Богатый, сильный, одинокий - Ксения Черногорская

Люси улыбнулась. Я тоже, вспомнив ту ночь.

- В общем, слово за слово, и мы прогуляли и проболтали на берегу океана до самого рассвета. Нам было просто хорошо. Это так ценно... Когда с человеком просто хорошо...

- Да, я понимаю, о чём ты, - тихо сказала я.

- Потом мы пару раз встретились в Москве, сходили в театр на премьеру, погуляли по Московскому зоопарку, посидели в кафе. И как-то так потихоньку всё завязалось, что в итоге я едва не перебралась на остров, где, как он говорил, у него было много работы. Он признался мне в том, кто он только тогда, когда я уже сама догадавшись, задала ему прямой вопрос. Дело в том, что Роман - не врёт. Он подбивает врать других, если это нужно, а сам умалчивает или меняет тему, но не врёт. Поэтому прямые вопросы - лучший способ его узнать. Если он, конечно, пожелает на них отвечать.

А потом мы стали по сути вместе жить. И как-то так я вдруг поняла, что мои финансовые достижения, все эти приобретения, которыми я так гордилась, для него - сущая ерунда. Одна его яхта в Италии стоила намного больше, чем вся моя недвижимость на тот момент. Я поняла, что для него моя работа - по сути баловство. И ещё поняла, что он мне очень близок, но я не люблю. Всё строилось вокруг Игры, это дело его жизни, он посвятил ему почти двадцать лет, а мне отводилась роль хранительницы очага, а я не создана для этого. Этот образ жизни угнетал меня. Он совершенно не подходил моей деятельной и амбициозной натуре. Мне нужно было добиваться и достигать, а с ним я могла только плестись где-то в конце и вся моя работа воспринималась им, едва ли не как женская блажь. Знаешь, вроде того, как "Ну хочет она быть певицей или актрисой, ну пусть поёт и играет, главное, чтобы это не мешало семейным отношениям". А мне нужна была независимость. Собственные успехи. Понимаешь?

- Не очень, если честно, - вздохнув, сказала я. - Если ты хотела семейный очаг, любви и детей, то что тебя не устроило в ваших отношениях с Романом?

- Про семейный очаг я поняла тогда, что погорячилась. Совершенно точно не так себе его представляла. Он не ограничивает свободу, но фактически ему нужна именно такая девочка-девочка в отношениях, понимаешь? Вот он - большой и сильный и у него тыл. А тыл - это я. А я не тыл, я фронт. Понимаешь?

- Да, думаю понимаю.

- Детей мы не планировали. Предохранялись. Насколько я его понимаю, он хочет наследников его громадной империи, да и просто очень хочет быть отцом, но если я начну сейчас рожать, то где будут мои бизнесы? Так я думала тогда. И мне было страшно, Юля. Он патриархальный мужчина, Юля. Хочешь-не хочешь, а всё равно ты слабая, потому что слабее. А я вообще никого не знаю из людей его так или иначе окружающих, кто его не слабее. Я не про физическую силу, разумеется.

- Да, я понимаю.

- Ты сама на себе ощутила его отношение. Холит, лелеет, пылинки сдувает. Казалось бы - мечта. Но ты понимаешь, какая штука - мне это не надо... было.

Она помолчала. Я не осмелилась что-нибудь сказать, просто ждала.

- В общем, мы стали бодаться. Ссориться. Ссор стало так много, что это было уже просто невыносимо. Вроде как и подходим друг другу и не подходим. Очень уж большой разрыв в статусах, да и люди мы такие, привыкли быть одними. Тут надо уметь сглаживать, быть гибкой, а я, понимаешь, какая штука, на тот момент вообще этого не умела вне Клуба, я имею в виду именно в личных отношениях, когда человек важен. Я как раз из-за того, что он был важен становилась очень не гибкой и бодалась с ним, отстаивая себя с ним. В общем, пару раз между нами возникло такое сильное охлаждение, что мы по сути разрывали отношения. Но потом снова встречались, грелись друг об друга и оттаивали. Да и работали мы вместе уже к тому моменту. Вся эта организация балов была на мне. Он подарил мне на день рождения яхту, да-да, ту самую, что ты видела, нанял персонал - летай в Суву и плавай на остров, когда хочешь. Чтобы не зависеть от него. Вроде как ключи от квартиры. На этом острове, чтобы ты знала, так просто не высадишься - стрелять начнут, там под охраной всё. А на моей яхте при соблюдении ряда условий типа позывного и сменяющегося пароля, туда можно приплыть хоть глубокой ночью... Молодой человек! - подняв руку, обратилась она к официанту, - Можно вас?

- Да, конечно, ответил обслуживающий нас парень в чёрном жилете.

Люси посмотрела на меня:

- Ты не за рулём?

- Я передумала покупать машину, - сказала я. - Другие планы.

Она кивнула и, заговорщицки прищурившись, спросила:

- Вина?

Я кивнула и Люси заказала бутылку красного сухого.

- Здесь хорошие вина, - сказала она. - Ну так вот, мы стали много ссориться. А одновременно с тем вокруг меня по прежнему увивался Евген. Правда не на острове. И не он один. И я понимала, что вот с ним мне как раз намного легче, а я тебе напомню, я очень плохо представляла кто он есть на самом деле. У меня было примерно такое же представление о нём, как у тебя, когда вы вместе провели ночь, только я не считала его любимым мужчиной подруги и знала его подольше и побольше. И потому в какой-то момент я стала разрываться между ним и Романом. Нет, мы с Евгеном не занимались сексом, просто я постоянно ловила себя на мысли, что больше хочу погулять с ним по улицам, чем, например, поплавать с Романом. Роман же практически затворник. Он так редко уплывает со своего острова в города, что можно сказать, что он сидит там безвылазно. Для работы ему это не надо, у него всё онлайн. И вот наше общение с Евгеном стало приобретать другой характер, из дружеского оно потихоньку превращалось в романтическое. Мы флиртовали, валяли дурака, много шутили и смеялись, он иногда встречал меня где-нибудь и мы ездили вместе по Москве и один раз отдыхали в Хорватии, Роман был в курсе и не против. При этом никакого секса между нами не было. И поцелуи дальше чмоканья в щёчку не шли. Я всё-таки чувствовала себя женщиной Романа, тем более, как я понимала, несмотря на все эти ссоры, у него были на меня планы. И вот эти планы меня-то и пугали: я не хотела быть "доброй жёнушкой", я хотела быть партнёром, понимаешь?

- Наверное, - вежливо сказала я.

- Тут необходимо пояснить тебе две вещи, - сказала Люси, внимательно глядя на меня. - Просто так больше шансов, что ты поймёшь. Во-первых, в Клубе иная мораль, как ты знаешь сама и понятие "измена" там носит совершенно другой оттенок, нежели, скажем, здесь, - она обвела рукой веранду, подразумевая, судя по всему просто город. - О какой "измене" в обычном понимании может идти речь, когда в Клубе люди только и делают, что трахаются напропалую с разными партнёрами и наблюдают чужой секс? В Клубе измена - это подстава или нарушение договорённостей, а у нас не было договорённостей на этот счёт, я повторюсь, Роман не ограничивает свободу, ты вольна делать всё, что хочешь. А, во-вторых, он прекрасно знал, что происходит между мной и Евгеном и вместо того, чтобы остановить, пресечь, он, напротив, создал все условия для того, чтобы понять, что из этого получится. Я этого, разумеется, тогда не знала, просто понимала, что у человека везде камеры и прослушка и он знает больше, чем даёт понять. Это он мне уже сказал потом, после того, как, психанув, набил Евгену морду. Я тогда просто удивлялась тому, как ловко так получается сочетать общение с одним мужчиной с общением с другим. И я заметалась. Между ними. Просто не понимала, к кому меня влечёт больше. Евген же не только красавчик и обаяшка, он же и правда в меня влюбился и сильно. Он вовсе не такой подлюка с друзьями, как тебе может показаться. Нет, просто чувства ко мне были искренними, а он не привык к подобному, потому что обычно просто играл роли. Хотя, что значит "играл"? Он и сейчас такой. Но я тогда многого не знала.