Палочка для Рой - ShayneT

— Принимая во внимание, как обстоят дела, я довольно-таки уверена, что я и другие магглорожденные, в сущности, практически единственные, кто может шутить о такого рода вещах.

— Вся моя семья была убита Сама-Знаешь-Кем, — сказала Сьюзан. — В ходе последней войны. И я не одна такая. Не думай, что лишь потому, что мы чистокровные, мы все заодно.

Я вскинула руки.

— Прошу прощения, — сказала я. — Я не знала. Тогда ты понимаешь, каково это.

Она медленно кивнула.

— Возможно, ты не захочешь присоединяться к нашей группе, — произнесла я. — Уверена, найдутся люди, которые будут давить на тебя, чтобы ты не присоединялась.

Сьюзан многозначительно посмотрела на меня.

— Я верю в то, что следует поступать правильно, — сказала она. — Если бы и другие люди верили, возможно, у меня всё ещё была бы семья.

Она заколебалась.

— Когда вы встречаетесь?

— Завтра вечером в библиотеке после ужина, — ответила я. — Сегодня у меня отработка.

— Такими темпами ты до конца года с них не вылезешь, — сказала она.

Сьюзан подумала секунду, затем наконец кивнула:

— Я приду.

— Я тоже, — тихо сказала Ханна. — Хотела бы я быть более храброй, когда те парни так себя вели.

— Трудно быть храброй, — заметила я. — Но становиться лучше легко. Нужно только хотеть этого и работать над этим.

— И это тоже говорят в Хаффлпаффе, — произнесла Ханна. — Странно слышать такое от слизеринки.

— Я не нормальная слизеринка, — сказала я. — Равно как и присутствующая здесь Милли. Видели бы вы, как она вбивала лицо того парня в пол.

Милли раскраснелась и уставилась в пол.

— Увидимся завтра вечером, — сказала Сьюзан.

Я улыбнулась ей, и в этот раз это действительно была улыбка. Я не смогу сделать всё в одиночку; мне нужны будут союзники, а коллективистская натура хаффлпаффцев означала, что ученикам Дома легче влиять на них, чем людям в других Домах.

Если я смогу убедить Сьюзан и Ханну, что я хороший человек, то они убедят своих одноклассников на мой счёт, и моя работа станет существенно легче.

Переманивание хаффлпаффцев на свою сторону стало бы решающей победой. Гермиона работала с учениками Рейвенкло, но они, как правило, были замкнутыми, а гриффиндорцы отчитывали Невилла за дружбу со мной.

Придумать, как кардинально изменить взгляды в свою пользу, будет нелегко. Всё не сводилось к просто хорошему пиару, потому что у меня не имелось ни одного из привычных методов Протектората или Котла по манипуляции взглядами.

Тем не менее, я присутствовала на некоторых уроках Гленна Чемберса по связям с общественностью, и у меня имелось общее представление о том, что нужно сделать, и это превосходило то, что смогла бы сделать настоящая одиннадцатилетняя девочка в моём положении. Настоящая я в этом возрасте оказалась бы беспомощна.

— Пойдем, Милли, — сказала я. — У нас ещё есть дела, которые нужно сделать до темноты.

Она последовала за мной. Тревожило то, насколько изменилось её мнение обо мне в течение дня. Раньше она была осторожна и избегала меня, глядя на меня так, словно я была коброй, готовой нанести удар.

Милли и сейчас так на меня смотрела, но было ясно, что теперь у неё совершенно иное мнение обо мне. Это и правда, вызывало ощущение лёгкого дискомфорта.

Мы шли.

— Панси, — сказала я.

Она посмотрела на меня. Её руки всё еще оставались немного бледными от того, что случилось, хотя всё проходило быстро.

— Что? — огрызнулась Панси.

— Я рада, что тебе лучше, — сказала я.

Она пристально посмотрела на меня:

— И меня должно волновать то, что думает грязнокровка, потому что?..

Я подалась вперед:

— Как ты думаешь, кто отомстил за то, что случилось с тобой?

Она продолжала смотреть на меня; её взгляд не стал дружелюбнее.

— Я слышала, что он сам упал в ванну. Так сказали авроры.

Я пожала плечами:

— Может быть, это и правда.

— Ты говоришь, что было иначе?

— Я ничего не говорю, — ответила я. — Но давай предположим, гипотетически, что ты знаешь кого-то, кто готов был проделать разные безумные штуки, чтобы добраться до людей, навредивших её друзьям. Разве это не хорошая идея по-настоящему дружить с ней, вместо того, чтобы быть одним из тех людей?

— Тех людей?

— Людей, у которых не слишком силён инстинкт выживания, — сказала я. — Идиотов.

Она покраснела:

— Ты назвала меня идиоткой?

— За исключением открытия моей почты, я не видела, чтобы ты делала что-то действительно глупое, — ответила я. — И это не было по-настоящему глупым, просто наивным.

— Ты не можешь прожить всю жизнь, не открывая почту, — сказала она. — Это же почта.

— В любом случая, я рада, что твои раны не оказались хуже.

Она сделала жест, который я не поняла. Он выглядел словно перевернутый знак мира. Удивленный вздох от Милли за моей спиной, впрочем, помог мне сообразить.

— Или нет, — сказала я.

Я подозревала, что Панси может оказаться гиблым делом. Насколько я видела, она не была особенно смышлёной, и у неё отсутствовала гибкость ума, необходимая, чтобы не обращать внимания на собственные предрассудки.

С другой стороны, кто-то вроде Драко Малфоя был на самом деле лучшим кандидатом для обращения на свою сторону. Он был одним из самых смышлёных в классе, и его семья была известна своим оппортунизмом. Они шли туда, где была власть, и это означало, что они готовы пойти навстречу.

Когда возник Тёмный Лорд, это означало, что они могут быть склонны к колебаниям, но это также означало, что они уважают силу и тех, кто ей обладает.

Драко уже послушался моего совета и меньше хвастался. Он и правда наслаждался получаемым вниманием, когда на урок доставили новые мётлы; я видела, как он украдкой кидал на меня взгляды, хотя я и проявила осторожность, сделав вид, что не замечаю их.

Тогда как люди, открыто выступающие на моей стороне, были важны,