Ультиматум Борна - Роберт Ладлэм

— Это еще что? — вскрикнул молодой полицейский.

– Не обращайте внимания! — ответил Джейсон, прыгая в машину и вытаскивая из гнезда такой знакомый полицейский телефон. Он продиктовал полицейскому оператору номер Алекса в штате Виргиния и все повторял одну и ту же фразу: «Это очень важно, это очень важно!»

— Да? — ответил Алекс, узнав голос полицейского диспетчера.

— Это я!

— Что там у тебя случилось?

— Нет времени объяснять. Что ты хотел мне сказать?

— Я достал для тебя частный реактивный самолет в аэропорте «Рестон».

— «Рестон»? Это к северу отсюда…

— Полоса в Манассасе не подходит. Я высылаю за тобой машину.

— Но зачем?

— Полетишь на Транквилити. Мари и дети в порядке, они в порядке! Это все по ее просьбе.

– Что все это значит?

— Расскажу, когда приедешь в «Рестон».

— Я хочу знать!

— Завтра на острова прилетает Шакал.

– Матерь Божья!

— Собери вещи и жди машину.

— Я возьму эту!

– Нет! Нет, если не хочешь все испортить. У нас есть время. Давай, собирайся.

— Кактус… он ранен — его подстрелили.

— Я вызову Ивана. Он сможет быстро вернуться.

— В живых остался один брат — только один, Алекс. Я убил двух других — они погибли из-за меня.

— Прекрати. Хватит. Делай, что должен делать.

— Не могу, черт тебя дери. Кто-то должен здесь оставаться, а ведь я уеду!

— Да, ты прав. Там слишком много такого, о чем никто не должен знать, а ты должен быть на Монтсеррат. Я сам приеду и сменю тебя.

— Алекс, скажи мне, что произошло на Транквилити?!

— Старики… эти твои «парижские старики», вот что произошло.

— Им не жить, — просто и тихо сказал Джейсон Борн.

— Не торопись. Они изменились — по крайней мере, один по-настоящему изменился, а другой, слава Богу, вообще к этому отношения не имеет. Теперь они на нашей стороне.

— Они никогда не будут ни на чьей стороне, кроме стороны Шакала; ты их плохо знаешь.

— Ты тоже. Жена тебе все расскажет. А сейчас иди в дом и запиши все, что мне может пригодиться. И еще, Джейсон, я должен тебе кое-что сказать. Я молю Бога, чтобы ты смог решить свою — нашу — проблему на Транквилити. Если все так пойдет и дальше, я начну серьезно опасаться за свою жизнь, и придется сообщить начальству. Думаю, ты меня знаешь.

— Ты же обещал!

— У тебя тридцать шесть часов, Дельта.

Среди деревьев за оградой крался раненный человек, пряча испуганное лицо за листвой. В ярком свете фар он заметил высокого мужчину, который сел в патрульную машину и теперь вылезал из нее, неловко и нервно благодаря полицейских. На территорию усадьбы он их, однако, не пустил.

Вебб. Убийца расслышал имя «Вебб».

Это все, что им надо было знать. Все, что надо было знать «Снейк Леди».

— Господи, как я люблю тебя! — сказал Дэвид Вебб, склонившись к телефону в кабинке зала ожидания частного аэродрома в Рестоне, штат Виргиния. — Самое страшное было ждать, ждать возможности с тобой поговорить, услышать от тебя , что с вами все в порядке.

— А ты думаешь, мне самой было легко, дорогой? Алекс сказал, что телефонную линию перерезали, и он послал к тебе полицейских, а я хотела, чтобы это была целая армия.

— Мы не можем допустить присутствия полиции, и сейчас не будет никаких официальных заявлений. Конклин обещал мне еще, по крайней мере, тридцать шесть часов… Может быть, теперь они нам и не понадобятся. Во всяком случае, сейчас, когда Шакал сам появится на Монтсеррате.

— Дэвид, что произошло? Алекс упомянул «Медузу»…

— Он прав, все зашло слишком далеко, ему пора поставить в известность начальство. Ему , а не нам. Мы будем от этого в стороне. Далеко в стороне.

— Но что случилось? — настаивала Мари. — При чем тут старая «Медуза»?

— Появилась новая «Медуза», которая на самом деле есть продолжение старой. Она огромная и страшная, и она убивает, то есть они убивают. Я был этому свидетелем сегодня вечером; один из их стрелков пытался шлепнуть меня, думая, что застрелил Кактуса и двух ни в чем не повинных людей.

– Боже мой! Алекс сказал мне, что Кактус с тобой, но он не говорил ничего такого. Что с твоим дядей Римусом?

— Он будет жить. Приехал доктор из Управления и забрал его вместе с последним братом.

— Братом?

— Объясню, когда встретимся… Сейчас там хозяйничает Конклин. Он все приберет и восстановит телефонную связь. Я позвоню ему с Транквилити.

— Ты совсем измучился…

— Я устал, хотя и не понимаю, с чего бы это. Кактус настоял, чтобы я немного поспал, и я спал целых двенадцать минут.

— Бедненький.

— Мне нравится тон твоего голоса, — сказал Дэвид. — А еще больше слова, но только я не бедный. Ты позаботилась об этом в Париже тринадцать лет назад. — Неожиданно на другом конце линии его жена замолчала, и Вебб насторожился. — Что такое? Ты в порядке?

— Не знаю, — тихим, но твердым голосом ответила Мари, чувствовалось, что она о многом успела подумать, это не было проявлением эмоций. — Ты говоришь, что эта новая «Медуза» большая и страшная, и она пыталась тебя убить — они пытались тебя убить.

— Но не убили.

— Но все равно они, или она, хотят, чтобы ты умер. Почему?

— Потому что я был там.

— Никто не станет убивать человека только потому, что он был в чьем-то доме…

— Сегодня в этом доме многое произошло. Мы с Алексом проникли в его тайны, и нас видели. Идея заключалась в том, чтобы использовать нескольких богатых и известных бандитов из старого сайгонского отряда как наживку для Шакала, которого они бы наняли меня убрать. Это был отличный план, но он не сработал.

— Господи, Дэвид, ты что, ничего не понимаешь? Тебя засекли! Они сами за тобой придут!

— Каким образом? Подосланный «Медузой» киллер не мог разглядеть моего лица, потому что я держался в тени, так что они понятия не имеют, кто я такой. Я — неизвестный, который просто исчезнет… Нет, Мари, если Карлос объявится на Монтсеррат, и я смогу сделать то, что я точно смогу сделать, мы будем свободны. «Наконец-то свободны», извини за избитое выражение.

— У тебя меняется голос, тебе не кажется?

— Что у кого делается?