Невеста для профессора - Юлия Оайдер

- Любить я ее буду даже без вашего дозволения, понимаете? От этого никуда не деться.

Макс достает из кармана черную бархатную коробочку и нервно вертит ее в руках. Я вижу как он часто дышит и переживает. Глядя на него меня саму начинает потряхивать похлеще, чем раньше.

- Но вот просить ее руки...

Мама издает странный писк и прикрывает рот рукой. Отец становится еще мрачнее и потирает руки.

А что я?

Я стою и ошарашенно хлопаю глазами, затаив дыхание глядя на то как Максимилиан достает из бархатной коробочки миниатюрное кольцо. Мужчина подходит ко мне, сдерживая довольную улыбку.

Что-то жарко тут стало… Пекло, адское пекло.

Как ни странно, никто из родителей не бросается к нам, не оттаскивает Майера от меня и не говорит ни единого слова. Просто наблюдают за происходящим так же удивленно, как и я.

- Это кольцо почти семейная реликвия, - говорит он и берет меня за руку. Стою, оглушенная пульсом в висках и не могу отвести взгляда от его глаз. - Его не дарят просто так и неизвестно кому. Только самым дорогим. Только самым любимым, - Максимилиан осторожно надевает мне на безымянный палец кольцо и довольно ухмыляется. - В самую пору, это ли не знак, а?

Нервно смеюсь и чувствую, как глаза наполняются слезами а губы подрагивают.

- Ия Беликова, выйдешь за меня? - смотрит прямо в глаза и я тону в искренности этого взгляда. - Я не прошу тебя отвечать сейчас, ты можешь думать столько, сколько захочешь. Просто знай, что в любой день, в любое время дня и ночи, ты можешь сказать мне “я согласна” и сделать меня еще счастливее...

- Майер, ты охренел? - перебивает и неожиданно переходит на “ты” папа. - Если ты опять хочешь использовать нашу дочь для своих целей, я тебя урою! Если это опять какая-то игра, я...

- Нет, это не игра, - твердо отвечает Максимилиан. - Игры кончились еще в тот день, когда мы с вами встретились в первый раз на празднике в Германии.

Мы с мамой испуганно переглядываемся, когда Макс опасно близко приближается к отцу и смотрит тому в лицо. Еще секунда и кажется они подерутся.

- Можете выбить из меня всю душу, знаю, удар у вас что надо, но это не изменит моего отношения к Ие и намерений. Я действительно люблю ее, ведь не могу представить дальнейшей жизни без нее…

- А я его люблю!

Перебиваю Майера я и встаю рядом с ним. С надеждой на понимание смотрю на отца. Лезу в клетку к двум разъяренным тиграм, не иначе. Сердце в груди с ума сходит, мне страшно и радостно, но отступать от своего счастья я не согласна. Если я промолчу, родители решат, что мне все равно, а это не так. Далеко не так.

- Любовь так быстро не приходит! - злится папа. - Люди годами проверяют чувства на прочность, а тут пара месяцев!

- Того, через сколько испытаний за эти несколько месяцев прошли мы, вполне хватило, чтобы определиться чего я хочу от жизни на самом деле. И с кем хочу ее делить, - Максимилиан непреклонен. Он поворачивается ко мне и дарит короткую улыбку. - Я лишь надеюсь на ваше понимание и одобрение. Вы сами на себе знаете, как это сложно, когда родители любимой женщины против ваших отношений.

Что? Я чего-то не знаю? Насколько помню, мама рассказывала о смерти своих родителей, но ни разу не упоминала о их негативном отношении к их браку с папой.

Смотрю на маму и по слезам на ее глазах понимаю, что нечто подобное, о чем сейчас говорит Максимилиан, и правда было. Вот только откуда ему это известно? Покопался в биографии нашей семьи что ли...

- Ей всего двадцать лет, Майер! Слишком рано для замужества, не находишь?!

- Ой ли! - раздается насмешливый голос Эда за нашими спинами.

Мы все дружно поворачиваемся на звук и брат, до сих пор в пальто и уличной обуви, стоит наслаждается произведенным эффектом.

- Сколько тебе было, когда ты сделал маме предложение? Двадцать, кажется, - щурится Эд, сложив руки на груди. - А тебе было вообще девятнадцать, когда появился я. Так что не надо тут втирать про возраст.

У меня снова шок. Тот Эд, которого я видела в университете, угрюмый и нервный, сейчас выглядит совсем иначе. Довольный, с хорошим настроением… Этот человек еще не так давно сам угрожал Максу, если тот перейдет границу и обидит меня, а сейчас встал на его сторону? У меня диссонанс.

- О, Боги, Эд! Тебе правда не страшно доверять сестру в руки такого как он?! - по голосу чувствую, что отец сдает позиции. - Он же столько раз доводил тебя едва ли не до отчисления! И ты все еще ему доверяешь?!

- Это не он доводил меня до отчисления, а я сам, - спокойно говорит брат и проходит в столовую. - Моя буйная натура требовала приключений на задницу, а Макс лишь отмазывал и принимал вину на себя. Потому что у него связи и его точно не отчислят, а меня бы турнули без разговоров.

Вижу, как блестят глаза Майера искренней благодарностью. На лице мамы не вижу и тени удивления, похоже, что она уже знала правду из общения с предусмотрительным Максимилианом в Германии, а вот отец недоумевает на все сто процентов.

- Поздно читать нотации, папа, мне далеко не семнадцать, - фыркает Эд. - И ей, кстати, тоже. Она сама может делать выборы, допускать ошибки и все они должны быть ее собственными. Мы можем либо поддержать и принять это, либо как твои родители, - обращается брат к маме, - вставлять палки в колеса. Я, пожалуй, выберу первый вариант.

И снова взрывоопасная тишина. Папа долго смотрит на меня испытующим взглядом, словно пытается достучаться и заставить отступиться. Но я лишь коротко улыбаюсь и прижимаюсь щекой к плечу Максимилиана.

- Дочь, - выдыхает папа, - неужели правда любишь?

- Да, - киваю я, впиваясь ногтями в руку Макса.

Не выдержу новую порцию выяснения отношений, просто напросто разрыдаюсь тут!

Отец устало потирает лицо и отходит к столу. Упирается ладонями в его поверхность и мотает головой:

- Что ж, тогда я тут бессилен…

Мне кажется, что все присутствующие разом облегченно выдохнули. И я в их числе.

- Твое счастье, Майер... Похоже ты действительно дорог моей дочери.

Через два дня я стою возле звукозаписывающей студии, сжимая в руках флешку со своей песней. Встречу с продюсером пришлось перенести и он пошел навстречу, видимо я ему слишком интересна.

- Ну ты долго еще сопли жевать будешь? - пихает меня локтем Лика. - Иди уже к своей мечте!

Поворачиваюсь к друзьям, ко всей нашей группе и робко улыбаюсь.

- Вы уверены?

- Более чем! - отвечает Ярославич. - Для нас это всегда было хобби и эмоциональная разгрузка, а для тебя любимое занятие.

-  Неужели вы и правда не хотите попробовать? - все же уточняю я. - Хотите, я откажусь? Я не хочу обид, ребят! Я не хочу…