Июнь. 1941 год. Запрограммированное поражение - Борис Кавалерчик

«При выходе к шведской и норвежской границам, границы ни в коем случае не нарушать и не допускать провокаций. Военнослужащих шведской и норвежской армий при встрече на границе приветствовать отданием чести, не вступая в переговоры» [332].

Сосредоточение частей и соединений Красной Армии на финской границе началось еще в сентябре и резко ускорилось после окончательного провала дипломатических переговоров. Состав ЛВО был усилен, и к началу военных действий включал четыре армии (справа налево): 14,9, 8-я и 7-я. Соотношения сил и средств сторон, сложившиеся к 30 ноября, сведены в таблицу 4.2.

Вопреки здравому смыслу, превосходство советских войск в живой силе и технике на главном направлении было меньше общего. Учитывая мощные финские укрепления, оно не позволяло надеяться на быструю победу. В этом вскоре пришлось с горечью убедиться и самому Мерецкову, и его войскам.

17 ноября командование ЛВО получило оперативную директиву Ворошилова № 0205/оп с требованием «закончить сосредоточение войск округа, согласно ранее данным указаниям, и быть готовым, во взаимодействии с Краснознаменным Балтийским и Северным флотами, к решительному наступлению с целью в кратчайший срок разгромить противостоящие сухопутные войска и военно-морской флот противника» [334]. На основании полученной директивы войскам были поставлены боевые задачи. Оставалось только указать дату и время начала наступления.

Требовался лишь удобный повод, чтобы начать войну, и он не замедлил появиться. 26 ноября ТАСС объявило, что в тот день в 15.45 в результате артобстрела с финской стороны советские войска, расположенные в километре северо-западнее деревни Майнила, потеряли четырех человек убитыми и девять ранеными. Обвинение было явно шито белыми нитками[57]. Характерно, что «в штабе 19-го стрелкового корпуса, части которого дислоцировались в районе Майнила, о случившемся узнали в этот день лишь в 21.00 из сообщения московского радио» [335]. Но для руководства СССР майнильский инцидент оказался очень кстати. После него события начали развиваться с нарастающей быстротой. Советская сторона категорически отказалась от совместного с финнами расследования обстоятельств происшедшего и 28 ноября денонсировала договор о ненападении между двумя странами. На следующий день из Финляндии были официально отозваны все представители Советского Союза, а войска РККА получили приказ перейти государственную границу и разгромить финскую армию. В 8.30 часов утра 30 ноября 1939 г. без объявления войны на фронте протяженностью свыше 1600 км вслед за получасовой артподготовкой началось советское наступление[58].

Но проходило оно вовсе не так гладко, как это было задумано военным и политическим руководством СССР. Согласно Директиве № 4717 командующего ЛВО от 21.11.1939 операция на Карельском перешейке была поручена 7-й армии. За первые два дня ее войска должны были преодолеть предполье и выйти к «линии Маннергейма». Затем предусматривалась трехдневная пауза, необходимая для перегруппировки и подготовки к штурму. На прорыв финской обороны отводилось еще 4–5 дней. Затем за такое же время ставилась задача выйти на рубеж Выборг-Кякисалми. Такой плотный график был необходим, чтобы овладеть Хельсинки к 21 декабря — дню 60-летия Сталина [336]. Но, как водится, в очередной раз «забыли про овраги», которых на пути советских войск имелось более чем достаточно, а главное — пренебрегли сопротивлением финнов.

Оно не заставило себя долго ждать. Финские отряды, прикрывавшие предполье «линии Маннергейма», были немногочисленны, но хорошо подготовлены и мотивированы. Они дрались упорно и умело, с боями организованно отступая от одной оборонительной позиции до другой, и при этом неоднократно переходили в контратаки. Уходя, финны эвакуировали местное население, сжигали селения, взрывали мосты, оставляли за собой засеки и завалы на дорогах, а также различного вида препятствия и минно-взрывные заграждения. А бойцы Красной Армии перед наступлением не были обеспечены никакими средствами для обнаружения мин. К счастью, группа инженеров под руководством профессора Н.М. Изюмова из Военной академии связи по заданию командования 7-й армии в течение одних суток сконструировала миноискатель. К вечеру 3 декабря их было изготовлено 200 штук, и они сразу же были отправлены в войска.

Но всех проблем миноискатели отнюдь не решили, да и не могли решить. В результате части 7-й армии продвигались вперед с темпом 3–7 км в сутки, или вдвое медленнее, чем планировалось. На правом фланге они вышли на рубеж главной оборонительной полосы «линии Маннергейма» 4 декабря, в центре — 6 декабря, а на левом фланге — только 10 декабря (см. схему 6). Но попытка 6 декабря с ходу прорвать финскую оборону не удалась, несмотря на мощную артиллерийскую подготовку, продолжавшуюся 3,5 часа и ввод в бой 150 танков. 35 из них при этом были подбиты в том бою. Такой ценой было оплачено продвижение всего на 1–1,5 км [337].

Финские стационарные оборонительные сооружения стали неприятным сюрпризом для частей РККА, которые на них натолкнулись. А ведь еще в 1937 г. в СССР был составлен альбом, в котором имелись не только подробные карты расположения укреплений Финляндии, но даже чертежи отдельных ДОТов и их фотоснимки. За редким исключением, они точно отражали действительность [338]. Советская разведка тогда сработала на совесть, но этот строго секретный документ лежал в столе у Мерецкова, а до войск, штурмовавших укрепления, так и не дошел.

Красная Армия внезапно уперлась лбом, казалось, в непреодолимую преграду. Но этой преградой стали не только и не столько ДОТы «линии Маннергейма», сколько их стойкие защитники. Показательно, что на центральном участке Карельского перешейка между озером Муолаанъярви и водной системой Вуокси продвижение остановилось в 10 км от главной полосы «линии Маннергейма». А ведь там финны построили только полевые укрепления. Да и на всех других участках на линии боевого соприкосновения находились в общей сложности только 55 ДОТов, из них почти половина — устаревших [339]. Но и их оказалось достаточно, чтобы почти на два месяца остановить советское продвижение на Карельском перешейке.

График наступления безнадежно срывался, поэтому, как водится, начались поиски виновных и перемещения командиров. 9 декабря Мерецкова назначили командующим 7-й армией вместо В.Ф. Яковлева, ставшего его заместителем, а саму армию усилили тремя дополнительными дивизиями.

Одновременно все войска, воевавшие с Финляндией, непосредственно подчинили Ставке Главного командования[59]в составе И.В. Сталина, К.Е. Ворошилова, Б.М. Шапошникова и Н. Г. Кузнецова [340].