Халва - Олег Лаврентьев

частыми визитами и звонками. Перед дверью в кафе Халместер остановился вытереть ноги. Человек на крыше дома напротив поднял винтовку…

Джулия одевалась и напевала песню: милый, милый, дорогой, на край света я с тобой.

– Это же глупая песня, – улыбнулся Бен. – Стыдись, поклонница группы «Дискус».

– А мне хочется быть глупой, – рассмеялась девушка. – От счастья глупеют, это открытие сделала Джулия Халместер! Послушай, так не бывает: мне нравится в тебе все, абсолютно все.

– Боюсь, что кое-что во мне тебе не понравится, – усмехнулся он.

– Что именно?

– Присядь на кровать.

– Ты хочешь сообщить мне что-то страшно важное?

– Да.

– Надеюсь, у тебя нет второй семьи, и ты не террорист-смертник.

– Джулия, – он заговорил серьезным тоном. – Скоро мы вернемся домой, я начну работать. А когда я начну работать, я стану приходить домой поздно, а ты будешь все время одна. Делиться всеми новостями я тоже не смогу.

– И все?

– И все.

– Милый, нашел, чем испугать дочь президента. Если ты пообещаешь хотя бы раз в неделю, нет, раз в две недели катать меня на мотоцикле, я прощу тебе этот недостаток.

На экране компьютера вспыхнуло сообщение.

– Почта, – сказала Джулия и нажала кнопку.

– Что-то интересное? – спросил Бен, с кровати экран монитора не был виден.

А Джулия уже зажала рот руками, потому что знала: их свадебному путешествию пришел конец…

Прошел месяц. В тот вечер Джулия с волнением ждала мужа. Едва он вошел в дом, она кинулась к порогу.

– Ну как?

– Все в порядке, – кивнул Бен, расстегивая пальто, – приняли. Буду работать под руководством Джека Линда, это старый друг нашей семьи.

– Я рада, Бен, – улыбнулась она. Только обещай мне…

– Что?

– Что ты не будешь мстить. Мне очень жаль твоего отца, но…

– Обещаю. Я даже где-то понимаю этих людей: они убили отца с отчаяния. Он переиграл их. Но, понимаешь, Джулия, для него всегда личное было на втором месте после интересов государства. Он защищал государство и отдал этому делу всю жизнь. Вот почему я хочу работать там же где он.

– Я понимаю, мой отец такой же, честное слово. Он звонил сегодня, спрашивал, не нужно ли чем-то помочь.

– Он и так много сделал. Поблагодари его при встрече.

Они сидели в доме у Грея. Современное здание из четырех этажей легко противостояло «капризам» неземной погоды.

– Теперь нам сложнее собраться, – пошутил хозяин, – нужно заказывать межпланетный корабль.

– Поэтому мы и приехали сами, – усмехнулся Рокстер, – тебя из твоей берлоги не вытянуть.

– Первый год самый тяжелый, – вздохнул Грей.

– Но все идет по плану?

– Экономика развивается даже с опережением, – похвастался Грей.

– У нас тоже. Военный блок успешнее всех.

– Недаром вы управляли «Милитари». Смотрите, чтобы военные не стали слишком сильны.

– Постараюсь. Как Платини?

– Он занялся развитием туристического бизнеса. Да, недавно я читал в газетах о вашей свадьбе.

– Ребенок должен иметь полноценную семью.

– Поздравляю, – приподнялся со своего места Грей и галантно поклонился, – миссис Рокстер. И когда?

– Не скоро, через полгода.

– Еще раз поздравляю. Надеюсь, это будет мальчик.

– Спасибо, Грей, – улыбнулась женщина. – Скажи, скоро Платини придет?

– Уже должен быть, где-то задерживается. Наверное, на швейной фабрике, это предприятие – его слабость.

– Тогда я пройдусь по дому, посмотрю, какие здесь новинки.

– Конечно, зачем спрашивать.

Когда дверь за Мэри закрылась, Рокстер внимательно посмотрел на хозяина:

– Ну, Грей, давай перейдем к делу. Зачем ты нас вызвал? Все так секретно, что не мог довериться связи?

– Не мог и более того, предупреждаю: никому, даже Платини, ни слова. Придет время, я ему сам расскажу, а пока – молчок.

– А Мэри?

Грей на секунду задумался.

– Ей можно. А теперь посмотрите, к каким выводам я пришел, анализируя сложившуюся на Земле обстановку, – и Грей показал Рокстеру маленький портативный компьютер.

Рокстер впился глазами в экран и начал внимательно читать информацию. Когда бизнесмен закончил, его лицо было задумчиво.

– Ну как? – спросил Грей, – вы согласны?

– Да, выглядит очень убедительно. Но если все так…

– Если все так, то лет через пять мы утрем им нос и обретем независимость! Земляне сами пока не знают, какое богатство они отдали в наши руки.

– Нужно лишь слегка развить экономику, чтобы мы смогли сами себя обеспечивать!

– За этим дело не станет. В следующем году мы планируем обеспечивать себя продуктами на сто процентов.

– Ого! Мы всего на восемьдесят пять. Но зато через три месяца мы пустим фабрику сверхпрочной пластмассы для ракет средней дальности…

Вскоре пришел Николас Платини. Он был рад увидеть старых друзей, но весь вечер не мог понять, чему так радуются обычно сдержанные Грей и Рокстер…

Звездный пес

Двенадцать лет назад я поспорил с судьбой. Зря, конечно, – судьба такая штука, с которой не спорят. Судьба может тебя порвать, как Бобик тряпку. С другой стороны, никто не скажет, что я играю по мелочи, ставки я поднял высоко.

Мне было четырнадцать лет, когда погибли родители. Попали под жесткое излучение и умерли в течение суток. Я тогда был в интернате, ну и сами можете представить себе, каково мне было. Забился я в самый глухой угол нашего парка, когда ко мне подошел воспитатель, Сергей Сергеевич Журавлев, и сказал:

– Знаешь, Стас, утешать я тебя не буду. Скажу лишь одно – человека можно обидеть только тогда, когда он сам себя считает обиженным.

Журавлев часто говорил загадками, поэтому я по привычке напряг мозги. При чем здесь обида?

– И победить человека можно только тогда, когда он считает себя побежденным, – выразительно закончил воспитатель. – Судьба человека на прочность меряет. Чего он стоит.

После этих слов он встал и ушел.

Умный мужик Журавлев. Знал, кого чем можно пронять. Я всегда считал себя человеком с характером, поэтому довольно скоро сжал кулаки и сказал: – Ладно, судьба. Значит, решила меня проверить? Проверяй, сколько угодно проверяй, а я не поддамся.

С тех пор судьба не уставала проверять меня на прочность. Била по-всякому: несильно и с размаху. А я лишь сжимал зубы и улыбался. Иногда искренно, иногда криво, но все равно улыбался. Если было совсем плохо, разговаривал с ней.

– Право же, ты теряешь со мной время, – говорил я. – Я – твердый орешек. Ты уж лучше меня сразу, одним махом в могилевскую губернию.

Судьба злилась, но убивать меня не хотела, ей хотелось выиграть. А я все не поддавался. Вот и сейчас не собираюсь…

Я работал пилотом в отряде Красные снегири – отряд испытателей. Кто видел наши выступления, тот знает, какие штуки мы вытворяли на своих одноместных юрких кораблях.