Лик короля. Правление - Ольга Вознесенская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оставалось понять, где Анна взяла ядовитые травы, ведь в свободной продаже их не бывает.
— Ваше Превосходство, — прервал мои размышления голос появившегося духа-хранителя.
— Гровт, мне нужно связаться с Тэлманом. Вопрос жизни и смерти.
— Что произошло? — он тут же обеспокоенно подошел ближе.
— Ты можешь связаться с ним?
— Конечно, приложу все силы. Хотя Его Величество сейчас плохо идет на контакт, видимо, из-за занятости.
Это очень нехорошо, Тэлман просто необходим, тут нет иных вариантов. Спустя несколько минут, после того как я отпустила духа-хранителя, подошел Томми.
— Роза, что случилось?
Почему-то именно при нем я не смогла сдержать слезы, они будто сами побежали из моих глаз.
— Роза, — поймал он мою ладонь.
— Томми, если Тэлман не успеет переместиться, то все совсем плохо… Боюсь, что все закончится слишком плачевно.
— Поясни, в чем проблема?
Я рассказала о случившемся и о том, что уже попросила духа-хранителя поспешить с сообщением королю
— Не переживай, Тэлман по-любому успеет. Если Гровту не удастся с ним связаться, я лично отправлюсь за братом.
Я облегченно выдохнула и кивнула. Но перестать переживать не смогла. Если Тэлман ведет сражение, вряд ли Томми будет просто его найти…
— Принеси мне бумагу для приказа и вызови Стила и Эвита.
Сейчас я поняла, что после таких последствий не могу сдержать свою злость и обиду.
— Что ты собралась делать? — уточнил принц.
— Казнить…
***
— Роза! — вбежала ко мне мама. — Роза, дорогая! — она была вся в слезах и, увидев меня, крепко обняла. — Роза, прошу тебя, — прорывалось сквозь ее рыдания, — я знаю, что она натворила, но прошу тебя… лучше отправь ее на каторгу.
— Я не могу, — злость и обида перегорели, в сердце была пустыня, ответ вышел сухим, я отцепила мамины пальцы, — на рассвете Анна будет казнена за измену. Она осуждена за попытку убийства королевской семьи. Начиная от наследников и заканчивая Тэлманом… ее… повесят. Это лучше, чем мученическая смерть, положенная изменникам. Приговор я смягчила только потому, что она хотела лишь ослабить меня, но это не снимает с нее ответственности, учитывая, что она совершенно не подумала о последствиях.
— Как же так?! — вновь заплакала мама и сползла на пол. — Роза… как же так?! Что мне делать? Как мне после этого жить? Одна моя дочь чуть не убила другую и будущих детей…
Я закусила губу и отвернулась от мамы — снова навернулись слезы. Но не от жалости к Анне.
— Мама, из-за ее поступка… Если Тэлман не успеет, то считай, ее план осуществился.
— Что?! — стихла мама и, посмотрев на меня дикими глазами, подскочила. — Роза, ты… Ты можешь умереть?
— Я не знаю, что будет.
Она прижала меня к себе и вновь зарыдала.
— О, Всевышний, за что мне все это, за что?
— Вероника, — вошел папа, — Роза, родная, прости.
— Отец, проводи маму в лазарет, у нее истерика.
Он подхватил ее, приобняв, и, не смотря на то, что он сам еще слегка хромает, увел. Я смотрела вслед удаляющимся родителям, думая, что им как раз тяжелее всего. Даже вздрогнула, представив, что мои дети между собой поступили бы также. Обхватила себя руками. Я не жалею о своем приказе. По крайней мере сейчас…
Анна, которая, по-видимому, так до конца и не осознала своего положения, не хочет говорить о том, кто дал ей яд. А значит, она все еще на стороне врага. Но мы найдем того человека, даже без ее показаний.
Стела, проводившая моих родителей, подошла ко мне и усадила на диван. Она была свидетелем моих страданий на протяжении всех этих дней. Думаю, как раз она знает больше всех.
— Ваше Превосходство, прошу, успокойтесь. Я переживаю, как бы вам не стало хуже.
Я кивнула, хотя на самом деле от этих слов уже тошнит. Мне никто не может сказать ничего ободряющего — тут и говорить не о чем…
Служанка потушила свечи и покинула королевские покои. Ночь окутала меня плотным покрывалом со всех сторон, и я почувствовала дикое одиночество… Тэлмана нет. Никто не сможет кроме него помочь… А что, если что-то случилось и с ним?
Сон навалился внезапно, такой же непроницаемый, как эта ночь — ничего не снилось. Лишь ощутила, как рядом прогибается кровать, и почувствовала родное дыхание. Улыбнулась, услышав, как он зовет меня:
— Роза, — прямо в ухо.
Распахиваю глаза… а рядом пустота… Кромешная темнота и все. Сглотнула ком слез. Тэлман вернется, это точно! Как только узнает, что мне нужна помощь, вернется. И все… все наладится.
На рассвете я вышла на площадку, где проводят казни. Решила, что буду присутствовать. Мне было просто необходимо заглянуть в глаза Анны. Естественно, увидев меня, Томми и Гровт попытались уговорить уйти. Но это им не удалось, хотя принц боролся до последнего.
Я решила, что казнь будет тайной, никто не узнает о ней. Лишь семья, которая уже тут. Правда, без Марты и мамы — понятно почему. Артур посмотрел мне в глаза, в его взгляде не было осуждения, только жалость и сочувствие. Казнь тайная, так как наводить на королевскую семью тень и сеять в народе смуту — совершенно лишнее. И так вокруг нас много слухов, а поступок Анны придаст им ненужную плотность и направление. Неизвестно, чем это потом аукнется.
Эльмира, которая узнала, что я буду на казни, тоже пришла и встала рядом.
Вот стражник выводит сестру. Она в одной белой сорочке, как положено казнимым. Увидев виселицу, Анна замирает, вздрагивает всем телом и резко разворачивается, чтобы найти взглядом меня — явно не ожидала, что это все правда, в ее взгляде шок. На что она надеялась? Неужели, думала, что угроза минует во избежание скандала? Или считала, что я просто не смогу пойти на такой шаг?
Анна срывается в крик, падая на землю, ее подхватывают, но она всеми силами дергается, пытаясь вырваться:
— Роза! Роза-а-а! Прошу тебя! Ты не можешь так поступить!
Ее подводят к веревке. Еще один стражник зачитывает приказ. Отец сидит, опустив голову, не в силах смотреть на это. Анна плачет, трясется от страха. И в какой-то момент кричит:
— Это Римна! Римна дала мне ту траву. Она сказала, что если я скажу, то… —
