Лик короля. Правление - Ольга Вознесенская

— Ваше Превосходство, они еще действуют, но в целом удача пока на нашей стороне.

— Ты ведь ничего не сказал? — уточнила.

— Даже если бы и хотел… К сожалению, данный момент настолько ответственен, что отвлекать Его Величество я не могу, — недовольно высказал он.

— Рада, что ты это понял, — кивнула, — именно из-за этого я и не хочу, чтобы ты пока говорил ему. Сама разберусь с тем, кто это сделал.

Состояние у меня пока еще слабое. Но я всячески делаю вид, якобы все хорошо, и несколько раз появлялась в дворцовом обществе. Ассела теперь постоянно проверяет меня. Пугает лишь то, что ранее я чувствовала сильное пинание в животе, а сейчас его практически нет. Лекарка контролирует, но мои страхи не оставляют в покое.

Все же странно, что Гровт так легко послушался. Надеюсь, у Тэлмана не настолько все плохо, и дух-хранитель не пытается от меня скрыть истину. Очевидно, что королю сейчас нужно сосредоточиться на враге, а не на мне.

— Что если вас попытался уничтожить кто-то, кто имеет отношение к орванстам? — задал вопрос Гровт. — Тогда вмешательство Его Величества просто необходимо.

— Ты прав, но для начала, нужно разобраться, кто именно это сделал, поймать этого человека и узнать его мотивы. И если это будет как-то связано с ситуацией в королевстве в целом, тогда мы немедленно дадим знать Его Величеству. Вокруг меня сейчас сильная защита, и кому-то извне практически невозможно навредить королевской семье.

— Понимаю, что из-за ссоры вы думаете на мадам Герт-Альскую, но я больше склоняюсь к тому, что если уж поступила угроза, то не обошлось без предателя из прислуги. Вы правы, сейчас на дворце слишком сильная защита, никого лишнего не пропустили бы.

— Естественно, мы проверили прислугу, и убедились в том, что они не причастны. И возможно, Гровт, ты прав… я не знаю, кто это сделал.

Меня удручает эта ситуация, и дух-хранитель также обескуражен. Это кто-то, кто бывает во дворце, и более того, имеет доступ ко мне. Но таких людей единицы.

— Ваше Превосходство, — вошел Эвит, тяжело дыша, я встала, так как по виду следователя, поняла: что-то нашли. Он залпом, извинившись, выпил стакан воды, — мы взяли… главного подозреваемого, сейчас этот человек под стражей.

— Кто это? — тут же спросила, не имея больше терпения.

***

— Ты хоть понимаешь, что ты наделала? — шепчу, глядя в глаза предательницы. И вновь, только теперь не шепотом, а криком — таким, каким никогда не кричала: — Ты хоть понимаешь, что ты наделала?! Анна!

Сестра смотрит на меня совершенно отстраненным взглядом. А мое сердце, когда я услышала ее имя, разорвалось на мелкие осколки, и тупая боль охватила с такой силой, что я думала, захлебнусь ею.

Это не может быть она! Анна на такое просто не способна! Она меня, может, не очень любила и завидовала, и хотела больше, чем положено, но она никогда бы не пошла на такое. Она бы не захотела убить меня и, тем более, моих детей…

— Ты чуть не убила королеву Анареольна и будущих наследников — это измена.

Сестра, кажется, очнулась, посмотрела на меня непонимающе, каким-то опьяненным взглядом, хотя точно знаю — трезвая.

— Что ты преувеличиваешь?! — усмехнулась она в ответ, и я поднялась, понимая, что говорить не с кем. — Ничего серьезного не случилось, — сжала Анна кулаки, — ты просто чувствовала себя слабее обычного, и все!

— Ты сама понимала, что даешь мне? Тэлман, если узнает, то казнит тебя как предателя, даже не задумываясь. Я чудом осталась в живых… и тем более дети.

Анна побледнела.

— Ты врешь! — закричала.

— Где ты взяла яд? — спрашиваю, потому что надо.

— Ты врешь! — не слыша, продолжала кричать свое сестра… хотя, теперь я ее и назвать таковой не могу. К ней тут же подбежали стражники, стараясь утихомирить. А я покинула темницу.

Сижу и смотрю в стену. Приказала ни одной душе не говорить, но Тэлман узнает. И он не будет слушать оправданий… Смерть предателя слишком жестока. А король точно сделает так, как необходимо, ведь Анна уже ранее упала в его глазах. И тут… Она чуть не убила королеву, и дело даже не во мне… Она чуть не убила наследников… Моих детей…

После того как Тэлман отчитал меня за то, что не рассказала о происшедшем на балу, я постепенно проникалась его правотой — безопасность превыше всего, и мы не можем позволить себе жалеть тех, кто предает. Тем более из нулевого ранга. А значит, без сомнения — он казнит ее как изменницу…

По щекам текли слезы. Я не знаю, что делать, не знаю… Я не могу оставить ее в живых — ведь она совершила такой мерзкий поступок. И убить не могу — она ведь моя сестра.

Быстро обтерла слезы, когда ко мне постучали, и на пороге показался Стил. Правда, я так и не повернулась к нему лицом, продолжая в упор смотреть на стену.

— Ваше Превосходство, давайте я позову лекаря.

— Нет, — резко ответила.

— Вы ведь понимаете, что для нее не может быть другого будущего.

— Да, ее ждет казнь.

Заминка, следователь замолчал на мгновение. А я поняла, что не могу допустить той страшной казни, что ей полагается. Если Анне не избежать смерти, то я должна до приезда Тэлмана разобраться самостоятельно, чтобы иметь возможность выбрать более быстрый способ. Иначе я просто не вынесу… Не смогу пережить смерть сестры, разрываемой по частям…

— Она утверждает, что хотела просто ослабить вас… Но в любом случае урон был нанесен смертельный, а это угроза жизни не только королевы и наследника, но и самого короля… А значит, будущего Анареольна.

И он прав. Вслед за мной умрет Тэлман. Мы и так в состоянии противостояния — угроза от орванстов нешуточная. И по сути, пока Ассела боролась за наше с детьми выживание, будущее королевства висело над пропастью… Это уже не просто очередной мерзкий поступок Анны… Это и вправду измена королевству.

— Да, — ответила отстраненно, а после взяла себя в руки, — выясните, где она взяла этот яд и основной мотив!

Стил еще минуту постоял молча.

— Немедленно, — добавила я.

— Слушаюсь, Ваше Превосходство.

Через пару часов ко мне в комнату вошла радостная Эльмира.

— Ваше Превосходство, в город приехал известный художник, и мне удалось договорится с ним… — тут она заметила мое состояние, и договорила уже тихо и без энтузиазма: — … написать ваш портрет.

Затем нахмурилась и перешла на неформальное общение, подойдя ближе:

— Роза, что с тобой? Ты бледная. Тебе нехорошо? Я вызову лекаря.

— Нет, — твердо