Охотники за луной. Ловушка - Екатерина Азарова

– Надеешься сбежать?

– Я прекрасно понимаю, что ты сделал все, чтобы не дать мне такой возможности. И признаюсь, я обманывала. Я хочу тебя не меньше, чем ты меня. Но сначала хотелось бы кое-что уточнить.

Уф, вот так. Ни слова лжи, почти одна правда. А то, что вспомнила про кинжал в сапоге, опустим. Убивать я тебя все равно не стану, как и калечить, а вот пригрозить, точнее, ненадолго обездвижить, чтобы добраться до портального камня, вполне. А там – быстрый бросок, уберу камень и растворюсь в городе. Надо предупредить всех остальных. Груз для нас потерян, стоит признать и смириться с этим. Но я постараюсь больше не дать тебе возможности меня поймать, а пока мне нужны кое-какие ответы.

– Хорошо, – медленно протянул он.

Легкий пасс рукой – и я с удовольствием пошевелила пальцами, приподнялась на локтях, продолжая смотреть на Сефера и улыбаться. Улыбка померкла, когда я увидела в вырезе рубашки лунный камень. Машинально протянула руку и быстро коснулась его. Тут же отдернула.

– Раз не даешь свободу, подари подвеску, – слова сами сорвались с губ.

– Выбирай любые драгоценности, наряды и прочее, но этот камень я не могу отдать, – отрезал он.

– Почему?

– Скажем так: он дорог мне. И закроем эту тему. Ты хотела подробностей? Я готов ответить на твои вопросы, прежде чем мы продолжим.

– Что тебе от меня надо? – тихо прошептала я.

– Я предлагаю тебе стать моей любовницей и могу гарантировать, что буду заботиться о тебе и полностью обеспечу материально. Ни одна женщина еще не влекла меня к себе так, как ты. Я хочу тебя, это не тайна, а то, как ты отвечаешь, убеждает меня в одном: ты идеально мне подходишь. Также могу с уверенностью сказать, что и я тебе нравлюсь, это отчетливо чувствуется. Можно сказать, мы идеальная пара, вот только брак между нами невозможен. Во всем остальном для меня невозможного почти нет, а значит, любой твой каприз будет выполнен в самые кратчайшие сроки. Есть лишь несколько условий: ты должна быть верной мне, что значит – больше никаких других мужчин, не вмешиваться в мои дела и соблюдать определенные правила, которые я установлю.

– Какая щедрость, – скривилась я. – Если я правильно поняла, ты предлагаешь мне стать твоей постельной игрушкой, готовой раздвигать ноги по первому требованию, бессловесной и покорной. Повторю вопрос: а что будет, когда я тебе надоем?

– Если это случится, хотя я уверен, что это не произойдет никогда, думаю, особняк в пригороде по твоему выбору и весьма щедрая сумма, положенная в банк на твое имя, убедят тебя в серьезности моих намерений.

– А что насчет неприкосновенности моих друзей? – уточнила я.

– Они преступники и понесут наказание по закону.

– Я такая же преступница, как и они. Получается, что ради удовлетворения своей похоти ты сам готов пойти на преступление. Ты уже противоречишь себе, говоря о пределах собственных возможностей, и отказываешь мне в малости. Например, отказался подарить пустяковую подвеску. Ответь, как я могу быть уверена, что все остальные утверждения не окажутся ложью?

– Кулон не обсуждается.

– А все остальное, видимо, относится к категории тех правил, которые ты грозишься установить? – Я не видела смысла скрывать издевку, ибо злость настолько кипела во мне, что я едва сдерживалась.

– Я одного не могу понять, чего ты хочешь добиться своим торгом? Мое предложение весьма щедро, и будем смотреть правде в лицо – выбора у тебя нет.

– Выбор есть всегда, – пробормотала я и вздрогнула, ибо рука Сефера снова коснулась моей ноги.

Я подтянула колени к груди, отстраняясь, и одернула рубашку, немного прикрыв их. Быстро осмотрелась по сторонам и нашла взглядом портальный камень. Он лежал буквально в паре метров, но между порталом и мной сейчас сидел Сефер и не сводил с меня взгляда, вот только я не могла понять, что именно таится в серых глазах. Я отчетливо видела, как жадно, с каким желанием он смотрит на меня, но было что-то еще. Не знаю, как точно назвать это ощущение, но мне показалось, будто в глазах Марка отражается настороженное ожидание. И судя по всему, терпение не было отличительной чертой его характера, ибо он поторопил меня с ответом:

– Что решила?

Злость накатывала волнами, грозя захлестнуть меня с головой. В груди клокотала ярость, смешиваясь с тупой и ноющей болью, так похожей на ту, что появляется, когда сердце разбивается на мелкие осколки. Я едва сдерживалась, чтобы не вцепиться ногтями в самодовольное лицо, дабы стереть эту ухмылку. Погоди, Сефер, ты еще не представляешь, кого осмелился оскорбить своим предложением. Не имеет значения, что мое истинное имя тебе неизвестно, столь хамское предложение способно унизить любую девушку, не важно из какого она сословия. Марк Сефер, придется мне сделать так, чтобы ты хоть немного вспомнил о хороших манерах. А я уже выяснила все, что хотела.

– Мне еще никогда не делали столь заманчивых предложений. – Я поднялась на ноги, не обращая внимания на то, что, не считая тонкого кружевного белья, рубашки и одного сапога, стою практически обнаженной. – Можно сказать, это предложение, от которого невозможно отказаться…

– Я рад, что ты согласна. – Сефер понял все по-своему и тут же снова коснулся моей ноги, нежно погладил лодыжку и поцеловал немного повыше колена.

Несмотря на внутреннее бешенство, я задрожала, хотя и старалась оставаться спокойной, чтобы мой безумный план удался. А тем временем Сефер уже привстал, его руки скользнули мне на бедра, приподнимая рубашку, а губы коснулись живота. Вот тут меня действительно как молнией ударило. Никогда не думала, что прикосновение может быть таким обжигающим. Ноги резко ослабели, я качнулась, а чтобы не упасть, схватилась за его плечи. Сердце билось так, что я почти ничего не слышала, настолько сильно его стук отдавался в ушах. Я могла только кусать нижнюю губу, чтобы оставаться в сознании и не растерять те остатки разума, что еще затаились где-то в глубине мозга.

– Ты само совершенство, – прошептал он.

Я не сразу услышала слова, зато очень хорошо почувствовала дальнейшие продвижения его пальцев, что неудивительно. Они оставляли за собой пылающий след, и что самое странное, я тянула с тем, что задумала. Безумно хотелось узнать, что же произойдет дальше. Но когда Сефер полностью выпрямился, а его губы нашли мою шею, поняла, что дальше медлить нельзя. Покрепче уцепившись одной рукой за его плечо, ибо ноги все так же дрожали и отказывались меня держать, медленно согнула ногу в колене и приподняла.

Демонов Сефер снова понял мои движения так, как посчитал нужным. Его рука покинула талию, нежно скользнула вниз, слегка задержавшись и прижав меня сзади, а потом опустилась еще ниже по внешней поверхности бедра и остановилась…

Ох, нельзя медлить, ибо я сейчас потеряюсь в калейдоскопе эмоций.

В этот момент губы Сефера нашли мои, я непроизвольно закрыла глаза и опять замерла от непередаваемой смеси чувств, запахов и ощущений. Не могу сказать, сколько длился поцелуй, но когда он прервался, с губ сорвался недовольный стон, тут же выпитый новым поцелуем. Открыла глаза, пытаясь понять, что происходит, и с удивлением поняла, что зрение начало подводить, и я практически ничего не вижу. Все было как в тумане, и только сердце гулко стучало, напоминая, что я еще жива.