Личный пилот Гитлера. Воспоминания обергруппенфюрера СС. 1939-1945 - Ганс Баур

Последние известия из Сталинграда потрясли даже Гитлера. Мы впервые видели его в таком сильном возбуждении. У меня в памяти сохранилось приблизительное содержание последней телеграммы, полученной от фельдмаршала Паулюса: «Подвал, в котором я нашел себе последнее прибежище с несколькими генералами, полностью разрушен. Сталинград дольше удерживать невозможно. Да здравствует Германия! Да здравствует фюрер!»

Через несколько недель мы просматривали снимки, сделанные английскими фотографами при сдаче Сталинграда. Среди прочих был снимок, на котором якобы запечатлен допрос Паулюса русскими. Фотография очень плохого качества, изображение едва различимо. Гитлер пытался с помощью увеличительного стекла определить, на самом ли деле человек, представленный на фотографии, – Паулюс. Он покачал головой и сказал, что это фотомонтаж. Йодль также сомневался в подлинности фотографии. Во время своего последнего посещения Паулюс сказал Гитлеру, что у него при себе имеется яд или, в самом крайнем случае, есть пистолет. «Германские фельдмаршалы в плен не сдаются!»

Через некоторое время мы все-таки выяснили истину. Фотографии были плохо отпечатаны, но тем не менее они подлинные. Стало даже известно, что Паулюс после завершения переговоров о капитуляции участвовал и в других переговорах с русскими, которые заложили основу для создания Национального комитета. В распоряжение этой марионеточной организации Паулюс предоставил, по крайней мере, свое звание, имя и благожелательное отношение, хотя в ее работе он и не принимал активного участия, как Зейдлиц и некоторые другие. Он хотел оставаться просто частным лицом, но в тех условиях это было просто невозможно.

После падения Сталинграда и крушения кавказского фронта между Гитлером и генералами из высшего командования вооруженных сил возникли серьезные разногласия. Дискуссии, длившиеся часами, не привели к определенному решению. Начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал Гальдер взял всю ответственность за поражение на себя и ушел в отставку. Занявший эту должность генерал Цейтцлер оставался на ней вплоть до 20 июля 1944 года. Гитлер ввел такое правило, чтобы велась краткая запись всех обсуждений стратегической обстановки. Эта задача была возложена на стенографическую службу, которую он учредил в середине сентября 1942 года. Гитлер хотел исключить любую неопределенность относительно решений, принимаемых во время таких обсуждений. Стенографические записи должны были также в дальнейшем послужить ценным источником для историков и ознакомить весь мир с хронологией принятия решений. Озлобление Гитлера имело и другие последствия: он стал недоверчивым и замкнулся в себе. Он даже перестал принимать участие в совместных трапезах, поскольку опасался, что ведущиеся во время них разговоры затем смогут повернуть против него, поскольку он часто довольно открыто высказывал свои мнения по тому или иному вопросу. Начиная с этого времени он стал есть один в своем бункере. Когда приходили особые гости, он приглашал их за свой стол. Каждое утро Гитлер отправлялся гулять со своим псом по окрестностям. Блонди, одна из самых красивых собак, которую я когда-либо видел, была его самым верным спутником. Она была очень подвижной и понимала все, что ей говорил хозяин. Гитлер проводил многие часы вместе с этим животным. Его замкнутость привела к тому, что при принятии важных решений возросло влияние на него тех немногих людей, чье присутствие он все еще мог переносить, а это вело к весьма пагубным последствиям.

Трагедия Сталинграда, ставшая началом конца, потрясла не только Гитлера, но и всю германскую нацию, которая после славных, триумфальных побед думала, что трагедия, подобная сталинградской, попросту невозможна. Как такое могло случиться? Как до этого дошло? Может ли один человек единолично управлять всем ходом войны? Мог ли он, при осуществлении своих планов, зависеть от людей, которые в некоторых случаях могли ошибаться просто потому, что они были людьми? При обсуждении таких непростых тем снова и снова возникает вопрос, когда Гитлер решил начать войну против Советского Союза, и споры по этому поводу не утихают. Я даже был свидетелем, как люди прямо спрашивали об этом Гитлера, но только раз слышал его прямой ответ по этому поводу. К нему на прием пришел гаулейтер одной из земель. Когда Гитлер расстелил карту, на которой была обозначена линия фронта, и подробно описал обстановку на каждом участке, партийный руководитель спросил: «Когда вы на самом деле решили напасть на Россию?» На это Гитлер ответил: «За четыре недели до начала войны с Россией».

Среди находившихся в лагерях военнопленных – и, как я позднее узнал, не только в советских лагерях – хуже всего приходилось тем, у кого под мышкой имелась татуировки в виде «птички». Многие даже лишились жизни под пулями расстрельных команд только потому, что у них были нанесены татуировки с обозначением группы крови. Только из-за дефицита времени каждому германскому солдату не была нанесена такая татуировка.

Я вспомнил одну беседу за обеденным столом, в которой принимали участие Моррель, Кейтель, Йодль и Гиммлер. Моррель отметил, что в наш век все возрастающего автомобильного движения с неизбежным ростом числа аварий, особенно в период войны, каждому человеку необходимо иметь татуировку с обозначением его группы крови. Доктор предложил наносить ее каждому младенцу одновременно с прививкой от оспы в первый же год его жизни. Затем, в случае необходимости, ему можно будет сразу же сделать переливание крови, а не ждать, пока ее группу определят в лаборатории. Гитлер согласился с этими доводами. Гиммлер разработал соответствующий план и спустя несколько недель издал приказ, согласно которому всем военнослужащим СС надлежало сделать под мышкой соответствующую татуировку. Кейтель также не возражал, но он так и не смог завершить необходимые для этого подготовительные мероприятия, чтобы сделать такие татуировки всем военнослужащим.

Я всегда вспоминал об этом разговоре, когда, уже находясь в заключении, видел своих товарищей, стоящих перед различными комиссиями с поднятыми вверх руками. Даже больные с серьезными ранениями не имели иного выбора, кроме того как подчиниться приказу и сделать под мышкой татуировку с обозначением группы крови, в знак того, что германская армия является непобедимой. Однако я знал и многих других людей, не имевших никакого отношения к СС, которые делали точно такие же татуировки. Например, их носили так называемые «перемещенные лица».

Профессора Порше, который получил широкую известность своим проектом, связанным с «Фольксвагеном», часто вызывали в ставку Гитлера, чтобы проконсультироваться по некоторым специальным проблемам, имевшим отношение к танкам. Во время одного из таких визитов Порше выразил желание пролететь вдоль линии фронта с русскими и побеседовать с водителями танков, чтобы выявить слабые стороны и уязвимые места машин. Гитлер предоставил в распоряжение Порше свой личный самолет, и я полетел вместе с ним.