Конец таежной банды - Евгений Сухов

– Какие будут дальнейшие приказания? – поинтересовался Ву на китайском.

– Собирайтесь, едем к их священной скале за золотом, а этот русский покажет нам дорогу, – указал Кван на Серого.

Затем он увидел, что Коновалов пошевелился в телеге, зацепился рукой за борт, сел и посмотрел вокруг непонимающим взглядом.

– С возвращением, – поздравил его Кван.

– Как я здесь оказался? – растерянно пробормотал Алексей.

– Мои люди тебя нашли и привезли, – пояснил командир наемников снисходительно.

Алексей посмотрел на Квана и, сдерживая ярость, сказал:

– Знаешь, что твои, мать их так, люди меня чуть не убили?

– Но ты же жив, – хитро улыбнулся Кван.

– Что, обязательно было расстреливать баб и детишек? – рявкнул Алексей и поморщился, схватившись за грудь.

– Вы ранены и не можете отдавать отчета своим словам, – вежливо пояснил Кван, – есть приказ не оставлять живых после химических атак. Если кто выживет, то скандал будет на весь мир. Капиталисты только и ждут повода, чтобы вцепиться в нашу страну. И не смотри на меня так. У меня мать русская, я родился в Москве и считаю Россию своей страной.

– России нет, есть РСФСР, – буркнул злой Алексей и строго спросил: – Что за химическая атака?

Кван коротко рассказал о проведенной только что операции. В заключение, чтобы подчеркнуть всю важность сделанного, он добавил:

– Я сохранил своих людей, а все бандиты до одного уничтожены.

– Да ты спятил, что ли? – воскликнул Алексей, схватившись за голову. – Химическое оружие применять запрещено. Если все это выйдет наружу, нас всех к стенке поставят.

– Наверху одобрили, – нахмурился Кван.

– У тебя что, есть письменное распоряжение? – оскалился Алексей, поражаясь глупости китайца. – Если приказ был в устной форме, то наверху легко от всего открестятся. Виноват будешь ты.

– Но никто не узнает об этой атаке, – растерянно возразил Кван, – мы так уже делали много раз.

– Все когда-то заканчивается. – Алексей огляделся и поинтересовался: – А где Трефилов.

– Он предал нас, сбежал с поля боя, – быстро ответил Кван с непроницаемым лицом.

– Как это? Не может быть, – изумился Алексей.

– Может, – голос Квана сделался ледяным, – вы что, не верите моему слову? И, кстати, почему бандиты вас не убили? Это очень странно все.

– Не надо менять тему, – огрызнулся Алексей. Он хотел напомнить, что является руководителем операции, но, глядя в глаза собеседника, поостерегся делать это. Исчезновение Трефилова порождало в его голове мрачные мысли. Похоже, командир наемников окончательно слетел с катушек. Между тем нехорошая пауза затягивалась, и Алексей сам решил поменять тему: – Я слышал, вы тут говорили о золоте.

– Да, бандиты спрятали в горах несколько ящиков с золотыми слитками, – осторожно ответил Кван и указал на Серого: – Вот этот человек добровольно согласился помогать нам и показать, где золото.

– А что мы будем делать, когда найдем золото? – спросил Алексей с намеком. Он прекрасно знал, что наемник собирается делать, просто хотел показать, что и у него такое же мнение по этому вопросу.

– Мы поделим золото, – медленно произнес Кван, наблюдая за реакцией собеседника, – каждый получит долю в соответствии с его вкладом в операцию.

– А мне сколько причитается? – криво улыбнулся Алексей. – Хотелось бы знать, на что рассчитывать.

– Не обидим, – заверил командир наемников и велел заместителю отобрать десяток лучших бойцов для похода в горы. Остальные должны были остаться в лагере, ждать утра, а утром собрать в крепости оружие и все ценное и готовиться к обратной дороге.

* * *

Ночью поднялся сильный ветер. На небе стали собираться тучи, и Евдокия подумала, что будет дождь. В воздухе даже пахло дождем. Миновав подлесок, она с бьющимся сердцем вышла к крепости и поняла, что опоздала. Ворота были раскрыты настежь и ни души вокруг. Во дворе ее ждала жуткая картина. Все пространство было завалено трупами. В воздухе стоял какой-то непонятный запах, от которого жгло в легких. Кашляя, Евдокия бродила среди мертвецов и плакала от бессилия. Было непонятно даже, как всех убили. Ран на телах не было. Потом она зажгла факел и натолкнулась на баллоны, разбросанные у скал. Это многое объясняло. Озеро-колодец, из которого они брали воду, теперь стояло тоже мертвое. На поверхности колыхались трупы, а сама вода была красноватой, то ли от крови, то ли от чего-то еще.

– Они всех отравили, – потрясенно прошептала, догадавшись, Евдокия и закашлялась так, что у нее закололо в раненом животе. – Суки!

На смену бессилию и апатии пришла ярость. Она схватила «наган», валявшийся на земле, проверила патроны, затем подобрала чуть дальше «маузер». Нашла патроны. Надела новую гимнастерку и ринулась к лесу, где, по ее расчетам, должен был располагаться лагерь красных. Ночью бы они идти назад не стали, а следовательно, заночевали неподалеку. Она помнила предостережение Пакина, насколько китайцы опытные бойцы, поэтому действовала с максимальной осторожностью.

Вскоре она увидела часовых. Их было трое. Они слепо уверовали в то, что с уничтожением бандитов вокруг больше нет опасности, и поэтому расслабились. Один курил, второй клевал носом, а третьему вздумалось помочиться, когда Евдокия подкралась сзади и ударила его ножом в спину, пробив легкие, а затем перерезала горло. Она убила их одного за другим, и никто даже не успел пикнуть. Остальное войско сладко спало после трудового дня. В крови атаманши бурлил адреналин. Она не чувствовала ни усталости, ни ран, действовала быстро и тихо. Отвязав несколько лошадей, она увела их из спящего лагеря красных обратно к крепости. Там на складе она стала переворачивать бочки на куски брезента, привязывать веревками к лошадям и вытаскивать волоком к лесу. В подлеске она пробила каждую бочку и повела лошадей по кругу вокруг лагеря. Керосин лился на землю, пропитывал старую хвою, траву, сухие ветки. Закончив, она вернулась снова к крепости и бросила на землю зажженную спичку. Керосин вспыхнул. Было видно, как в темноте по лесу побежала огненная дорожка. От горящей хвои занялись кусты, сухие ветки, а потом, когда пламя взметнулось вверх, начали гореть поваленные стволы и кора на живых деревьях. Наемники проснулись только тогда, когда дым стал заволакивать лагерь. Пламя быстро распространялось в лесу, и вскоре они поняли, что окружены кольцом огня. Искры попали на телегу, загруженную боеприпасами. Сначала загорелись запалы, бикфордов шнур, а потом рванула взрывчатка. Остатки телеги разбросало на сотню метров вокруг. В огне стали рваться патроны. Пули свистели во всех направлениях. Никто из наемников не мог преодолеть стену огня, окружавшую их. Очень быстро кольцо огня сжималось. Оставшиеся в живых лезли к центру кольца. Одежда на них горела. Они ползли по телам задохнувшихся от дыма и сами задыхались. Нигде не было спасения. Слушая вопли умирающих, Евдокия с диким огнем, полыхающим в глазах, запрыгнула на лошадь и поскакала по направлению к священной горе. Она должна была помочь сестре. Сердце чуяло, что та в опасности.