Зимняя гонка Фрэнки Машины - Дон Уинслоу

Карли была жива.

Она была близка к гиподермии, жутко обезвожена, но она была жива. Плакавший Дейв Хансен позвонил Фрэнку, когда ее вносили в вертолет.

– Спасибо, Фрэнк.

– Не говори журналистам, – попросил Фрэнк.

Дейв конечно же не сказал. Хенкель тоже никому ничего не сказал. Фрэнк развязал его и оставил в пустыне, бросив на прощание:

– Считай, что ночь в пустыне тебе приснилась, ты сам во всем сознался агентам ФБР, а если тебя это не устраивает, то ты и дня не проживешь в тюрьме, если какая-то другая версия будет озвучена.

Появился Майк. Он увез Фрэнка, и десять минут спустя приехали федералы. В тот же вечер Фрэнк по телевизору смотрел на Карли, возвращенную маме с папой.

Он плакал, как ребенок.

Хенкель ничего не сказал.

Его судили, приговорили к 299 годам тюремного заключения, из которых он прожил два года как тюремный козел отпущения, пока некий байкер в порыве злобы не положил конец его мукам.

Хенкель умер, прежде чем подоспела медицинская помощь.

Обвинение с байкера было снято за отсутствием доказательств, в основном потому, что двадцать других заключенных выступили вперед и заявили, что ничего не видели, пообещав подтвердить это в суде, да и у прокурора были другие заботы.

Мэки покинули Сан-Диего и изменили образ жизни.

Фрэнк и Дейв никогда не говорили об этом, разве что один раз во время первого Джентльменского часа после того, как нашли Карли Мэк живой.

– Я твой должник.

Вот и все, что сказал тогда Дейв.

Ни слова о Фрэнки Машине или о том, что он знал о другой жизни Фрэнка, ни слова о том, как Фрэнк добился признания Хенкеля.

– Я твой должник.

И всё.

Дейв укладывает доску в свою машину, как вдруг, откуда ни возьмись, за его спиной появляется Фрэнк.

– Очень неосторожно выходить в море в ливень, – говорит Фрэнк. – Один Бог знает, сколько дерьма выливается на землю с дождем. Ты напрашиваешься на гепатит.

– У вас есть право…

– Дейв, ты же не арестуешь меня.

– Почему нет?

– Потому что ты – мой должник.

Это так, и Дейв сам это знает.

– Давай докажем, что все заблуждаются, – произносит он. – Поговорим не под дождем.

Фрэнк садится впереди на пассажирское место. Мужчины смотрят на океан сквозь дождь, заливающий ветровое стекло.

– Поймал что-нибудь приличное? – спрашивает Фрэнк.

– Одну ерунду. Где ты, черт тебя дери, пропадал?

– Бегал.

– Случайно не натолкнулся на парня по имени Винс Вена?

Фрэнк пристально смотрит на него.

– Он выплыл на моей территории, – говорит Дейв. – Спасибо тебе большое.

– В такую погоду течения непредсказуемы, – отзывается Фрэнк.

– Не до такой же степени!

– Если бы я признал, что убил его, то я бы сказал, что действовал в целях самозащиты.

– А Тони Паламбо? Тоже в целях самозащиты?

– Конечно.

– Бред собачий, – сердится Дейв. – Ты убираешь свидетелей.

– О чем это ты?

– Паламбо был моим парнем, – говорит Дейв. – Работал под прикрытием. Много лет. Кто заплатил тебе? Тедди Мильоре? Детройтцы?

– Мне вот чем заплатили, Дейв.

Фрэнк оттягивает ворот фуфайки и показывает все еще красный след.

– Твой парень, Дейв, попытался меня убить. Он накинул мне на шею удавку.

– Ничего не понимаю.

– Паламбо не первый, кто работал на обе стороны, – произносит Фрэнк. – И Вена тоже твой свидетель?

– Я рассчитывал, что он станет им, когда я предъявлю ему обвинение. Но ты позаботился, чтобы этого не случилось.

– Опять ты за свое, Дейв. Они хотели убить меня. Но им не удалось.

Фрэнк рассказывает Дейву о Мыше Младшем, о Хини и о своем столкновении с Тедди Мильоре. Рассказывает о команде из Детройта.

Дейв, не отрываясь, смотрит на старого приятеля. Два десятка лет – пора бы хорошенько узнать человека. А еще дело Карли Мэк…

– Какое отношение имеет ко мне операция «Подсадная грудка»? – спрашивает Фрэнк.

– Никакого, насколько мне известно.

– Скажи правду! – кричит Фрэнк. – Я хочу спасти свою жизнь!

– Я помогу тебе.

– Ага! Как ты помог мне в Боррего? – спрашивает Фрэнк. – Как ты помог мне в Броли? Дейв, ты прослушивал Шерма Саймона. Ты сунул датчик в деньги. Ты выследил меня и выдал детройтцам.

– Я выследил тебя, – согласился Дейв. – Но я никому тебя не выдавал.

– Ты грязный коп, – говорит Фрэнк, глядя Дейву прямо в глаза, чтобы убедиться в своей правоте.

Но не убеждается.

Убеждается лишь в том, что его приятель Дейв в ярости. Таким он видел его лишь однажды, когда тот искал малышку Карли Мэк.

– Включайся, – говорит Дейв.

– В твою Программу защиты свидетелей? Ни за что! Считай меня кем угодно, но я не крыса.

– Тогда ты, похоже, один такой.

– За других я не отвечаю, – стоит на своем Фрэнк. – Только за себя.

– Эти другие хотят тебя убить! – вопит Дейв. – А ты защищаешь их? Что Пит Мартини сделал для тебя хорошего? Или кто-нибудь из них сделал? Когда-нибудь? Твоя дочь, Фрэнк, хочет учиться в медицинской школе. Что с ней будет, когда тебя закопают?

– О Джилл я позаботился, – отвечает Фрэнк. – И о Пэтти тоже.

– Упрямый ублюдок.

– Ты вернешь мне мою жизнь?

– Твою – нет. Но ты останешься в живых.

Если так, думает Фрэнк, плохи мои дела.

– Дейв, у меня к тебе просьба.

Плати за Карли Мэк.

– Все что угодно.

Я твой должник.

– Не иначе как мы с Майком Риццо что-то когда-то сделали такое, за что мне теперь решили отплатить, – говорит Фрэнк. – Я уже очень давно отошел от дел. Понятия не имею, что там к чему. Мне надо знать, Майк умер или не умер. Если он живой, то где его искать? Я подумал, что ты можешь узнать.

– Фрэнк, не могу.

Фрэнк смотрит на Дейва несколько мгновений, потом открывает дверцу и начинает вылезать из машины.

– Фрэнк, закрой дверь.