Проклятие старого ювелира - Борис Бабкин

– Ну и зря не упомянул. Воевода мысль держит, что ты утаивал от нас часть товара. А значит, сам куда-то продавал. Он хочет поговорить с тобой.

– Не о чем нам разговаривать. За мной вполне могут следить, и выводить ментов на Воеводу нет никакого смысла.

– Какая осторожность! – усмехнулся Суриков. – И все-таки сегодня в семь он будет ждать тебя в «Космосе». А тебе хочу дать совет, – он взглянул на Ганну, – не вздумай уезжать. Это кончится для тебя очень плохо. Извините, – адвокат поднялся, – откланиваюсь. Можете продолжать свои семейные разборки. Только ты ему физиономию не порть, – улыбаясь, посоветовал он Ганне. – Ведь человеку вечером в ресторан ехать. Что там люди скажут? – Суриков рассмеялся и вышел.

Торба зло блеснул глазами.

– Еще раз, шалава, ты меня ударишь, – предупредил он жену, – убью!

– Что-нибудь подобное скажешь, – усмехнулась она, – я тебе вообще яичницу сделаю. А что же ты Феликсу не сказал, что у тебя в сейфе привезенных человеком Хамелеона вещей было на семьдесят пять тысяч долларов? И про свои счета молчишь? Ну да, если Воевода узнает, он тебя сразу Сухому отдаст. Еще раз на меня наорешь, я все Воеводе расскажу.

– Тогда и тебе хана будет. Почему раньше молчала? А там, кстати, и о тебе кое-какие записи имеются. Так что тебе тоже каюк наступит, милая моя женушка. Да при случае и я молчать не стану о том, как ты с армянами торговала и с Федоркиным дела имела. Что же ты поскучнела, милая? А Григорян, кстати, сейчас в Москве, мне верные люди говорили. Не к тебе приехал? – насмешливо осведомился он. Блеснув глазами, Ганна промолчала. – Значит, к тебе. Скорее всего он и подкинул тебе идейку об отъезде. Только ничего у тебя, дорогая моя, не выйдет. Тебя по дороге пришибут. Сейчас нас не трогают, потому что мы в Москве и убивать нас невыгодно – милиция сразу начнет копать в сторону Воеводы. Кроме того, меня предупредили, мол, убьют тебя, Васек, как-нибудь случайно или под машину попадешь. Но у меня на этот случай вариант есть. Как только я сдохну, их всех повяжут. Так можешь и передать. Да я и сам это уже говорил и сегодня Воеводе напомню. Так что для всех лучше, если я живой и на свободе буду. Один я в лагерь не пойду, а если убьют меня, то сразу сядут.

Ганна с ненавистью смотрела на него.

* * *

– Здравствуй, милый! – Подойдя к сидевшему в кресле Чемпиону, Майя поцеловала его в губы.

– Как съездила? – спросил он.

– Да что-то вроде пикника шеф иностранным компаньонам устроил, – недовольно проговорила она. – Нужных людей там не было. А как вообще дела?

– В Хабаровске, похоже, все начали уходить в подполье. Паника у партнеров Воеводы. Скорее всего придется обрезать концы. Это надо было сделать раньше, но теплилась надежда, что Хамелеону удастся разобраться с Алимовым и домушником. Однако, видно, здорово испугались партнеры. – Чемпион криво улыбнулся. – Фролкина прикончили. Кто – неясно. Не знаю почему, но мне кажется, что за всем этим кто-то наблюдает. И если не контролирует все действия в Хабаровске, то следит пристально. Есть ощущение, что вот-вот все закончится. Чувство опасности меня на войне часто спасало. Да и здесь уже не раз… Ты видела Аллу?

– Нет. Алка в последнее время часто встречалась с Вилли.

– А ты умеешь пользоваться ситуацией, – рассмеялся он.

– Не понимаю… – Майя подняла брови.

– Все ты понимаешь. Ты прекрасно знаешь, что Вилли у меня, и пытаешься убрать Аллу. Но не надо делать из меня идиота. И вообще я не понимаю вашей взаимной ненависти. Я никому из вас ничего конкретного не обещал, мы просто партнеры. Ну, бывает, я сплю с тобой или с Аллой. – Он похлопал ее по ягодицам. – И что из этого? Вы красивые бабы, спать с вами лучше, чем заказывать путан.

– Перестань, – недовольно поморщилась она, – я люблю тебя и не желаю делить ни с кем. И не буду! Да, ты со мной потому, что я нужна тебе именно как компаньон. Но, – она, помолчав, пристально посмотрела на него, – я люблю тебя, а Алле ты нужен…

– Заткнись! – раздался гневный крик вошедшей Аллы. – Ты тут рассуждаешь о какой-то любви, – остановившись перед Майей, зло проговорила она, – а почему бы тебе не сказать правду? Разве ты не…

– Хватит! – резко оборвал ее Чемпион. – Я все знаю, и не делайте из меня дурака Вы обе работаете на меня, не более того. Я контролирую всех и поэтому не потерплю…

– А что же ты так долго терпел рядом Вилли? – усмехнулась Алла. – Или только потому, что мучила совесть за убийство его брата?

– Знаешь, почему ты еще со мной? – поинтересовался Чемпион. – Я обожаю смелых женщин. Никто из мужиков мне такого не говорил. Но давайте прекратим этот базар, и я вас прошу – не воюйте вы за меня. Я знаю, почему вы обе рядом со мной, и не хочу слушать ваши бабские скандалы. Если уж так не терпится выяснять отношения, пожалуйте в спортзал, выбирайте вид поединка и доставьте себе и окружающим удовольствие! – Чемпион рассмеялся. – Например, я балдею, когда вижу на ринге или борцовском ковре женщин. А ваших перепалок я больше не потерплю. Что у вас в Прибалтике? – обратился он к Майе.

– Знаешь, – услышал выходивший из подъезда Глеб голос справа, – а твоего хозяина в больничку отвезли. Нарвался где-то. Кому он помешать мог? – пожал плечами невысокий мужчина с давно не бритым подбородком.

– Титова? – остановившись, быстро спросил Глеб. – Когда? Куда отвезли?

– Да его на рынке в туалете нашли, – ответил небритый. – Я к тебе и шел, чтоб предупредить.

– В какую больницу?

– В нашу, – ответила за небритого средних лет женщина с хозяйственной сумкой, из которой торчали горлышки пустых бутылок. – Тут рядышком, вон видишь крышу?..

– Да знаю я, где больница!.. – Глеб бросился в ту сторону.

– Боюсь я почему-то – вздохнула пившая чай Нина. – Не было такого раньше. А сейчас почему-то все время Семена вспоминаю. И страх появился. Можно я у тебя еще поживу?

– Конечно, – отозвался куривший у окна Антон. – Да я и сам хотел это предложить. Из-за безопасности, конечно, – кивнул он и вдруг засмеялся. Нина удивленно взглянула на него. – Извини, я не хочу тебя обидеть, просто пойми меня. Мне уже тридцать семь, а я до сих пор один. Была жена, – он поморщился, – но пока я по горам Кавказа мотался, другого нашла. Может, и я виноват. В отпуске разъезжал по друзьям и, бывало, по бабам. А однажды приехал, нет ее. Знаешь, вроде даже как-то легче стало, да и привык один. А вот ты сейчас прожила здесь двое суток с небольшим, и как-то веселее и легче стало. И еда готова, и квартира божеский вид приобрела. Ты не подумай, что я…

– Ясно, – засмеялась Нина. – Я так и поняла, что здесь давно не было женщины. Жуткая грязь! – Она снова рассмеялась. – Выходит, неплохо получилось…

– Неплохо бы по-другому познакомиться, – невольно высказался Антон и смутился. Нина, улыбаясь, смотрела на него.

– Что-то молчат наши командиры, – сказала она после продолжительной паузы.