Умоляй, ведьма. Часть 2 - Сильвия Лайм

Я продолжала вырываться, и Дрейгон нехотя меня отпустил, но все еще продолжал прижимать к стене.

– Так вот, перед тем, как я поцелую Альфиана и это даст мне…

Колдун, мрачно сжав губы, тут же перебил меня:

– Никаких поцелуев с этим сопляком. Обещай сама, чтобы этот вопрос не пришлось решать мне.

– Но…

– Обещай!

Он выглядел так грозно, что я выпалила, почти не задумавшись:

– Обещаю!

Дрейгон резко выдохнул, и почти сразу раздражение с его лица кто-то словно стер губкой. И хотя его просьба и была в некотором роде возмутительной и собственнической, мне стало так тепло внутри… ведь если он ревновал, значит, действительно что-то чувствовал ко мне, верно?

Или нет?

Но в следующие минуты я получила совершенно четкий ответ на свой вопрос. Такой ответ, который не могла ожидать. Потому что Дрейгон сделал то, чего черные колдуны обычно не делают.

– Мартелла, я сам могу дать тебе последний ингредиент для инициации, – сказал он уверенно и серьезно, а затем вдруг игриво провел пальцем по моей шее вниз, в вырез платья.

Я громко сглотнула.

– Икра Солнца есть в любом представителе королевской крови, – продолжал он и вдруг склонился к моим губам.

Я думала, он попросит что-то взамен, как любой темный маг. Я думала, прямо сейчас Дрейгон предложит мне какую-нибудь сделку, чтобы получить выгоду из сложившейся ситуации. Как всегда и происходило.

Но он не сделал ничего из этого. Только улыбнулся и мягко прошептал, почти касаясь моих губ:

– Забери ее Мартелла Довилье. И стань истинной белой ведьмой. Такой, какая ты уже есть. – Потом добавил хрипло и как-то грустно: – И таким, каким я не смог стать… Я, Дрейгон Ранвидаль, силой королевской крови дарю тебе Искру Солнца.

А в следующий миг поцеловал меня, оглушив светом, льющимся из его сердца в мое собственное.

14 число месяца Костлявых ручьев.

Костюмерная комната Лебединого дворца.

Когда волшебный поцелуй разорвался, а слепящее зарево, срывающееся с губ черного колдуна, начало потихоньку гаснуть, Мартелла и Дрейгон смотрели друг на друга, не отрываясь. В темных серовато-зеленых глазах молодой ведьмы сверкали радугой все пять Искр, калейдоскопом переливающихся одна в другую. А ядовито-изумрудные радужки Антрацитового принца, казалось, снова стали прежними. Такими, как пятнадцать лет назад. Их хозяин улыбался…

Это был короткий и щемяще прекрасный миг, во время которого их сердца бились в унисон, как одно целое, чем они, казалось, и хотели стать. Вот только миг этот оказался очень недолог. Как все светлое и счастливое в этом мире.

– Какая прекрасная сцена, – раздался низкий неприятный голос откуда-то из-за длинных рядов одежды. А вслед за этим кто-то начал хлопать в ладоши.

Дрейгон резко развернулся, скрывая Мартеллу своей широкой спиной. В правой его руке сверкнул огненный шар, а в левой буквально из мраморных плит пола начал расти каменный посох. Пара секунд – и вот уже в навершии мощного длинного жезла сверкнул налившийся алой кровью камень.

Девушка за его спиной высунула голову ему через плечо и с распахнутыми от ужаса глазами проследила за тем, как набухли вены на левой руке мужчины, превратившись в широкие багрово-синие дорожки, уходящие крупными нитями прямо в жезл.

А затем одна из передвижных стоек с платьями просто поехала в сторону с тусклым глухим скрипом. И прямо за ней в десятке шагов обнаружилась старая обрюзгшая фигура Джоксара Ранвидаля в окружении Великой шестерки магов из Коалиции Светлых волшебников Вальтариума, среди которых были и две сестры Мартеллы.

Сафира в своем белоснежном платье со звездами стояла прямо перед королем, удерживая перед собой ладонь с широко распахнутыми пальцами. И от каждого из ее тонких ногтей в стороны расходились едва заметные, дребезжащие в воздухе серебристые нити. Вместе они образовывали что-то вроде сети, что окружала всех колдунов и короля.

Иветта находилась чуть в стороне, нервно и зло смотря на Мартеллу. Ее лицо казалось бледным, и она то и дело оглядывалась назад, как будто ожидая кого-то.

Учитывая, что принца в костюмерной комнате не оказалось, Мартелла сделала вывод, что Иветта ожидала именно его, боялась увидеть тут наследного принца.

– Не думал, что спустя пятнадцать лет снова увижу тебя, брат, – проговорил тем временем Джоксар, пытаясь выйти чуть вперед, однако оставаясь под защитой серебристой сети Великой шестерки. Четверо из оставшихся колдунов Коалиции держали перед собой руки, в каждой из которых светились разноцветные сферы-заклятья.

Мартелла никогда не видела ничего подобного, и прямо сейчас боялась вздохнуть. Еще буквально десяток минут назад она не смогла бы заметить и половины творящейся волшбы. Но едва внутри нее зажглись все пять Искр богов, как ее колдовской источник стабилизировался, позволив ей буквально обрести новый орган чувств – магический. И мир вокруг расцвел яркими красками, показывая ей токи и плетения силы, которыми пользовались другие колдуны и которыми теперь в полной мере могла пользоваться и она.

Могла, но не умела…

– А я вот думал, к сожалению, – ответил наконец Дрейгон, и его сильный звучный голос разнесся по помещению резким контрастом со старым скрипучим тембром короля.

– Я смотрю, ты не постарел ни на день, – приподнял кустистую бровь Джоксар, оглядывая брата. – Годы в блохастом вороньем теле пошли тебе на пользу?

Он мрачно усмехнулся, и его влажные и слегка масленые после еды губы неприятно заблестели.

Мартелла вдруг отметила, что никогда прежде правитель Вальтариума не казался ей настолько отвратительным. Раньше он даже выглядел властным, сильным. Джоксар хоть и был довольно стар, но прежде невольно вызывал у девушки один за другим приступы уважения. Он много лет умудрялся править страной так, чтобы за прошедшие годы среди его народа не возникло ни одного бунта, несмотря на то, что людям вообще-то было на что жаловаться. Хотя бы те же неофициальные, теневые гонения на колдунов, приведшие едва ли не к геноциду всего магического населения Златодольного королевства, должны были давно вызвать бурю недовольства. Но Джоксар умел усмирить толпу. И за это его можно было если не любить, то хотя бы уважать.

Сейчас же Мартелла вдруг увидела перед собой выжившего из ума старика. Словно магическое зрение дало ей гораздо больше, чем просто умение разглядеть творящуюся вокруг волшбу. И прямо в этот миг в глазах Джоксара Ранвидаля молодая колдунья заметила странный, нездоровый блеск.

– Несомненно, пошли, – спокойно согласился Дрейгон, кивнув так, словно вел с братом простую светскую беседу, а не готовился к схватке. – А вот тебя, я погляжу, сладкая жизнь во дворце сильно испортила. Ты плохо выглядишь, Джо. Одной ногой в могиле, да?