Царь муравьев - Андрей Плеханов

– Само собой. Кончай чушь нести, по делу давай.

– В общем, говорю только то, что слышал от одного торчка. Он говорил, что «Некроманты» – это команда таких отвязных нарков, кучкуются они на кайф-базаре[27]где-то в Гнилухе, и вмазываются афганской «черняшкой». Но реально нет там настоящей команды, потому что мрут они быстро, а есть один какой-то супер, который над ними пахан. Вот он все дело и мутит. Типа, борется за то, чтобы наркота продавалась свободно, и сайт держит назло ментам. Зовут этого супера «Трупак», и он, типа, умирал уже не раз, и воскресал обратно, и ничего его не берет, даже смерть. Еще я слышал, что Трупак не сидит на обычной отраве, а придумал для себя какую-то спецовую химию, и варит только для себя, потому что нормального чела эта бомба убивает на месте. Вот и все.

– Как зовут человека, который рассказал тебе это?

– Ледяной.

– А на самом деле?

– Не знаю, реально. Ледяной и есть Ледяной.

– Откуда он знает про «Некромантов»?

– Говорил, что он и сам был «Некромантом». Потом посадили его за что-то, лечился, сидел. Недавно вышел на волю.

– Если сведения о «Некромантах» настолько секретные, почему он тебе их выболтал?

– А у него тряска была дикая, когда он у меня дозу покупал. Вмазаться ему негде было, на обычный кайф-базар идти он не хотел, боялся, что «Некроманты» найдут его и зарежут. Он вообще всего боялся – подсел на измену[28], думал что все его убить хотят. Ну, он мне бабок подогнал побольше, я повел его к себе домой ширнуться – у меня как раз предки на дачу свалили. Ширнулся, раскумарило его, приход пошел, и понес языком чесать. Что, мол, Трупак такой, Трупак сякой, что скоро он весь город под себя возьмет, и спастись от него невозможно.

– Где найти этого Ледяного?

– Не знаю, честно. Я еще пару раз его на «Тимке» видел, но где живет, не знаю.

– Я знаю Ледяного, – сказал Джеф. – Был когда-то такой торчок. Прозвони-ка его.

Родион связался по сотовому с кем-то, очевидно с Руденко, бросил ему пару фраз. Потом махнул рукой:

– Пошли.

– Куда? – Костыль снова затрясся. – В могилу?

– В могилу ты и без нас попадешь, – сурово произнес Родион. – Окажешься там скоро, если будешь употреблять наркотики и продавать их. А сейчас мы припрячем тебя на правильной хате. Посидишь там, пока не найдем Дениса, чтобы не наболтал ты никому ничего лишнего. Возражений нет?

– Нет, начальник…

Мы выгрузили Пилипенко довольно скоро, сдали его на хранение паре молодых людей, обитающих на окраине в обычном деревенском доме, и я еще раз подумал о том, насколько разнообразны могут быть места, где прячутся подлизы. И двинулись дальше. Родион сменил Женю за рулем – водила она машину, скажем прямо, не очень хорошо.

– Антон прозвонил Ледяного, – сообщил Родик. – Не поверите, господа, но он в самом деле из компании «Некромантов», осужденных при первом киднеппинге. Причем сидеть ему еще оставалось полтора года.

– Сбежал? – предположил я.

– Нет, такой не сбежит: человек он сколовшийся, физически ослабленный. Родители его подсуетились, дали, похоже, кому положено в лапу, и освободили сыночка очень даже досрочно. Родители у Ледяного не бедные – держат несколько обувных магазинов в Краснознаменском районе. А вот сынуля непутевый оказался. Григорий Романчук, двадцать три года, по кличке, соответственно, Ледяной.

– Мы сможем его найти?

– Сделаем все, что можно, чтобы отыскать, и как можно скорее. Из шкуры вон вылезем, потому что времени у нас очень мало. То, что Пилипенко рассказал о Трупаке, звучит исключительно нехорошо: сидит эта тварь, похоже, на каком-то галлюциногенном наркотике, воображает себя сверхчеловеком и пупом земли. Интеллект у таких наркоманов страдает не шибко – он, к примеру, вполне может быть хорошим программистом, держать и модерировать сайт, чего не дождешься от завзятого героинщика. Но с психикой у таких типов дела обстоят хуже некуда – плохо они ладят с реальностью, вот в чем беда. То добры без меры, то в считанные секунды сходят с ума, хватаются за нож и режут всех, кто под руку попадется. Похоже, в прошлый раз похищенный мальчик именно под такую раздачу попал.

– Почему ты так грубо наезжал на Костыля? – вопрос долго вертелся на языке, и время для него пришло. – Разве нельзя было воспользоваться феромонами, сделать мальчишку разговорчивым? Обязательно нужно пистолетом размахивать? Для крутости, да?

Родион засмеялся, Джеф Мулькин посмотрел на меня, как на идиота, Женя, как ей и положено, фыркнула с легким оттенком раздражения. Некоторое время Агрба молчал, затем сказал:

– Доктор, ты ничего не знаешь о подлизах, несешь всякую чушь.

Я не стал в очередной раз возмущаться и качать права, лишь коротко произнес:

– Расскажи, узнаю.

– Конечно, можно воспользоваться феромонами, но не всегда, док, не всегда. Если фрагрант выпил алкоголя – нельзя. Если сам он трезв, но имеет дело с пьяным или наркоманом – нельзя ни в коем случае, результаты могут быть непредсказуемыми. Если человек болеет вирусными инфекциями – никаких феромонов! И много еще всяких «нельзя». Если сильный ветер или мороз – без толку и пытаться, не проймет. Если помещение закрытое, душное – с крайней осторожностью, а то всех начнет колбасить и плющить, как это случилось недавно с Сухаревыми и Антоном. Вот так-то, брат Дима, такие дела.

– Ясно… Куда мы сейчас едем?

– К родителям Романчука.

– Думаешь, они так просто отдадут сына?

– Если он у них – отдадут. Все непросто, док, но отдадут, куда денутся… Я один пойду, вам светиться нельзя.

– Родик, давай я все-таки с тобой, – предложила Женя. – Можешь не справиться.

– С ума сошла – в таком-то виде? Что ты им скажешь? Что ты – полномочный агент грузинской службы госбезопасности? Тебя с лестницы спустят!

– Давай я пойду, – встрял я.

– Заткнитесь все! – заорал Агрба. – Русских слов не понимаете? Сказал же: сам пойду и все сделаю!

Тут вы, конечно, решили, что самонадеянность непременно подведет Родиона Агрбу, и мы всей компанией попадем в новые приключения. Я тоже так решил – безо всякого, замечу, удовольствия. Интересно читать о чужих авантюрах – с распальцовкой, мордобитием, перестрелками и прочей атрибутикой криминального жанра, но участвовать в этом самому – никакого удовольствия.

Я ошибся, все прошло на удивление гладко. Через десять минут Родион, милейше улыбаясь, вывел под локоток тощего молодого человека в толстых очках, услужливо распахнул перед ним дверцу и сказал: