Герой поневоле - Артём Горохов

Пора было садиться в автобус. Таран купил еды, так как расстояние до столицы было почти четыреста километров. Он нашел свое место, развалился в кресле и включил музыку в наушниках.

Когда автобус тронулся, «спецагент» наконец достал желтый конверт и позволил себе открыть его. Внутри лежал новенький паспорт гражданина США, а также разрешение на ношение оружия. Все данные: день и место рождения, имя и фамилия – были реальными, чтобы Глеб в случае чего не запутался в числах и именах. В Вашингтоне ему предстояло найти оружие, после чего придумать план действий.

Тем временем на Капитолийском холме полным ходом шла подготовка к коронации императора. Организаторы не вполне были осведомлены о том, что будет происходить возле здания конгресса.

Реджис прибыл в Вашингтон, и теперь его внешним видом занимались парикмахеры, стилисты и визажисты. Ведь видеозапись этого события навсегда войдет в историю Земли. Он ждал, что пришельцы будут присутствовать на церемонии, но они отказались, заявив, что сначала он должен получить верховную власть, а уже потом они смогут официально контактировать с ним. Это было справедливо.

Пока Сальваторе придавали презентабельный вид, он выслушивал доклад Соломона о политической обстановке в мире. Гвалт возмущения поднялся на всех континентах, но до Америки он достать не мог, как и обезоруженные ракетные войска противников Реджиса. Президент посмеивался, пока Соломон зачитывал цитаты мировых лидеров, и в особенности чиновников Европейского союза.

– Нет, ты только посмотри, как хорошо они играют! Делают вид, как будто я у них конфетку отнял! Нет, у вас ее пятьдесят, сто лет назад уже отняли, а вы все это время ходили и улыбались! А русские?

– Очень сдержанны в комментариях. На сегодня назначено заседание Совбеза ООН в Москве.

– В изгнании! – Он снова рассмеялся. – Все уже пронюхали давно. Вот и помалкивают, как и китайцы. Довольно, Соломон, ступай. И попроси, чтобы ко мне явился Кларк, я хочу, чтобы он еще раз проверил меры безопасности.

– Еще раз проверить броню поверх колес! – скомандовал здоровенный качок, одетый в рабочий комбинезон. Он спрыгнул с подножки большого грузовика и швырнул в сторону тряпку, измазанную маслом.

Вокруг грузовика крутилось еще пять человек. Худой парнишка в джинсовом комбинезоне залез в кабину и нажал на кнопку. Послышался гул моторов, и двумя секундами позже колеса машины были надежно спрятаны за выдвинувшимися из прорезей пуленепробиваемыми щитами. Другая кнопка поместила такие же щиты перед лобовым и боковыми стеклами. Кабина превратилась в глухую металлическую коробку. Только на уровне глаз водителя была небольшая прорезь.

– Все работает, босс! – сообщил парень.

– Автоподкачка колес?

– Это уже проверил. Все в лучшем виде.

– Потом возможности проверять не будет. Или сам поедешь!

Качок еще раз обошел вокруг грузовика, на бортах которого была большая надпись «Освальд и Вуд: доставка мебели».

– Грузите взрывчатку!

Все пятеро бросили работу и послушно стали перетаскивать в кузов мешки со взрывчатым веществом. Это происходило в большом гараже на задворках американской столицы. Качок прошел в крохотное помещение в углу гаража. Тут едва помещались кровать и стол с телевизором. На кровати лежал изможденный человек лет сорока. Он был болезненно худым, вокруг глаз ярко обрисовались темные круги.

– Ты как, Джейкоб? – мягко спросил качок.

– Не волнуйся, Том, сил доехать до Капитолия и нажать на кнопку мне хватит. А там уже почетная медаль от небесной канцелярии и вечное блаженство. За свержение фашистского режима, может, чего особенного дадут. Льготы какие. – Он улыбнулся одними губами. – Ты же знаешь, что нет мочи терпеть эти боли. Живу на наркотиках уже который месяц. Так что это будет избавлением не только для всего американского народа, но и для меня. Так что не переживай – не сдрейфлю.

– Думаешь, я за это переживаю? Я ломаю голову, как бы сил у тебя хватило доехать. Духа-то хватит.

– И сил, Том, хватит. Я знаю, к чему ты клонишь. Со мной ехать не надо. У вас еще много дел. Сегодня мы не сможем поставить окончательную точку. Впереди еще борьба…

– Хорошо, не кипятись. Уговорил ты меня. План помнишь?

– Наизусть.

Качок вышел и направился к машине.

– Все, босс, полторы тонны взрывчатки загружено, – отрапортовал один из рабочих.

– Детонатор установлен? Все подключено? – Он залез в кузов и стал осматривать бомбу. – Почему так мало поражающих элементов установили?

– И так очень большой груз получается. Машина совсем неповоротливая станет. Еще же мебелью надо будет все заставить.

– Это мой план, малыш, не нужно мне его пересказывать! Живо грузите все приготовленные поражающие элементы и мебель.

Вскоре машина была готова. Все было перепроверено по много раз. Том остался доволен. Заметить то, что машина переделана, с первого взгляда было нельзя.

– Отличная работа, друзья! – похвалил качок. – От имени организации – спасибо вам! Выезжать пока рано, так что тащите карты и выпивку. Помолимся перед отъездом да нервы немного успокоим.

Ключ от кузова был у Тома, он и остаться в гараже решил для того, чтобы кто-нибудь вдруг не надумал помешать их дерзкому плану убийства президента.

– Все готово, – доложил Кларк Реджису. – До начала – час и одиннадцать минут. Кортеж выезжает через двадцать одну минуту.

– А меры безопасности? Ты проверил?

– Так точно. Все в полном порядке. Работаем по протоколу. Ребята опытные. Кроме того, я буду рядом.

– Вот это отлично. Ты мне отвечаешь лично, а тех парней я не знаю.

– Вот и все! – прошептал Глеб, выходя из оружейного магазина в Вашингтоне.

Под курткой в кобуре болтался новенький «Глок-26». Продавец рекомендовал именно этот компактный пистолет, в магазине которого вмещалось десять патронов «Люгер». Он был почти полностью пластиковый, поэтому его труднее найти металлоискателем, и, кроме того, на нем отсутствовал предохранитель. Продавец быстро проверил документы Глеба и пояснил, что он может прийти за оружием через три дня. Таран сильно расстроился, попытался объяснить на русском, что ему нужно ехать в Колорадо уже завтра утром. На что продавец вместо 524,99 набрал на кассовом аппарате 724,99 и показал Глебу. Тот скорчил гримасу, но кивнул, мол, согласен.

Время у него еще оставалось. Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, Таран по обыкновению пошел по улице, в конце которой виднелось большое белое здание с крестами на крыше. Это оказался православный храм, о чем свидетельствовала табличка на русском и английском: «Свято-Николаевский собор». Лучшего места было не придумать. Глеб перекрестился и вошел внутрь.

В этот час в храме было лишь несколько человек. Таран взял свечи и поставил их за здравие своих родных. Потом прочел «Отче наш» – единственную молитву, которую знал, и сел на скамейку возле стены. В храме было тихо, словно снаружи не кипели страсти и мир не был под угрозой инопланетных захватчиков. Глеб закрыл глаза и расслабился. Мысленно он унесся на родину, представил маму, потом Лену. Он сказал им о том, что любит и всегда будет рядом, что бы ни произошло. Он понимал, что шансов выжить у него очень мало. Об этом предвещал и Колокол. Было грустно, и Глеб ощутил странное, светлое чувство, от которого стало тепло и спокойно. Ответное чувство любви мгновенно вернулось к нему из-за океана. Без сомнения, его послание получили и Маргарита Таран, которая молилась за здоровье сына перед образами в своей спальне, и Лена Клюева, которая в столь поздний час пришла в церковь.