Огненное сердце - Линда Ховард

Они были разного возраста, от беззубых морщинистых старух до гибких юных девочек, с только начинающей наливаться грудью. Все женщины ходили голыми до пояса. Мужчины носили набедренные повязки, завязанные узлом сзади на талии, а на женщинах были пояса из множества веревочек, которые закрывали живот и пах и оставляли голыми ягодицы.

Конечно, Джиллиан не знала ни слова на их языке, но двое из женщин немного говорили по-португальски, и как-то они поняли друг друга. Вскоре Джиллиан уже сидела на земле с ребенком на руках, в то время как женщины готовили еду. Подошел Бен в сопровождении мужчин. Все были в прекрасном настроении. Он подмигнул ей, но на время еды остался в мужской компании.

Ребенок, сидя у нее на руках, ел рыбу, маниоку и свежие фрукты. Про маниоку она кое-что знала. Эти клубни, специально приготовленные, шли в пищу, но, кроме этого, из них добывали яд, которым пропитывались стрелы. Маниоку надо было уметь приготовить, иначе первая проба могла стать и последней. Но так как вокруг никто не падал замертво, она принялась за еду.

Вскоре подошел Беи и присел рядом на корточки:

— Ты очень неплохо выглядишь с ребенком на руках.

Она улыбнулась:

— Хорошо, что ты так считаешь, ведь противозачаточные таблетки я оставила в Каменном Городе.

К ее удивлению, Бена это совершенно не ошеломило.

— А ты бы возражала против моего ребенка?

Она с нежностью посмотрела на младенца у себя на руках, а потом на Бена.

— Об этом поговорим, когда это случится, — наконец сказала она.

Он коротко кивнул и переменил тему разювора:

— Придется провести здесь ночь. Конечно, эта задержка совершенно некстати, но сейчас они настроены дружественно и не в наших интересах, чтобы их отношение к нам изменилось. Во всяком случае, пока мы с ними, мы в безопасности.

— А что, если Кейтс и Дутра доберутся до лодок раньше нас?

— Вождь сказал, что он с мужчинами завтра проводит нас к реке. Мы даже ближе к ней, чем я предполагал. Они думают, что смогут найти место, где мы оставили лодки. Наверное, следили за нами, когда мы причаливали. Я рассказал, что случилось и что за нами гонятся и хотят убить. Датта Даса, вождь, обещал нас защитить, пока мы у них. Дальше — это наша забота.

— Понятно, — кивнула она.

— Оставаясь здесь, мы рискуем, но что делать? Кстати, пока мы здесь, есть возможность вымыться с мылом, которое они делают сами, и выстирать одежду.

— А что наденем, пока наша одежда будет сохнуть? — вежливо поинтересовалась она.

— То, что носят яномами, — ухмыльнулся Бен.

Если он думал, что Джиллиан смутится, то напрасно. Она не стала возражать, ведь в силу своей профессии знала и понимала культуру и обычаи разных народов. Вместе с женщинами она отправилась к пруду, где они мылись, второй раз за день скинула одежду и бросилась в воду. Не прошло и пяти минут, как прибежал ребенок и принес одежду Бена. Джиллиан отдала должное находчивости Бена: конечно, она не может не выстирать одежду, ведь в понимании женщин, среди которых она находилась, это была ее святая обязанность.

Но прежде чем заняться стиркой, она с ног до головы намылилась мылом с удивительно легким и свежим запахом, которое ей дали женщины.

Так замечательно было снова почувствовать себя чистой! Она постирала одежду, а потом одна из женщин дала ей что-то вроде ополаскивателя для волос с тонким цветочным запахом. После него деревянный гребень, который тоже ей дали женщины, буквально заскользил по волосам.

Она надела пояс в виде узкой веревочной полоски вокруг талии, с которого впереди свисало несколько плетеных шнурков. Но так как все женщины носили то же самое, она, как ни странно, не почувствовала себя голой и не засмущалась. Наоборот, она испытала некоторое злорадство, предвкушая реакцию Бена на ее наряд. Пусть помучается за то, что заставил выстирать его одежду.

Мужчины-яномами не обратят на ее наготу особого внимания, разве что сначала, из-за ее непривычной бледной кожи, а вот реакция Бена будет совсем другой.

Направляясь обратно в моулоку, она подумала, что, пожалуй, ей нравится ощущать на себе только веревочный поясок. Не так чувствовались жара и влажность, ведь все тело было открыто. Раньше она не замечала легкого ветерка, а теперь ощущала его дуновение. Соски ее напряглись, отзываясь на его ласку.

Такой и увидел ее Бен, когда группа женщин вышла на поляну, где стояла моулока. Ему показалось, что невидимый кулак врезался в живот, и он чуть не согнулся вдвое. Одновременно он ощутил два яростных желания: одно — набросить на нее одеяло и скрыть от мужских глаз, а второе — броситься на нее самому.

Он, не переставая, смотрел на Джиллиан. Ее бледная кожа была кремовой, золотистого оттенка, и светилась среди коричневокожих индианок, как камея. Гладкие, сильные мускулы подчеркивали ее изумительную фигуру, Она была стройной, но не худой. Фигура ее не была такой плоской, как у тех манекенщиц, которых Бен называл «костлявыми». Нет, Джиллиан была тонкой, но в то же время тело ее было упругим. При виде ее круглых и крепких грудей у него просто слюнки потекли, покачивающиеся бедра притягивали его взгляд. Он пристально всматривался в плетеные шнурки ее пояса.

Бена просто взбесила та естественность, с которой она держалась. Как может она так спокойно прогуливаться голой перед столькими мужчинами и даже не смотреть в его сторону, словно его не было здесь вовсе? Никогда по отношению к женщинам он не испытывал чувства собственника, и поэтому эта примитивная реакция удивила его самого. Джиллиан была его, и только его. Никакой другой мужчина не имел права видеть ее обнаженной.

Наконец она посмотрела на него и улыбнулась той ангельской улыбкой, которая означала, что Джиллиан что-то замыслила. Мгновенно он догадался, что это из-за стирки. Она, наверное, изорвала его одежду или еще что-нибудь с ней сделала. Но это не беда, ведь ему плевать, есть одежда или нет. Набедренной повязки вполне хватит. Нет, она придумает что-нибудь совсем дьявольское, что-нибудь такое, отчего он просто сойдет с ума… Проклятие, она, наверное, не подпустит его к себе!

Но это несправедливо. Чертовски несправедливо. Он сидел и молча закипал. Почему природа создала женщин такими неотразимо привлекательными для мужчин, а уж женщины-то пользуются этим вовсю. Что бы мужчина ни натворил, каким бы ничтожным ни был его проступок, женщины сразу пускают в ход свое оружие: ничего ты не получишь, пока не поваляешься хорошенько в ногах и не покаешься. Бен прямо-таки запаниковал и подумал, не броситься ли ей в ноги до наступления ночи. Может, она смягчится. Он проклял себя за идею послать ей свою одежду для стирки таким демонстративным образом. Теперь сколько бы он ни просил прощения, по крайней мере, на одну ночь она его накажет.

Датта толкнул его в бок локтем, и, обернувшись, Бен увидел насмешливый взгляд темных глаз.