Непристойно богатый вампир - Женева Ли

чтобы это было правдой. И к тому же, у меня уже был опыт посещения светских мероприятий вампиров, так что она могла оказаться права. Я сделала мысленную пометку спросить у Джулиана, что именно мне нужно взять.

― Во сколько ты уезжаешь?

― Он заберет меня утром, ― сказала я ей.

― Ладно, дай мне обнять тебя. ― Она сжала меня со страстью человека, который прощается со мной на гораздо большее время, чем на неделю или две. ― Не смей быть похищенной или убитой. И что бы ты ни делала, не беременей!

― Не забеременею! ― сказала я, смеясь.

Она бросила на меня взгляд, отстраняясь.

― Я серьезно. Нет перчаток, нет любви11.

― Обещаю, ― сказала я. Если бы Оливия только знала правду…

Может быть, я была сумасшедшей. Может быть, согласиться бросить все и сесть на самолет до Парижа было плохой идеей. Но, по крайней мере, мне не нужно было беспокоиться о беременности.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Джулиан

Прошло сорок восемь часов с тех пор, как я в последний раз видел Тею. Не то чтобы я считал. Я прожил более девятисот лет не для того, чтобы вдруг начать считать прошедшие часы. И тем не менее, я это делал — так что же, черт возьми, со мной было не так? И, что еще хуже, скоро я не смогу прятать ее от всех, мне придется делить ее со всем Парижем.

Французские вампиры были отъявленными снобами, и я не был исключением. В отличие от большинства старых французских семей, наша имела форпосты по всей Европе, и еще больше в Америке и Азии. Для некоторых других французских семей вампиров этого было достаточно, чтобы стереть любые упоминания о нашей общей французской крови. Но двери Парижа всегда были открыты для фамилии Руссо. Хотя этот неограниченный доступ влек за собой и определенные обязательства. От Руссо ожидали, что мы примем любое официальное приглашение.

В этом и заключалась проблема старой крови. Мы придерживались традиций любой ценой.

Этого нельзя было сказать о большинстве парижских ковенов12.

Некоторые из тех, кто никогда не утруждал себя посещением светских мероприятий в Америке, делали это только потому, что отказывались покидать Европу. Несмотря на их высокомерие, сезон сам приезжал к ним. Все находили Париж романтичным, даже вампиры.

Может быть, именно поэтому они устраивали такие шикарные приемы. В этом сезоне расписание мероприятий в Париже выглядело еще более перегруженным, чем обычно, и мне нужно было подготовить Тею к этому во время перелета.

Я был всего в нескольких кварталах от ее квартиры, когда звонок моего телефона раздался в динамиках BMW.

― Черт возьми, ― проворчал я, когда на экране приборной панели высветилось имя моего отца. Поскольку он не был моей матерью, я решил ответить.

― Да?

― Я должен выяснить, собираешься ли ты в Париж, ― спросил он, раздраженный тем, что ему приходится играть роль посыльного.

― А у меня есть выбор?

― И берешь ли ты с собой смертную, ― добавил он, игнорируя мой вопрос.

― Почему бы ей самой не спросить меня? ― До сих пор моя мать через Селию, отца и даже Себастьяна передавала подробности о событиях в Париже, запланированных на следующие две недели. ― И почему там будет так много гребаных вечеринок?

― Сан-Франциско был неофициальным, ― признался он, понизив голос. Я подозревал, что он не хотел, чтобы моя мать подслушала его слова. ― Это первые мероприятия сезона. Как истинный Руссо, ты…

― Я знаю, ― оборвал я его. Я уже получил все указания и видел, как Камилла проходила через это, когда пришел ее черед. ― Ты звонил для этого? Чтобы передать ее инструкции?

― Мне казалось, мы можем обойтись без реверансов, ― сурово сказал он, ― или ты хочешь поболтать?

― Я так понимаю, что это все, ― сказал я, потянувшись, чтобы завершить разговор.

― Есть еще кое-что, ― сказал он, останавливая меня. Наступила долгая пауза, означавшая, что он собирается сообщить плохие новости. ― Будет мероприятие, на котором Тея должна присутствовать. Оно частное…

― Передай ей трубку, ― перебил я его.

Он выдержал паузу, словно обдумывая мою просьбу, и наконец уступил.

― Подожди.

Я услышал, как голос моей матери повысился на октаву, что позволило услышать его с идеальной четкостью даже из комнаты с сильным эхом.

― Я очень занята, мне нужно упаковать вещи. Это может подождать?

― Дай мне ее, ― повторил я отцу.

Я услышал, как он передал ей трубку и шепнул, чтобы она вела себя хорошо. Неужели он хотел сделать еще хуже?

― Значит, ты снова со мной разговариваешь? ― спросила она.

― На каком мероприятии Тея должна будет присутствовать без меня? ― потребовал я, хлопнув ладонью по рулю. ― Она не фамильяр.

― Но ты же собираешься на ней жениться, ― спокойно ответила она. ― Или ты передумал?

Я понял, что она делает. Она будет тянуть за нити до тех пор, пока не найдет ту, которая разрушит мои планы. Я не мог этого допустить.

― Нет, но эти мероприятия предназначены для фамильяров, ― возразил я.

― Они для всех планируемых супругов, ― поправила она.

― И теперь это касается и людей?

― Если ты беспокоишься, то, возможно, тебе стоит оставить ее дома.

― Я не понимаю, почему она должна присутствовать на частном мероприятии. Ничего еще не решено, ― сказал я сквозь стиснутые зубы. ― И я не хочу, чтобы Тея присутствовала на вечеринке для ведьм.

― Твоя французская кровь берет свое, ― сказала она, фыркнув. ― Ты ведешь себя как сноб.

Я закатил глаза. Если уж на то пошло, я вел себя как она.

― Кроме того, я уже зарегистрировала ее в Salon Du Rouge.

Я остановил машину перед зданием Теи, удивляясь, зачем я пытался спорить. Она так и не услышала ни одного моего слова.

Несколько сомнительных личностей слонялись по тротуару снаружи. По крайней мере, увезти Тею в Париж означало избавить ее от этой далеко не идеальной жизненной ситуации.

― У нее есть подходящая одежда? ― Спросила Сабина.

― Она будет одета соответствующе, ― огрызнулся я.

― Я не об этом спросила. Я не позволю тебе приводить смертную в одежде из супермаркета.

― Мне нужно идти. ― Я закончил разговор, прежде чем она успела дополнить свой растущий список требований.

Я вышел