Мера хаоса - Дмитрий Казаков

Похоже было, что Великое Творение кочевники собираются отмечать с размахом.

— Пойдем, — предложил Хорст, — а то места в храме не хватит…

— Пойдем, — согласился шут.

Чтобы добраться до храма, пришлось протискиваться через настоящую толпу. Если бы степняки почтительно не расступались, завидев на одежде чужаков изображение алмаза, продираться вперед было бы непросто.

Хорст чуть не оглох от резких воплей, посредством которых кочевники переговаривались. Бегали и орали дети, на которых никто не обращал внимания, женщины суетились у костров, из котлов тянуло чем-то тошнотворным, гавкали желающие поучаствовать в общем веселье собаки…

— Как здорово-то! — пробурчал Авти, довольно улыбаясь. — Почти как в городе!

Хорст же вовсе не испытывал радости. За время путешествия он несколько отвык от толпы и неожиданно обнаружил, что с удовольствием вновь оказался бы в седле где-нибудь посреди степи.

Из проема, который заменял в храме дверь, несло кислой вонью.

— Мы не рано явились? — Хорст поглядел на небо. Солнце пряталось за сплошной пеленой облаков, и определить по нему время было невозможно.

— Там подождем, — беспечно махнул рукой Авти и нырнул внутрь.

Все братья Ордена, кроме оставленных для охраны лагеря, находились тут. Дневку командор объявил с единственной целью — выслушать праздничную службу. Если бы кто-нибудь вздумал от нее отлынивать, у лентяя были бы серьезные неприятности.

— Вы чуть не опоздали, — недовольно проговорил Сандир ре Вальф. — Занимайте места.

Хорст едва пристроился к хвосту колонны, в которой уже переминались с ноги на ногу другие братья, как в храм с воплями и гоготом повалили степняки. Было ясно, что места на всю толпу не хватит. В святилище, судя по богатым одеждам и золотым украшениям на ножнах, явились только благородные. Остальные собирались внимать происходящему снаружи. Из произнесенного во время службы Хорст не понял ни слова. Прочие братья, за редким исключением, тоже. Но все стояли с мрачными и торжественными лицами, точно на похоронах. Кое-кто шептал молитвы на родном наречии.

Степняки реагировали на происходящее куда более бурно. В особо удачных, по их мнению, местах разражались приветственными криками и даже выхватывали клинки из ножен, точно собираясь зарубить служителя.

— Уф, все, — негромко сказал Авти, когда тот широким жестом благословил собравшихся. — А то я уже запарился…

Хорст и сам был не прочь выбраться на свежий воздух.

Снаружи царило всеобщее ликование. Кочевники вопили и прыгали, откуда-то появились большие оплетенные кувшины, из них с плеском лилась мутная жидкость, меньше всего напоминавшая молоко. На пиво она, если честно, походила так же мало.

— Сегодня мы слегка изменим обычный распорядок. — Голос командора, несмотря на царящий вокруг гвалт, был слышен отчетливо. — Отменим добавочные молебны. Но помните, братья, что воину Порядка положено быть сдержанным в отношении мирских соблазнов. Всякий, кто опозорит славное имя Ордена Алмаза, будет сурово наказан, во имя Владыки-Порядка. И тот, кто не вернется в лагерь к вечерней службе, тоже.

В переводе на язык обывателей-простолюдинов это означало: «Сегодня я разрешаю вам немного повеселиться, но всякий, кто переберет, схлопочет так, что потом его целый год будет тошнить при одном взгляде на пиво…

Окинув подчиненных ледяным взором, командор в сопровождении редаров отправился в сторону лагеря.

— Ох, красота! Трахни меня Хаос! — Авти глядел на окружающее веселье так же, как кот на плошку со сметаной. — Сегодня я всех повеселю! И сам развлекусь!

Хорсту веселиться не хотелось. Некоторое время он наблюдал за тем, как шут, выбрав местечко поровнее, исполняет привычные трюки. Вокруг Авти тут же собралась гогочущая толпа.

Когда пронзительно запишала дудка, Хорст не выдержал и отправился бродить среди костров. Сидящие около них степняки рвали зубами полусырое мясо, спешно хлебали мутное пойло. Со всех сторон доносились нестройные песни, на устланной коврами площадке два голых по пояс парня мутузили друг друга под одобрительные крики зрителей.

В каждой компании Хорста встречали радушные улыбки. Ему протягивали куски мяса и полные кружки, предлагали место. Но он качал головой и шел дальше, не обращая внимания на то, что степняки искренне огорчались.

Хмельного не хотелось, есть — тоже.

Послушал, как седобородый дед терзает струны на длинном, причудливо изогнутом инструменте, извлекая из него воющие звуки. Понаблюдал за кулачной схваткой, закончившейся тем, что один из бойцов мощным ударом сбросил противника с ковров.

Из круговерти вынырнул Авти. От него пахло хмельным, глаза сияли, а на лице красовалась гнилозубая ухмылка.

— Давно я так не веселился! — сказал он, потирая свежую ссадину на лбу. — Кувшин, правда, крепкий попался, не разбился, зараза…

— Денег-то хоть собрал?

— Ага. — Шут потряс кошельком, в котором что-то зазвенело. — А еще я выяснил, что у них тут предсказатель есть!

— Кто?

— Предсказатель. Который будущее предвидит, — Авти икнул, — пойдем, а?

— Ты ж ничего не поймешь, — усомнился Хорст. — Он тебе напророчит на местном!

— Говорят, он и наше наречие знает, — не сдавался шут.

— Ладно, пошли.

Предсказателя они увидели издалека. Старик с длинной бородой сидел, скрестив ноги, на старом истертом ковре. Веселье бурлило вокруг, точно не задевая его. Перед прорицателем были разложены какие-то странные штуковины, маленькие и серые.

Приблизившись, Хорст увидел, что это обломки кости, на которых что-то нацарапано. Старик поднял голову. Среди морщин прятались глаза, темные, будто вишни.

— Что вы хотите? — Эти слова были произнесены без малейшего акцента.

— Узнать будущее, — недоуменно ответил Авти. — Зачем еще приходят к тебе люди?

— За разным, — уклончиво отозвался старик. — Что, в самом деле желаете? Это знание может оказаться неприятным.

— Хотим-хотим. — Авти мотнул башкой так, что шутовской колпак едва не свалился, а колокольчик на его конце возмущенно забренчал.

— Тогда платите. — Старик повел рукой в сторону плошки, в которой уже виднелась горстка серебряных и бронзовых монет.

— За себя и за него. — Шут показал на Хорста и вытащил из кошеля две большие золотые монеты. — Этого хватит?

— Хватит. Садись напротив меня. — Дождавшись, пока клиент устроится поудобнее, старик наклонился, подобрал костяшки, некоторое время дул на них, точно отогревая от холода, а потом высыпал обратно на ковер.

Раздался негромкий стук.

— Ну? Что? — Авти, нетерпеливо сопя, подался вперед, будто щенок, которого поманили костью.