Женская собственность - Валентин Черных

— Да, — подтвердила она. — Я хорошо зарабатывала в совместной итало-российской компании, но мне пришлось уйти.

— К тебе приставал начальник?

— Хуже. Я приставала к нему. Итальянцы наладили десять мини-химчисток, но наши начали нарушать технологию, чтобы было легче воровать. Я предупредила, и меня уволили. Свой анализ я послала в Рим, но сейчас август, все в отпусках. Но в сентябре соберется совет директоров, и я докажу свою правоту.

— Забудь.

— Я ничего не забываю.

Я не придал значения ее словам. В следующий раз мы встретились у меня. Она остановилась у портрета Елизаветы. Я ждал расспросов, но она ни о чем не спрашивала. С первой нашей встречи прошло уже больше месяца, когда она сказала:

— Я беременна.

— Замечательно, — ответил я.

— Я буду рожать.

— Замечательно, — ответил я.

Наверное, она ждала чего-то большего, чем просто выражения моей радости. Но я не мог этого сделать, не поговорив с Елизаветой. Я выпил пятьсот граммов «Абсолюта» и спросил:

— Что мне делать?

— Жениться, конечно, — ответила Елизавета. — Ты многих сюда водил, но я впервые увидела женщину, которая тебя любит. Хотя не знаю за что.

— Но ты же меня любила?

— Конечно любила, — подтвердила Елизавета. — Но ты изменился. Ты много пьешь, ты без работы. На что вы будете жить?

— Я буду ремонтировать холодильники.

— Это разумно, — согласилась Елизавета. — Актерство для семьи с ребенком — профессия ненадежная.

— Мне придется сдать квартиру, — сказал я.

— Конечно сдай, — согласилась Елизавета. — Только не оставляй мой портрет чужим людям.

— Этого ты могла бы и не говорить…

Я сдал квартиру, забрав из нее только портрет Елизаветы, и начал работать в мастерской по ремонту холодильников. Дарья сидела дома за компьютером, готовясь к совету директоров. Наконец настал день, когда в Москву приехали президент компании и итальянская часть директоров. Уходя на заседание, Дарья перекрестилась.

— Не нервничай, — попросил я ее. — Извини, но здоровье моего будущего сына мне дороже интересов компании. И в конце концов, ты не корову проигрываешь.

— А почему корову, а не козу? — спросила когда-то Елизавета.

Дарья не спросила, о том, что ее не интересовало, она вопросов никогда не задавала.

Уже в полдень она позвонила мне в мастерскую и сказала:

— Сегодня мы ужинаем в гостинице «Славянская».

— У меня много работы.

— По протоколу я должна быть с мужем. Пожалуйста, сегодня для меня очень важный день!

Я надел свой лучший костюм, купленный на деньги Примы. Дарья ждала меня в вестибюле гостиницы. Когда мы вошли в ресторан, директора, итальянские и русские, встретили нас аплодисментами. Дарья сидела во главе стола, я рядом с ней.

— Поздравляю вас, — сказал мне молодой вальяжный мужик.

— С чем?

— С тем, что ваша жена стала вице-президентом компании. Она своего добилась.

— Она всегда своего добивается, — ответил я.

Теперь Дарья руководила всеми мини-химчистками в Москве. Она предложила мне возглавить одну из них.

— Спасибо, — сказал я. — Мне достаточно, что я имею вице-президента в постели, а если еще и на работе, будет перебор.

— Пошляк ты, Ваня! — сказала бы Елизавета.

Но Дарья промолчала.

— Ты, наверное, хотела сказать, что я пошляк? — не выдержав, спросил я.

— Хотела, но не сказала, — ответила Дарья. — Ты ведь догадливый.

Дарья родила сына, мы купили новую квартиру. В том театре, где я когда-то служил актером, поставили спектакль, о котором много писали. Дарья купила билеты, а я цветы. Прима играла великолепно. Она стала очень известной актрисой. Я поднес ей цветы, а после спектакля мы зашли в ее гримерную. Я познакомил Дарью с Примой. Она выдала ей несколько комплиментов и сказала мне:

— Пойду прогрею машину.

Мы остались с Примой вдвоем.

— Ты чего делаешь? — спросила Прима.

— Ремонтирую холодильники. А у тебя по-прежнему банк?

— Нет, теперь у меня страховая компания. А твоя жена?

— Бизнес. Итальянские мини-химчистки.

— У нее удивительное лицо. Откуда она?

— Она родственница голландской королевы.

Я сказал и засомневался, есть ли в Голландии королева. Я знал только, что в Швеции есть король.

— Не жалеешь, что ушел из театра?

— Нисколько. Ну, еще большей удачи тебе, Прима!

— И тебе тоже.

Мы обнялись.

Когда мы ехали, Дарья сказала:

— Не вздумай снова завести роман с Примой.

— Послушай, я ведь не твоя собственность.

— Почему не моя? Моя! Ты же говоришь «моя жена», «моя машина»…

— Кстати, мы едем на твоей машине.

Я продолжал ездить на старой Елизаветиной «шестерке».

— Правильно. Я и говорю: мой муж, моя машина. Да. Это собственность. А собственность надо беречь!

Может быть, она и права? Но на этот вопрос могла мне ответить только Елизавета. Я с ней не говорил уже два года. Ее портрет висел в гостиной нашей квартиры. Однажды я не выдержал и спросил Дарью:

— А почему ты не спрашиваешь, кто эта женщина?

— А я знаю. Мне нравится, что она здесь. Мне с ней спокойнее.

Она только не знала, что я уже приготовил бутылку «Абсолюта» и сейчас задам Елизавете несколько накопившихся вопросов. Мы с ней никогда не говорили о собственности. Но, к сожалению, я уже знал, что она ответит словами Дарьи.

По закону у мусульманина есть право иметь четыре жены. Для меня это всегда было мечтой. Вероятно, мудрая мусульманская религия, веками проверяя возможности и желания мужчин, закрепила желаемый минимум из четырех жен. Каждому мужчине нравятся молодые женщины, поэтому всегда должна быть молодая жена. Одна из жен должна быть очень сексуальной. Старшая жена предотвращает ссоры между остальными и ведет хозяйство. Одна из жен должна очень хорошо готовить.

По физическим данным одна должна быть очень худенькой и маленькой, одна очень высокой и крупной, одна обязательно полненькая, а старшая жена — очень умной, надо ведь с кем-то и обсуждать постоянно возникающие проблемы.

Я стал мусульманином, не переходя мусульманство, потому что был и остаюсь атеистом, но осуществил мечту каждого мужчины: иметь хотя бы четыре жены одновременно.