Информационная война. Книга II - Анатолий Грешневиков

Мы, конечно, чувствовали накал обостряющегося жесткого противостояния. В избирательный штаб уже поступали сведения о криминальных случаях. Мы их едва успевали фиксировать. И чем чаще к активистам партии власти приходило ощущение, что выборы могут быть полностью проиграны, тем больше с их стороны организовывалось провокаций и правонарушений. Все они вызывали чувство гнева, жажду мести. Но они все-таки не заставляли переживать за жизнь близких и знакомых.

Почти со всех городов и районов к нам в штаб поступала информация, что выборы неуклонно превращаются в поле боя. И происходит это при молчаливом согласии правоохранительных органов.

Трагическую пальму первенства по беззаконному обращению с оппозиционными политиками демонстрировали сразу четыре города – Переславль, Углич, Тутаев и Рыбинск.

Глава Тутаевского района дал, например, негласную команду изымать мой агитационный материал. Одни активисты партии «Единая Россия» набросились на распространителей газет и брошюр, стали не только отнимать печатную продукцию, но и обливать ее машинным маслом. Другие пошли по домам жителей города. Там, в подъездах, они стали крушить почтовые ящики, так как не могли из них вытащить мои брошюры. Третьи представлялись чеченскими уголовниками и обещали распространителям избить их и искалечить, если те не прекратят агитационную работу.

В Рыбинске легкому нападению и рукоприкладству подвергся наш кандидат Дмитрий Коновалов. А все мои согласованные и назначенные заблаговременно встречи с избирателями в школах, во дворце «Полет», в спортивных клубах срывались чиновниками. Передо мной закрывались двери этих учреждений по самым надуманным причинам. Одна из них выглядела просто издевательски. Директор школы не пускала меня в здание, держа в руках письмо с уведомлением о встрече, и заявляя мне, что не получала никакого письма.

В городе Угличе против оппозиционного кандидата Владимира Орфаницкого было организовано сразу несколько провокаций. В один из вечеров на железной лестнице, ведущей в помещение его избирательного штаба, кто-то специально разлил машинное масло, а лампы, освещающие лестницу, разбил. Орфаницкий, естественно, не заметил опасности, упал и получил травму ноги. Пришлось обращаться за медицинской помощью в Ярославскую дорожную клиническую больницу. Врачи диагностировали разрыв мениска и повреждение связок, из-за чего политику потребовалась операция.

Той же ночью конкуренты Орфаницкого взломали его гараж и похитили оттуда весь тираж агитационного материала «С любовью к родному краю». Полиция преступников не нашла.

Однако то, что произошло в центре города Ярославля, затмевало все эти преступления.

Зверское избиение Александра Костырева было, наверняка, последним сигналом оппозиции, чтобы та умерила свои силы, ослабила агитационную работу и уступила дорогу богатым и сильным на кулаки. Так считал и сам потерпевший. Сбежав из больницы с перебинтованной головой и с ужасающими по всему лицу синяками, он сделал для журналистов заявление:

«Это вторая черная метка, которую я получил от партии власти».

Оказывается, первые угрозы он получил ровно за три дня до избиения.

В тот день, когда в городе на уличных широких плакатах кандидатов от партии «Единая Россия» появились миниатюрные наклейки с изображением эмблемы партии, Александра Костырева вызвал на беседу бизнесмен-единорос Михаил Крупин. Его возмутила приклеенная бумажка. Не имея доказательств, что это сделал Костырев, по одной лишь догадке, он обрушился на него с гневной бранью.

Что вывело из равновесия владельца пивной «Афоня», ресторана «Пивоварь» Михаила Крупина? А то, что он, как и многие его коллеги, скрывал свою принадлежность к партии «Единая Россия». Да, он вывесил рекламу со своим портретом, но на ней нигде не указал ни партийную принадлежность, ни то, что его выдвинула в депутаты именно партия «Единая Россия». Появление официальной эмблемы со знакомым символом медведя, конечно же, могло вызвать отторжение избирателя, давно разлюбившего единоросов. Бизнесмен Крупин это понимал, чувствовал всеми фибрами своей богатой души, потому ускоренно стал искать диверсанта. Тут-то под руку попал Александр Костырев. Другого кандидата он не мог подозревать, так как и сам, и начальники штаба единоросов, главным опасным соперником на выборах считали представителя партии «Справедливая Россия», моего помощника Костырева. Ему-то в ходе менторской беседы и были высказаны угрозы типа «Если не прекратишь распространять наклейки, то пеняй на себя!».

Не прошло и трех дней, как они были реализованы.

Во время работы в своем офисе Александру Костыреву позвонил незнакомый человек. Представился избирателем. Попросил о встрече, пообещал поделиться ценной информацией. Когда Александр вышел, на него сзади набросился преступник.

После разговора с потерпевшим коллегой у меня не возникал вопрос, а стоит ли связывать угрозы, поступившие в его адрес от единороса, боящегося обозначать свою партийную принадлежность, с самим фактом бандитского нападения. Я догадывался, что другого варианта не существует. Но подозрения все же к делу не пришьешь. Нужно было по горячим следам разоблачать преступника.

Первыми начали вести расследование журналисты. В газете «Ярославские страницы» 21 августа появилась статья «Кто ответит за избиение Костырева?». В ней Антон Семенов попытался обосновать свою версию. Он писал: «По некоторым данным, Михаил Крупин через принадлежащие ему фирмы стоял за банкротством фабрики «Ярославлькондитер» и в итоге оказался собственником административного здания на пересечении улиц Нахимсона и Первомайской, купив его с аукциона у предприятия-банкрота.

Что же не понравилось кандидату от «Единой России»? Оказывается, что на его плакаты клеят логотип партии, которая его выдвинула в областную думу. Это позор, товарищи единоросы! Я на месте актива партии провел бы с кандидатом разъяснительную беседу: нельзя же настолько не уважать «медведей». Хотя, судя по размещенным по всему городу баннерам, скрывают свою принадлежность к партии власти практически все кандидаты от ЕР».

Чтобы правоохранительные органы ускорили рассмотрение разных версий преступления, я направил им депутатские запросы. В их распоряжении были и свидетели, и видеозапись с камер наблюдения, и даже подозреваемый. Но ни в полиции, ни в прокуратуре не нашлось следователя, готового быстро и профессионально провести расследование.

Как только я понял, что у правоохранительных структур нет интереса изобличить преступника, и они затягивают проверку, мне пришлось писать протест Президенту страны Владимиру Путину.

«Вынужден вновь обратиться к Вам, как гаранту Конституции, по поводу выборов в Ярославскую областную Думу, которые уже приняли криминальный и сугубо уголовный характер.

После неоднократных угроз в адрес кандидатов в областную Думу от партии «Справедливая Россия», после уничтожения нашей уличной рекламы, наши оппоненты совершили самый мерзкий и уголовный поступок – они покусились на жизнь нашего кандидата, члена областного Совета партии «Справедливая Россия» Александра Костырева.