Черное Пламя - Стенли Вейнбаум

— Конечно! — твердо сказал Коннор. — Прежде всего, я не стал бы изготавливать оружие в поселках, где сразу бросается в глаза необычность подобного производства. Именно поэтому ты узнал об их намерениях. Следовало организовать оружейные мастерские непосредственно в Урбсе — и это осталось бы незамеченным: одной фабрикой больше, одной меньше — какая разница! Кроме того, я создал бы шпионскую сеть у тебя во дворце и заранее разузнал бы о твоих планах. И, самое главное, разработал бы защиту от лучевого оружия и принял меры, чтобы преодолеть силовые поля.

— И как бы это тебе удалось? — проявил Господин искренний интерес.

— Что ж, я могу выдать свои секреты, поскольку вряд ли «дикари», как вы их называете, рискнут еще раз выступить против тебя. Так вот. Вместо металлических пуль я применил бы деревянные или пластмассовые, а против электричества использовал бы примитивные громоотводы, годящиеся, кстати, и против Вестников. — Коннор рассмеялся, увидев недоумение на лице правителя и, переведя взгляд на принцессу Маргарет, заметил, что его слова затронули и ее.

— Да, в этом случае восстание пошло бы иначе, — согласился правитель. — Меня предупреждали, что ты опасен, поскольку принадлежишь к исчезнувшему племени людей, обладавших силой, мужеством и знаниями. Я не поверил россказням, особенно о том, что ты смог проснуться после более чем тысячелетнего сна. Теперь я вижу, мой осведомитель оказался прав.

Коннор подумал, что этот источник сведений сидит на соседнем троне, и снова взглянул на сестру тирана. Но ее лицо опять выражало лишь величественную скуку.

Тогда он спросил Господина:

— И каковы же твои планы?

— Я был бы рад видеть в тебе друга, — ответил тот, — но ты — враг, покушавшийся на мою жизнь, и по закону заслуживаешь смерть. Если тебя отпустить, то из чувства признательности — а может быть и любви — ты передашь свои знания Эвани, и тогда «дикари» станут более удачливыми. А без твоего вмешательства они мне неопасны, так что все пленники со временем смогут вернуться в свои берлоги, в том числе и эта девушка.

— Ну что ж, спасибо и на этом, — насмешливо проговорил Коннор и собрался было последовать за окружившей его охраной, но их остановил величественный жест Господина.

— Я вижу, ты мужественный человек, и у меня появилось намерение скрасить последние часы твоей жизни, выполнив самое сокровенное желание. Помнится, именно так развиваются события в старинных сказках.

— А я отказываюсь от милости, зато предлагаю выгодную сделку. — Коннор решил не упустить призрачный шанс выйти победителем из этой неравной схватки. — Я хочу обменять свои математические знания на собственную жизнь.

Господин рассмеялся.

— Ты верно рассчитал, пришелец из прошлого, — сказал он. — Нам многое приходится открывать заново, и поэтому твои познания в точных науках нам весьма пригодились бы. — Правитель повернулся к сестре и, после недолгого совещания с ней, провозгласил: — Я обещаю подумать о твоем предложении, а пока что ты остаешься пленником здесь, во дворце, если, конечно, не примешься злоумышлять против меня. И не рассчитывай на побег: от Вестников тебе пока что не скрыться. Итак?

— А что будет с Эвани? — спросил Коннор.

— Врачи позаботятся о ней.

— Тогда я согласен, — с облегчением проговорил дважды приговоренный к смерти, надеясь, что и на этот раз судьба останется милостивой к нему.

Пленных разместили в северной башне дворца, отведя им смежные комнаты. Коннор убедился, что девушку уложили в удобную постель, и подошел к ней, чтобы взглянуть, не проснулась ли она. Однако бледное лицо и прерывистое дыхание говорили о том, что ей стало значительно хуже.

Пришедший врач лишь усилил его худшие опасения, поскольку обнаружил у Эвани патологические изменения клеток мозга: сказалось длительное воздействие энергетического поля Вестника.

— Но ведь такое же время Вестник облучал и меня! — воскликнул Коннор. — Однако со мной-то все в порядке.

— Вы бодрствовали, а она спала, — пояснил врач. — Это ослабило питание мозга. Именно так укладывают людей в Долгий он. Но вы не волнуйтесь, молодой человек. Я сейчас разбужу ее, а уж с последствиями шока организм и сам справится.

Он ввел ей в вену какую-то желтоватую жидкость, и вскоре Эвани открыла затуманенные глаза. Слабым голосом девушка проговорила:

— Господи, как я хочу пить!

Коннор осмотрел комнату и увидел прикрепленную к стене голову каменного льва, из раскрытой пасти которого струилась родниковая вода, с легким звоном падавшая в перламутровую чашу-раковину. Он наполнил живительной влагой стакан и вернулся к постели Эвани.

Та попыталась сесть, но сумела лишь приподнять с подушки голову. Придерживая девушку за плечи, Томас помог ей напиться, а затем вновь бережно опустил ее на постель.

Глаза Эвани вновь обрели осмысленное выражение, и, с удивлением осмотрев помещение, девушка спросила:

— Куда это мы попали? Я ничего не помню…

— Вестники заставили нас прийти в Урбс, и мы сейчас во дворце правителя, — ответил Коннор нарочито спокойным тоном, чтобы не испугать больную.

— Что нас ждет? — с тревогой спросила она.

— Господин обещал вскоре отпустить тебя.

— А ты?..

— А обо мне он обещал подумать, — усмехнулся Коннор и, увидев недоумение на лице девушки, добавил: — Я уже имел удовольствие побеседовать с ним и, как видишь, остался жив.

— Но ты еще не видел его сестру, Черное Пламя! — воскликнула она. — Говорят, эта чертовка куда опаснее своего брата!

— Я видел и ее, — возразил Коннор. — И, кажется, именно она отговорила Господина от поспешного решения.

— Значит, она решила сама разобраться с тобой, — упавшим голосом проговорила Эвани, а затем воскликнула: — Берегись ее, Томас! Черное Пламя — беспощадное чудовище. На ее счету немало загубленных жизней!

Она откинулась на подушки и снова закрыла глаза, обессиленная взрывом чувств. Врач обеспокоенно взглянул на нее и обратился к Коннору:

— Помогите мне поставить девушку на ноги. Ей нельзя больше спать. Только движение спасет ее!

Коннор рывком поднял Эвани с постели, поставил на пол и, обвив ее рукой свою шею, повел по комнате, крепко придерживая девушку за талию. Врач одобрительно следил за ними, приговаривая:

— Все правильно! Именно так вы оживите бедняжку.

Внезапно в комнате раздался чей-то насмешливый голос:

— Ах, какая умилительная картина!

Захваченные врасплох неожиданным вторжением, они остановились и уставились на незваного пришельца: в распахнутых настежь дверях стояла принцесса Маргарет.

— Оставьте дикарку в покое, — властно проговорила она. — Ей требуется целительный сон, а не бессмысленное топтание. Уложи ее в постель, лекарь, и ступай прочь. — Заметив протестующий жест Коннора, она нахмурила брови. — Лечением твоей подружки я займусь сама: семьсот лет — подходящий срок, чтобы научиться всему!