Камрань, или Последний «Фокстрот» - Юрий Николаевич Крутских

он заговорил о необходимости слома прогнившей системы, о всеобщих демократических выборах президента СССР, я зама поддержал. Я сказал, что Горбачёв, хоть и кричит с каждой трибуны о демократизации, но сам не спешит показывать пример и с должности своей уйдёт в лучших традициях Политбюро — только когда ногами вперёд вынесут. Я также припомнил, как Горбачёв с Лигачёвым глумились над бедным Ельциным, как не давали ему слова на трибуне сказать. К разговору подключился старпом и сказал, что Перестройка — хорошее дело, но Горбачёв уже не оправдывает надежд, что он её уже завалил, что он только болтает, а ничего конкретно не делает, а вот Борис Ельцин — сразу видно, человек дела. Что именно такого политика — принципиального и решительного — надо нам в президенты страны. Я чуть не кинулся старпому на шею. Я тоже был горячим почитателем Ельцина, с жаром поддержал старпома и, в свою очередь, стал рассказывать о достоинствах своего кумира: о том, что Борис Николаевич личным примером показывает, как нужно бороться с привилегиями, что он отказался от служебной машины и ездит на работу на общественном транспорте, а в поликлинику ходит обычную, районную и стоит там в очереди вместе с простым народом. Механик тут же добавил, что когда Ельцин был ещё первым секретарём Свердловского обкома, он уже тогда ездил на работу на троллейбусе, что к нему можно было просто подойти на улице и поговорить и даже выпить пригласить — никогда не отказывался. Все были в восторге от такого демократизма столь высокого начальника и однозначно высказывались за Бориса Николаевича, один штурман не вступал в разговор: молча тянул чаёк, жевал воблу и хрустел сухарями. По своему обыкновению, Борисыч лучезарно улыбался, но одновременно умудрялся и хмуриться. Всё-то ему было не так, всё-то ему не нравилось, этому заядлому спорщику! Я даже не мог предположить, что в наших речах могло вызывать его скепсис. Всё ж было очевидно, как дважды два: система давно прогнила, и требовалось её основательно перетряхнуть. Замполит, чувствуя за спиной столь внушительную группу поддержки, на этот раз до того осмелел, что решился напрямую зацепить штурмана:

— Максим Борисович, а вы почему отмалчиваетесь? Вам что, Борис Ельцин не нравится?

— А он что — девушка, чтобы мне нравиться или не нравиться? — ответил Борисыч не очень приветливо. — Мне вот Сажи Умалатова нравится. Молодец женщина! Красивая и правильные вещи говорит, только жаль, никто её не слушает. Ельцин тоже вроде правильные, но нутром чувствую, что урод. Все эти поездки на троллейбусе, походы в поликлинику — чистый популизм. Под Горбачёва копает, на его место метит. Для него Горбачёв уже недостаточно революционен. Ему опять надо «до основанья, а затем». Вот это меня настораживает. Да, изменения нужны, но не такие радикальные. А революция — это всегда ломка, развал, разруха… Дорога в ад выстлана благими намерениями.

— Максим Борисович, времени уже на раскачку нет! Да, перестройка — революционный процесс, но это не слом основ, а скачок в развитии социализма для перехода его на новый уровень. Надо срочно вырваться из трясины, сломать инерцию застоя, это невозможно сделать эволюционно, с помощью робкой ползучей реформы. Без ломки не расчистишь площадку для нового строительства!

— Андрей Николаевич, разломать — это любой дурак сможет, а вот чтобы потом построить… Это уже не любой… Да и хватит бы уже ломать! Дорого это всё обходится… Почему у нас так повелось: если что-то новое построить, обязательно ранее построенное сломать надо? Это даже в градостроительстве на каждом шагу… Посмотрите, во что Москву превратили, да и другие старые города. Обязательно современное громадьё в центре города надо городить. Вы постройте свою хреновину из стекла и бетона где-нибудь на пустыре, на окраине, и пусть там молодые архитекторы самовыражаются, может быть, со временем что-нибудь путное и получится, а старый центр, который уже отстроен, в который уже вложен труд и огромные средства наших предков, пусть остаётся как есть. Нет же! Надо похерить всё, ввалить ещё деньги в снос добротных зданий, и на этом месте нагородить всякой дряни! Я даже не о сохранении исторического облика, я просто про экономику говорю. Это же даже нерационально! Вот и сейчас предлагается развалить на хер страну, которую наш народ семьдесят лет кровью и потом создавал. А на её развалинах какие-то проходимцы, которым дать в руки подержать три рубля — и то страшно, которые, может быть, ничего и делать-то не умеют, собираются строить что-то новое…

— Максим Борисович, иногда бывает, что здание находится в таком состоянии, что его дешевле снести и новое построить, чем ремонтировать. Это я, кстати, тоже не о строительстве.

— Да, бывает такое. Но если, к примеру, вы решили поменять свой старый дом на новый, вы должны понимать, что для этого у вас должно быть место, куда можно хотя бы временно переехать, чтобы не остаться зимой без крыши над головой. Вы должны быть уверены, что строители имеют необходимую квалификацию, чтобы после их ухода вам крыша на голову не свалилась, что у вас на всё хватит денег и сил. Чтобы не получилось так, что всё разломали, а деньги кончились или бригадир запил и с деньгами пропал. Я это тоже, заметьте, говорю не о строительстве. Я не против перемен, но то, что сейчас затевается, — это как раз такое строительство, в результате которого можно остаться без крыши над головой и вообще без штанов.

— Но Октябрьская революция показала, что можно и нужно иногда применять радикальные меры! Где бы и что мы были, если бы в семнадцатом году большевики не взяли власть в свои руки и не победили потом в Гражданской войне!

Но тут с замполитом горячо не согласился старпом:

— Андрей Николаевич! Да хватит нас тут пропагандой своей окучивать! Были бы мы там где надо! Где сейчас находятся все цивилизованные страны. Жили бы нормально, как белые люди. Сколько можно лапшу на уши народу вешать! Ведь уже только полный идиот или такой упоротый большевик, как вы, может верить в то, что социалистическая система хозяйствования лучше, чем капиталистическая. Да сам Горбачёв уже в это не верит, по инерции ещё цепляется. Вот в журнале «Коммунист» Егор Гайдар — внук, замечу, знаменитого советского писателя — открытым текстом уже пишет, что диспропорции в экономике и товарный голод в стране можно решить только введением в народное хозяйство элементов рыночных отношений. И академик Абалкин в «Комсомольской правде», и Шаталин об этом пишут. О том, что рыночная экономика гораздо