Тень ушедшего - Джеймс Айлингтон

Это было в глухой комнате. Фесси, Эрран и незнакомая мне девушка стояли надо мной на коленях в сильном огорчении. У меня мучительно болело в груди, а опустив глаза, я увидел кровь из нескольких ран.

Фесси отчаянно пыталась мне помочь, но по глазам остальных я видел, что она опоздала.

Голова у меня вдруг поплыла, комната закружилась, и боль отступила, я почувствовал себя как во сне. Я пытался удержаться в сознании как мог дольше, но понимал, что это бесполезно. В конце я сказал что-то Фесси – не помню что. Надеюсь, что-то осмысленное. Я закрыл глаза, и видение кончилось.

Была ночь в незнакомом городе. Все было каменным и все черным – дороги, стены, все. Как будто все поверхности облизал огонь. И небо было темнее, чем ему полагается – может быть, просто пасмурным, но чувствовалось, что здесь всегда так.

Улицы были пусты, но я бежала со всех ног. Однако время стояло на месте. Может быть, я почему-то не могла его изменить? Я старалась ступать тихо, но все равно мои шаги гулко отдавались по мостовой, а в такой тишине каждый звук был как крик.

Позади зарычали, я обернулась и увидела огромного пса, такого большого, что морда его была вровень с моим лицом. И глаза были странные – по-моему, слишком разумные для зверя. Пес двинулся ко мне, и я повернулась, чтобы бежать, но впереди оказался другой. Они подходили медленно, не спеша, словно понимали, что деваться мне некуда. Я закричала: «Помогите!», но никто не отозвался.

Первый пес наконец кинулся, и последнее, что я почувствовала, как его зубы впились мне в горло.

Я осознал, что это видение как раз вовремя, чтобы увидеть, как мой подручный Хэл с невнятным криком всаживает кинжал мне в живот.

Потом я очнулся лежащим на полу в глухой комнате дворца. Все было залито кровью – пугающе большая лужа собралась под моим лицом. Мысли путались, но, проверив живот, я не нашел раны. Как видно, кровь большей частью натекла у меня из носа… И, может быть, из ушей, что мне показалось странным. Все болело, я был слаб, меня мутило: я хотел встать, но это оказалось неудачной мыслью. Я снова рухнул на пол, и все потемнело.

Когда я снова пришел в себя, меня выводили на незнакомый двор. На нем стояли виселицы, и они, к сожалению, так притягивали мой взгляд, что я мало что замечал вокруг. Палач смотрел, как нас подводили одного за другим, и мы все покорно выстроились, каждый под своей петлей. Я не понимал, почему не сопротивляюсь, но, взглянув на стоящих рядом, увидел, что и они смирились с происходящим. Я никого из них не узнал. Я не знал, радует это меня или печалит.

Мы все молча ждали, пока палач шел вдоль ряда, надевая петли на шеи и затягивая их. Я наблюдал за ним с отстраненным интересом – помнится, подумал: хорошо, что он на вид опытный мастер, не хотелось бы, чтобы напортачил в таком деле.

Я оглядел двор, но он был пуст. Разве не должна была собраться толпа? Зрители? Но тогда мне это не показалось странным.

Потом люк у меня под ногами открылся, и на миг я ощутил падение. Все потемнело, и я был основательно уверен, что навсегда.