Доля секунды - Дэвид Бальдаччи

— Если ее отец действовал не в одиночку, то парень, которого она слышала ночью, может быть Бобом Скоттом. Он был бы идеальным информатором для организаторов покушения. Что называется, троянским конем.

— А как быть с тем, что я отыскала?

— Я направлю пару ребят все проверить. Отличная работа, Джоан. Может, вы и в самом деле так хороши, как все говорят.

— Вообще-то, пристав, я намного лучше.

Отключив телефон, она вдруг подпрыгнула, будто ее ударило током.

— Боже мой! — воскликнула Джоан, глядя на телефон. — Этого просто не может быть! — И она медленно произнесла: — Троянский конь!

В дверь постучали. Она открыла и увидела официантку с подносом.

— Сюда можно поставить, мэм?

— Да, — рассеянно ответила Джоан, продолжая лихорадочно размышлять о своем открытии.

— Вам налить кофе?

— Не надо, спасибо. — Она подписала счет и отвернулась.

Джоан собиралась позвонить, но тут же получила удар и потеряла сознание, не успев даже вскрикнуть. Над ее телом стояла молодая женщина. Таша нагнулась и принялась за работу.

Кинг и Мишель добрались до колледжа Аттикус уже совсем поздно. Здание, в котором располагался кабинет Тристана Конта, было заперто на ночь. Мишель направилась в административный корпус и убедила дежурившего там молодого стажера дать им домашний адрес профессора.

Как и другие преподаватели, он жил примерно в миле от университетского кампуса, в одном из кирпичных домов, окруженных деревьями. Кинг заглушил двигатель у обочины: возле дома машины не было, а свет в окнах не горел. Они подошли ко входу и постучались, но никто не ответил. Обошли дом — на заднем дворе тоже никого не было.

— Конт, должно быть, находился в отеле «Фермаунт», когда убили Риттера, — предположила Мишель. — Или же ему сразу позвонили и рассказали о случившемся. Других объяснений просто нет.

— Мы спросим его. Но если он там находился, то должен был покинуть гостиницу немедленно, пока ее не успела оцепить полиция. Иначе он бы не добрался до Регины так быстро.

— Думаешь, он признается, что был в отеле?

— Во всяком случае, я собираюсь об этом у него спросить. Как и о Регине Рамсей.

— Странно, что он сам не сказал нам о предстоявшей свадьбе.

— Значит, не хотел, чтобы мы об этом знали. Что вызывает еще большие подозрения. — Шон взглянул на Мишель. — Ты вооружена?

— Оружие и удостоверение — полный набор.

— Интересно, здесь принято запирать двери на ночь?

— Бог с тобой, Шон! Уж не собираешься ли ты их взломать?

— Зачем же, если они не заперты на замки?

— Ты серьезно? В каком, интересно, университете так преподают право? Ты хочешь совершить незаконное проникновение в чужой дом, да еще ночью?

— Я просто думаю, что в отсутствие Конта было бы неплохо осмотреть его жилье.

— Но он может быть дома и просто спать. Или может вернуться и застать нас внутри.

— Не нас, а только меня. Ты действующий сотрудник правоохранительных органов, который давал присягу.

— А ты член коллегии адвокатов. И значит, являешься блюстителем закона.

— Да, но адвокаты всегда найдут какую-нибудь юридическую зацепку, чтобы обойти закон. Это наш хлеб, или ты не смотришь телевизор?

Кинг вернулся к машине и достал фонарь. Когда он подошел к Мишель, та схватила его за руку:

— Шон, это безумие! А что, если увидит сосед и вызовет полицию?

— Тогда мы скажем, что нам послышалась, как кто-то зовет на помощь.

— И кто этому поверит?

Кинг уже взялся на ручку задней двери и попробовал открыть:

— Черт!

Мишель с облегчением выдохнула:

— Заперто? Слава Богу!

И тут Шон с хитрой улыбкой распахнул дверь:

— Шутка! Я буквально на минуту. Смотри в оба!

— Шон, пожалуйста…

Он скользнул внутрь, не дав ей договорить. Мишель принялась расхаживать возле двери, сунув руки в карманы и напустив на себя беззаботный вид, хотя внутри у нее все дрожало от напряжения и тревоги. Она попыталась даже насвистывать, но не сумела — от волнения у нее пересохли губы.

— Черт бы тебя побрал, Шон Кинг! — только и смогла пробормотать она.

Шон оказался на кухне. Посветив фонарем, он увидел, что помещение было маленьким и, видимо, редко использовалось. Значит, Конт предпочитал питаться вне дома.

Кинг прошел в гостиную, обставленную очень просто. В ней царил порядок. Вдоль стен стояли книжные шкафы с традиционным набором томов Гете, Фрэнсиса Бэкона, Джона Локка и вечно актуального Макиавелли.

Судя по всему, работал Конт не в гостиной, а в отдельном кабинете, который гораздо лучше характеризовал его как личность. На письменном столе лежали в совершенном беспорядке книги и бумаги; одежда на диване были свалена в кучу, пол явно давно не мыли. Стоял стойкий запах табачного дыма, и Кинг заметил на полу пепельницу, полную окурков.

На стенах висели книжные полки, прогнувшиеся под тяжестью книг. Кинг сомневался, что за ними может что-нибудь прятаться, но для очистки совести вынул пару томов. Ничего не обнаружив, он осмотрел стол и выдвинул из него ящики, однако тайников в них не оказалось. На глаза Шону попался ежедневник, но, полистав его, он не нашел здесь какой-либо интересной информации.

Конт говорил, что работал над книгой, и, судя по его кабинету, не кривил душой: повсюду были разбросаны заметки, наброски, газетные вырезки. Аккуратность явно не входила в список добродетелей профессора, и Кинг при виде такого беспорядка испытывал настоящее отвращение. Он не выдержал бы в этом помещении и десяти минут, хотя в молодости его квартира выглядела еще хуже. Но в отличие от Конта такой период в его жизни остался в далеком прошлом.

Кинг подумал, не стоит ли пригласить Мишель, чтобы она, оказавшись в знакомой обстановке, приободрилась и почувствовала себя лучше, но все же решил этого не делать.

Он поднялся на второй этаж. Там было две спальни, но пользовались явно только одной. Это помещение выглядело опрятнее: вещи аккуратно сложены в небольшом шкафу, а ботинки стояли в галошнице из кедра. Кинг заглянул под кровать, но обнаружил там только клубы пыли. В ванной на полу валялось влажное полотенце, а на полке стояли кое-какие туалетные принадлежности.

Он прошел в другую спальню, явно гостевую. Здесь тоже имелась отдельная ванная, но в ней не было ни полотенец, ни прочих туалетных аксессуаров. На одной из стен висела полка с фотографиями. На всех был запечатлен Конт с разными людьми, которых Кинг не знал, и только на последнем снимке увидел знакомое лицо.