Железные паруса - Михаил Белозёров

– И мне тоже… – ответил Он, словно эти слова были прощанием, и, чувствуя, как на него накатывает волна страха, вдруг увидел стоянку и тот самый злополучный «гранд-чироки» – джип с мощностью грузовика и просторным салоном, на котором они исколесили всю Италию. Надавил на акселератор, и они пронеслись мимо, и только на перекрестке, не смея оглянуться, перевел дыхание.

Он невольно ждал – что-то должно было произойти с этим пространством и небом, сосновым лесом и блестящей водой залива. Но ничего не случилось, и Он вжал педаль в пол еще сильнее, и даже подумал, что перехитрил, но кого, или что, не понял до того самого момента, когда из-за поворота вынырнул, как тень, злополучный «гранд-чироки», и прежде, чем перекресток озарила вспышка, Он увидел самого себя там, за стеклом другой машины, вцепившегося в руль, бледного, с перекошенным лицом. И его последней мыслью было: «Я умер», и очень-очень тихо: «Я умер…»

* * *

Они с Африканцем стояли на углу Рубинштейна в том месте, где Невский сужается до размеров игольного ушка. Наискосок виднелись кони Росси, набережная Фонтанки и дом с осыпающимися эркерами на фасаде. Он обнаружил, что лицо мокрое от слез, а на сердце тяжело и пусто. Это был не сон – слишком реалистично, чтобы не поверить. Благо хоть карабин оказался в руках. Он поправил ремень и в этот момент увидел в переулке знакомую пару: Молли и синего Трика.

– Привет! Привет! – кричал Трик, словно они были давними знакомыми.

– Мы здесь! Мы здесь! – Эйфорично подпрыгивала Молли.

Теперь его нельзя было ничем удивить, но они удивили почти родственным участием в его судьбе.

– Подожди нас! – просила Молли. – У нас райд-парри…

– Стой! – кричал Трик.

Он повернулся к ним спиной не из-за страха. Бросился прочь через Невский и тут же обнаружил, что делает это, как пьяный, – шатаясь от стены к стене. Африканец вприпрыжку несся следом, с удивлением косясь на него.

Они сразу нагнали их. Он приготовился к худшему – насколько было в его силах, но даже не смог перезарядить карабин. Стиснув зубы, повернулся к ним лицом. Африканец зарычал, шерсть на его загривке стала дыбом.

– Пойдем выпьем, – запыхавшись, предложил Трик, не рискуя приблизиться.

Его синее лицо в полоску излучало миролюбие.

– Милый, не бойся, – радостно уговаривала Молли, отдуваясь и подталкивая в зад своего дружка. Жеманно куталась в вульгарную лисью горжетку, подобранную на какой-то свалке.

– Я не пью конский пот, – ответил Он им с достоинством.

– Что же ты пьешь? – удивились они. – Жидкий кислород? Но ты ведь не из созвездия Пегаса.

С минуту Он соображал.

– Да хотя бы вот это, – ткнул пальцем в мутную витрину напротив.

На их лицах промелькнуло презрение ко всему варварскому. Но у него был правильный инстинкт к спасению – Он выбрал немировскую перцовку. Трик зря храбрился:

– Я и после трех рюмок, как стеклышко…

Его все еще мутило – весь мир, как через подзорную трубу. Хватило сил свернуть крышку и сделать два глотка. Прислушался, как алкоголь разбегается по жилам. А когда открыл глаза, обнаружил, что Трик и Молли завороженно смотрят на него.

– Чин-чин?.. – спросила «она» с опаской, забывая прикрыть рот.

Они были доверчивы, как все люди. Не скрывая превосходства знатока над дилетантами, отыскал под прилавком мутные стаканы и плеснул каждому на донышко. Чокаться они тоже не умели, а пили перцовку, как мозольную жидкость. Но Трику понравилось.

– Божественный нектар… – чмокая толстыми губами и оглядывая витрины, оторопело шептал он, – божественный нектар…

«Она» же, загадочно улыбаясь, достала сигарету. Он обратил внимание, что теперь «она» была брюнеткой с зелеными глазами.

– Последнее время мы промышляем старт-трэками и бустерами… – призналась «она».

– Это не заработок, – посетовал Трик. – Кому теперь нужен космический лом?

Даже сигарета у нее была не настоящая, а горела, как бикфордов шнур. Трик выбрал цветастую наклейку. Это была ошибка – вино давно превратилось в уксус.

– Возьми прозрачную… – посоветовал Он, допивая перцовку, которая вмиг привела его в чувства.

Но было поздно. После вина Трик пришел в возбуждение.

– Я хочу попробовать все-все! – Задался он целью.

Цветастые этикетки гипнотизировали его воображение. Главный порок человечества проснулся в нем в одно мгновение.

Молли мило выпятила челюсть. Должно быть, это означало доверительность. Для большей убедительности выставила и бюст.

– Многие люди боятся худшего, – очаровательно поведала «она», поигрывая лисьим хвостом. – А ты?..

Его не тронули ее хриплые нотки. По мне, так лучше б этого не было, чуть не сообщил Он ей.

«Она» сразу все поняла и призналась:

– Я много терпела… ты поможешь мне разбогатеть?..

Он едва не спросил, как? В голову ударил хмель. Он снова никого не боялся, хотелось куда-то идти и что-то делать. Он даже поймал себя на мысли, что «она» начинает ему нравиться.

Трика потянуло на откровение:

– Моя мама всегда говорила…

– Не ври, у тебя не было матери, – перебила Молли. – У нас нет матерей, – сообщила она с мрачной откровенностью.

Трик помешал ей предаваться воспоминаниям:

– Это у тебя не было, а у меня была!

– Откуда?

Ее тщательно накрашенные губы скривились в усмешке.

– Откуда-откуда… от верблюда!

– Он нормальный? – спросил Он у нее.

– Не в себе. Живет по космическим законам…

«Она» поняла его юмор буквально.

– Я уволен в запас по причинам, не подлежащим огласке! – заявил Трик.

– Он был каботажником, – пояснила «она» с презрением.

– Вот почему он не чесанный. – Понял Он.

Но Трик был явно простоват, чтобы почувствовать пренебрежение. Третью бутылку он выбрал с чешским ромом, карамельный запах которого сбил его с толка. Пить из горлышка ему тоже нравилось.

– Почетно освободился от службы… – сообщил он задумчиво, с изумлением разглядывая опорожненную бутылку. Покачнулся и рухнул на пол с мокрыми штанами. Полы зеленой шубы разлетелись в стороны.

«Она» брезгливо потрогала его туфелькой.

– Никогда не видела его таким. Ну что, поможешь?

– Помогу, – беспечно согласился Он, и Африканец снова с укором взглянул на него.

– Ну тогда идем? – протянула руку. – Будешь моим мачо.

«Она» действовала, как любая другая женщина, и Он стал привыкать к ней.

– Идем, – позвал Он Африканца, который прекрасно понимал язык жестов и не одобрял хозяина.