Мой любимый киллер - Татьяна Полякова

— Мальчишки у него нет. Можешь мне поверить. Он даже неподозревал, что тот жив, пока любовница твоего мужа не показала ему газету…Пацан действительно так похож на твоего сына?

— Похож, — с трудом кивнула я. И стало тихо, ямолча смотрела в стол, а Крест, должно быть, на меня.

— Слушай, — наконец не выдержал он, — хочешьденег? Много. Ты молодая, у тебя вся жизнь впереди. Можешь мне поверить…

— Я верю, — согласилась я, поднялась, придвинуластул ближе к столу и добавила:

— Спасибо.

— Если пацан жив, я его найду, — торопливо добавилКрест.

— Да. Конечно. Спасибо.

Я уже дошла до двери, когда он окликнул:

— Эй, фотография!..

Я тряхнула головой, точно желая проснуться, и вернулась кстолу. На нем появилось несколько листочков машинописного текста, сверху к нимскрепочкой была аккуратно приколота фотография.

— Про Бата здесь много чего, — пояснил Крест,ткнув пальцем в листы. — А эти двое просто вояки, служили вместе, на нихпрактически ничего… Извекова расспросили, как он вышел на киллера, там напоследнем листе код и номер…

Я в третий раз сказала «спасибо» и покинула комнату.Выдернула последний листок, фотографию и остальные листы сунула в карман, аэтот так и держала в руках.

Саша все еще стоял возле киоска. Увидев меня, бросилсянавстречу.

— Что? — спросил он хмуро.

— Ничего, — ответила я. — Ничего. Мальчикпросто похож. Это не Ванька. Мальчика зовут Слава, и он действительно жил сосвоим отцом на даче…

— Тихо, тихо, — прошептал Саша, подхватив меня залокти. — Кто это сказал? Крест?

— О господи… Как я могла поверить?

— Как же без веры? Ну-ка, посмотри на меня. Мне тыверишь? Веришь?

— Верю, — кивнула я, закрыв глаза.

— Вот и отлично. Я тебе клянусь: очень скоро ты будешьс сыном.

Я хмыкнула, покачала головой и отвернулась.

— Ложь во спасение никого еще не спасла.

— Пойдем-ка сядем вон там, на скамейке. Я тебе кое-чторасскажу…

Мы устроились неподалеку от ресторана, он обнял меня,торопливо поцеловал и тут заметил в моих руках листок.

— Что это?

Я тоже про него вспомнила и отдала Саше.

— Ты хотел знать, кто убил твоего друга. Вот по этомутелефону Извеков связался с киллером. — Саша взял листок, посмотрел ивдруг усмехнулся. — В чем дело? — растерялась я.

— Это телефон Бата, — покачал он головой. —Бат сам нашел для себя убийцу. Занятно, правда?

— Господи… — прошептала я.

— Издержки профессии. — Саша притянул меняпоближе, погладил мое лицо и сказал:

— Я тебя люблю. Очень. Как бы узнать наверняка, длятебя это что-нибудь значит?

— Конечно. Дай мне время прийти в себя. Я справлюсь. Яжила с этим два года, как-нибудь…

— Все будет хорошо, — перебил он, и я ответила:

— Конечно.

Мы еще немного посидели обнявшись, и тут Саша вдруг вспомнилпро свою машину:

— Надо ее забрать Кой черт на такси деньги тратить?

Я огляделась и сообразила, что мы в двух кварталах от домаСветланы, во дворе которого Саша оставил свою «девятку».

— Пойдем? — спросила я.

— Жди здесь. Я бегом, через пять минут вернусь. Сашаподнялся, увидел женщину, торговавшую мороженым, купил эскимо и протянул мне:

— Ешь мороженое и думай о хорошем.

— Ладно… — попробовала улыбнуться я, и это почтиудалось, спросила:

— Мой пистолет у тебя?

— Да, — удивился Саша.

— Дай, пожалуйста.

— Зачем? — не понял он.

— Не знаю. Звучит по-дурацки, но я к нему привыкла.

— Возьми, — покачал он головой и очень аккуратнопередал мне оружие. — Только не убивай никого, пока я не вернусь.

Он махнул рукой и зашагал в сторону Светланиного дома.Мороженое я съела, потом купила булку и кормила голубей, сидя на лавке. Прошломного времени, прежде чем я поняла Саше давно пора вернуться. Сердце вдругстремительно рухнуло вниз, и дышать стало трудно, я вскочила и бросиласьбежать, шепча безо всякого смысла:

— Господи, пожалуйста…

Меня обогнала пожарная машина, из-за поворота появилсямилицейский «газик» с включенной сиреной, а я уже все поняла. Во дворетолпились люди, и на стоянке догорали три машины…

— Что случилось? — громко спрашивала женщина скотом в руках.

— Машина взорвалась, и еще три загорелись… Так рвануло,болта не найдешь, говорят, парень в нее сел, и тютю… Ой, что делается, белымднем… ничегошеньки не осталось.

Я прижалась лбом к стене дома и жалобно взвыла, а потомпозвала:

— Саша, Сашенька… — и пошла по улице, ничего не видя ине слыша вокруг, потом побежала…

В себя пришла возле двери квартиры Бата, вспомнила, чтоключей у меня нет, они остались у Саши, и опять побежала, на этот раз в казарму«Швейника». Дверь была не заперта, но Вадима дома не оказалось. Я рухнула напостель, сунула голову под подушку и завыла. Потом вскочила и зачем-топринялась стаскивать джинсы, в кармане лежала фотография с подколотыми к нейлистками бумаги. Я схватила их, начала читать. На снимке слева направо: РемезовВадим Сергеевич, Баташев Роман Николаевич, Ключевский Виктор Павлович… Япорвала листы, отшвырнула в сторону обрывки и посмотрела на фотографию.

— Господи… Саша… — проронила я жалобно, а потомзасмеялась, смех перешел в тихое поскуливание. Я оделась, выпила стакан воды ивключила телевизор. «Я должна увидеть Вадима, — тупо глядя в экран, думалая. — Я должна…» А потом подумала другое: «Зачем?» — и разозлилась на себя.

Я вздрогнула, услышав знакомую фамилию. По телевизору шлиместные новости. «Сегодня около полудня в районе стадиона „Торпедо“ былобнаружен обезображенный труп мужчины… — тщательно выговаривая слова, сообщилдиктор. — Удалось установить личность убитого. Им оказался Извеков СергейФедорович…»

— Одни покойники, — хохотнула я, и тут зазвонилтелефон. Я стала его искать, радуясь, что хоть кто-то остался в живых, сказала: