Сжигая мосты - Юлия Гатальская

Дела с заработком шли в гору, и я вскоре попросила Санька, который хорошо разбирался в АйТи-технологиях, создать для меня собственный сайт, где я могла бы разместить свои работы в качестве рекламы и сообщить всем желающим контактные данные. Серёжа одобрял мои действия и радовался моим успехам настолько, что даже сделал мне сюрприз, заказав в типографии визитки с моим именем, в которых был указан не только номер телефона, но и адрес моего нового личного сайта.

Я освоила несколько программ по редактированию снимков, и Саша мне в этом помогал. Теперь я могла не просто делать хорошие фотографии, но и править их в случае необходимости или добавлять специальные эффекты.

Что греха таить, я гордилась собой, когда люди благодарили меня за чудесные фотографии, когда я читала хвалебные отзывы на своём сайте о моих работах, когда регулярно получала заказы на фото. Каждый раз я ощущала неимоверный душевный подъём, беря в руки свой любимый фотоаппарат и направляя свой автомобиль в сторону очередного торжества, которое мне предстояло фотографировать. Однако это вовсе не означало, что я теперь фотографировала только за деньги. Я всё также продолжала регулярно видеться со Светой и проводить много времени на природе в поисках интересных мест и красивых объектов.

Самые удачные фотографии и портреты я размещала на своём сайте в качестве рекламы, и это хорошо работало. Вскоре ко мне стали обращаться не только жители Бора, но и жители других населенных пунктов Ленинградской области. В середине марта я вдруг обнаружила, что мой график расписан на месяц вперёд и был достаточно плотным – по субботам планировались свадьбы, а в середине недели – дни рождения, крестины и прочие праздники, такие как, например, выписка из роддома. У меня даже было несколько заказов на портретные снимки и один заказ на серию снимков беременной девушки, которая желала создать специальный памятный альбом под названием «В ожидании чуда». Признаться, я и понятия не имела, сколько свадеб и прочих торжеств случается в Бору, пока меня не начали приглашать на большинство из них.

Моё хобби теперь приносило мне неплохой доход и занимало всё моё время, свободное от корпения над учебниками и воспитания дочери. Если я не выезжала на место торжества, то непременно сидела за компьютером, редактируя уже сделанные снимки. О работе в кафе теперь не было и речи, хотя Галина Михайловна уже зазывала меня в преддверии открытия нового сезона. И хотя я скучала по своей работе официанткой, променять на неё любимое и куда более доходное занятие я не собиралась, и хозяйка кафе дружелюбно приняла мой отказ, зная о моём теперешнем увлечении.

Пока я накапливала базу своих работ, Светлана продолжала производить на свет потрясающие картины. Всякий раз, когда я имела возможность любоваться ими, я чувствовала, что Света вложила в них свою душу, настолько живыми и проникновенными были её работы. Однажды я не выдержала и спросила у неё, почему она не хочет выставить их на всеобщее обозрение, и она ответила, что никогда об этом не думала, что рисует в своё удовольствие, а не для того, чтобы кто-то обсуждал её работы. Честно, я удивилась такой её реакции, мне всегда казалось, что кто-кто, но Светлана-то уж не будет комплексовать по поводу нелестного мнения посторонних людей о её картинах. Мне-то они казались великолепными, и я пыталась убедить в этом Бородину, но она только отмахивалась от моих хвалебных од.

С каждым днём картин становилось всё больше, и места в её доме уже не хватало, чтобы разместить все работы. Светлана сокрушалась над тем, что придётся часть холстов оттащить в кладовую для хранения. Мне эта мысль казалась кощунственной, как можно закрыть в тёмном чулане столь прекрасные творения, и я в очередной раз предложила Свете вариант с выставкой, на которой могут найтись и покупатели картин. Я видела, как колеблется девушка, разрываясь между нежеланием выставляться напоказ, открыв свою душу, и желанием пристроить свои работы в хорошие руки. В конце концов она согласилась, уж очень не хотелось ей, чтобы её картины пылились на полу кладовой.

Я, как неплохой знаток истории искусств, в силу того, что это было моей специальностью, предложила заняться поиском галереи, в которую смогут принять работы и устроить выставку. Мне пришлось обзвонить кучу галерей в Питере, но все они отказались по причине занятости. Я уже почти отчаялась найти что-то подходящее, когда обмолвилась о своих заботах моему новому знакомому из Санкт-Петербурга по фотографии Антону и он предложил свою помощь, сообщив, что у него есть знакомая хозяйка небольшой галереи, где он сам время от времени выставляет свои фотографии. Он попросил выслать ему фото некоторых картин Бородиной, и я с радостью это сделала. Антону понравились творения Светы, и я была ему безмерно благодарна, когда он уговорил свою знакомую выделить для выставки её картин целую неделю в конце мая.

Светлана не была от этой идеи в таком большом восторге, в котором пребывала я, но тем не менее согласилась съездить со мной в Питер, чтобы познакомиться с Антоном и хозяйкой галереи. Я и сама впервые увидела своего питерского знакомого, который оказался вполне симпатичным коренастым молодым человеком среднего роста, лет тридцати, со светлыми длинными прямыми волосами, уложенными в конский хвост на затылке и карими пронзительными глазами. Взгляд его, впрочем, очень часто становился отсутствующим, и я понимала, что в такие моменты он, как все творческие люди, витает в облаках, размышляя о чём-то своём.

Хозяйкой галереи оказалась пожилая женщина лет пятидесяти по имени Александра, очень высокая и худощавая с каштановым каре и большими, подчёркнутыми чёрными густыми стрелками глазами и широким ртом, обведённым красной помадой. На первый взгляд она показалась мне очень строгой женщиной, но позже, кода мы познакомились поближе, я поняла, что Александра обладает отменным вкусом и отличным чувством юмора. Они с Антоном только и делали, что поддевали друг друга, как это обычно делают старые знакомые, и веселились собственным шуткам.

Светлана держалась стойко и никак не показывала своего волнения, хотя я была почти уверена, что оно всё-таки присутствует. После просмотра двадцати картин Бородина слегка расслабилась, понимая, что почти все они понравились Александре и что она с удовольствием предоставит свою галерею под них для проведения недельной выставки.

– Свободным остаётся целый зал, ты не хочешь выставить свои фотографии тоже? – спросил меня Антон, когда мы руководили рабочими, размещающими картины на стенах.

Я немного разгрузила свой график, стараясь находить время для подготовки к выставке. Прошло несколько недель с момента нашего первого личного знакомства с Антоном, и мы практически подружились, проводя много времени вместе, занимаясь распределением картин по залам и обдумывая, какую подсветку лучше всего подобрать. Светлана не горела желанием принимать в этом значимое участие, ну а я, напротив, получала от этого неимоверное удовольствие.

– Ты шутишь? – усмехнулась я. – Нет, это выставка Светланы.

– Тогда давай по её окончании устроим твою собственную!

– Ты серьёзно считаешь, что мне есть, что показать людям? – ухмыляясь, переспросила я скорее для формальности.