бандита.

Однако тот успел обернуться. Аксюченко удалось схватить ствол автомата, он прижал его вниз. Грянул выстрел, ногу обожгло чем-то горячим.

Толкунов и Кандыбин бросились выручать Аксюченко. Но пока они бежали, все было кончено. Аксюченко, улучив момент, повернул ствол автомата в сторону отчаянно сопротивлявшегося бандита и нажал на спусковой крючок.

К тому моменту, когда к месту происшествия прибыла оперативная группа, осужденные лежали в машинах под надежной охраной. Толкунов, еле держась на ногах, подошел к командиру и поднял руку к козырьку, чтобы доложить обстановку, но командир обнял его за плечи.

— Спасибо, товарищи! Вы — настоящие герои! А сейчас — в медчасть.

Давно все это было. Давно разъехались по стране однополчане, найдя себе работу по душе. Анатолий Толкунов пошел служить в милицию, отдавая справедливому делу все свои знания, силы и сердце.

…Он сидел торжественный и смущенный, в парадной форме, с наградами. Двадцать лет отдано службе в милиции, и вот теперь весь городской отдел внутренних дел до единого сотрудника собрался сюда, чтобы отметить эту торжественную дату.

Один за другим поднимаются со своих мест сослуживцы, чтобы сказать доброе слово о нем, о Толкунове.

— Надежный товарищ, — говорит о нем заместитель начальника отдела по политико-воспитательной работе капитан милиции Н. Суслов.

— Скромный человек, безупречный труженик, — отзывается секретарь парторганизации.

— Есть у Толкунова одна характерная черта — умение убеждать людей не только словами, но и своими поступками, — характеризует его участковый инспектор П. Лобаченко.

Накануне Анатолия признали лучшим по профессии. Приказ должен был зачитать сам начальник отдела. Не успел. Прозвучал сигнал тревоги. Совершено нападение на сберегательную кассу.

Толкунов подоспел к месту происшествия в числе первых и сразу увидел, как высокий плотный человек лихорадочно шарит в сейфе. В правой руке у него револьвер.

До кассы остается метров десять. Это много! Преступник успеет выстрелить. Толкунов зигзагами бросается вперед. Пламени, вырвавшегося из револьверного дула, он не увидел. Один за другим раздались два выстрела. Но Толкунов уже рядом с преступником. Тот пытается еще раз выстрелить, но поздно. Рывок! Удар что есть силы по вытянутой руке с револьвером. Какой прием применил старшина милиции — самбо или дзюдо — неважно. Бандит на полу. Револьвер отброшен в сторону.

— Встать, руки назад и лицом к стене!

Через полторы минуты подбежали товарищи из оперативной группы.

— Ты что бледный? — участливо спросил его бывший напарник по наряду Зотов. — Плохо?

— Да нет. Все в порядке. Только вот ушибся, наверное.

Сунул руку под китель. Она оказалась в крови.

В госпиталь к нему приходили каждый день, а то и по нескольку раз. Просто некуда было складывать цветы. Неудобно было принимать их, но еще хуже отказаться.

Н. ЛИСИН,

полковник милиции

УСТРЕМЛЕННОСТЬ

Подполковник милиции Александр Игнатьевич Плетень — заместитель начальника следственного управления МВД Казахской ССР. В нем удачно сочетаются качества юриста высокого класса, умелого руководителя, активного коммуниста и