Негатив. Том I - Павел Корнев

Тот колебался недолго.

— Один я был, не знаю этих.

Старшина кивнул и скомандовал:

— Линь, доставай бумагу, протокол на месте оформим.

И — оформили. Полицейские передали нам оператора, мы отдали им парочку его подельников, так что расстались вполне довольные друг другом.

Вчетвером на мотоцикле было не уехать, и старшина самолично связался с дежурным и вызвал машину, а когда задержанного увезли, обратился к Василю:

— Мотай на ус, как дела делаются! Полицейским от задержания операторов ни холодно, ни жарко — они их в любом случае комендатуре передают. А нам наоборот — только сверхи в зачёт идут. Ты бы тут полночи с унтером собачился, и чего ради, скажи? Он бы назло заявил, что того прохвоста не на месте преступления схватили, а где-то неподалёку для проверки документов остановили. Замучились бы доказывать, что это он решётку прожёг. Ещё бы и от следователей по шапке прилетело!

Василь скривился так, словно хватанул стакан лимонного сока, да у меня и самого на душе кошки скребли, только совсем по другой причине.

Пусть никогда хулиганом не был, но и пиетета перед стражами порядка отродясь не испытывал. Одно дело — диверсантов и нелегалов выявлять или хотя бы даже студентам внушение из-за неподобающего поведения делать, и совсем другое — людей за решётку из-за пары бутылок водки отправлять. Пусть даже они на этом бы и не остановились, но всё равно — тошно. Не по мне такая работа. Совсем не по мне. Не вписывалась она в мои приоритеты. Категорически.

Дурные мысли покинули аккурат после ужина. Пришлось идти на тренировку, толком даже не отдохнув, а там от меня сразу потребовали продемонстрировать приём, благодаря которому преодолел созданный Маленским фронт давления. Только не первый из финтов — ему никого научить в любом случае не мог, а второй, с ударом в край щита.

Потом уже просто колотил по грушам и провёл несколько спаррингов с Матвеем и Максом — обычных и на стене. Как того и следовало ожидать, всухую проиграл обоим, но ничуть по этому поводу не расстроился. Порадовался уже тому, что с каждым днём всё уверенней по вертикальной поверхности передвигаться получалось.

А под самый конец тренировки Анатолий Аркадьевич устроил игру в вышибалы.

— Линь! — окликнул он меня и неуловимым движением толкнул перед собой волну сгустившегося воздуха.

Я попытался уклониться и почти даже успел, но меня всё же зацепило, крутануло и швырнуло на пол.

— Так-так! — строго произнёс тренер и похлопал в ладоши. — Перерыв десять минут!

Но перерыв назначили всем, кроме меня. Вставшие кругом бойцы принялись в случайном порядке швырять сгустки уплотнённого воздуха, первые два я развеял, третий отбил, а вот следующий весьма болезненно угодил в поясницу. С ног не сшиб, но заставил пропустить ещё несколько ударов, ладно хоть успел задействовать технику закрытой руки, и обошлось без синяков.

— Стоп! — скомандовал Анатолий Аркадьевич. — Линь, ты что устроил? Молнии тоже отбивать будешь?

— Можно и отбить, — проворчал я, потирая поясницу.

— Уклоняйся! — приказал тренер. — И не просто уклоняйся, а нарабатывай связку «движение — кинетический импульс»!

Я попытался расслабиться и сразу повернул корпус, уйдя от брошенного в спину сгустка, пригнулся и сиганул в сторону, в прыжке изменив направление движения боковым импульсом кинетической энергии. Приземлился, скакнул в сторону и… согнулся от удара в живот. Тогда решил отказаться от прыжков и стал перемещаться короткими резкими рывками. Зачаточное ясновиденье оповещало об атаках заблаговременно, но частенько по мне били одновременно с нескольких направлений, и вовремя среагировать получалось далеко не всегда.

Вот так с переменным успехом следующие десять минут я и развлекал честной народ.

— Неплохо, неплохо, — похлопал меня в итоге по плечу Анатолий Аркадьевич. — Продолжай в том же духе. И…

— Надо больше тренироваться, — со вздохом закончил я фразу тренера. — Знаю. Буду.

После такого вот напутствия пытаться отпроситься с утренней тренировки точно не стоило, ну я и не стал. В результате на следующий день освободился только ближе к десяти часам, да ещё минут сорок проторчал в комендатуре, пока наконец не собрал пакет документов, необходимый для зачисления вольным слушателем.

В институте всё оказалось тоже не слава богу. Нет, на проходной проблем не возникло, но вот в главном корпусе я откровенно растерялся.

Операторы! Вестибюль и коридоры заполоняли операторы, и не три — четыре десятка, к чему худо-бедно привык, тут счёт шёл на сотни. И все — разнокалиберные, с разных витков, по-своему воздействующие на энергетический фон, прокалывающие его или продавливающие, рвущие помехами или скользящие с минимальным воздействием.

У меня даже голова кругом пошла, ощутил себя шариком в пинбольном аппарате, очень уж живо реагировала удерживаемая мной сверхэнергия на присутствие такого множества операторов. Набрал-то я её в ходе резонанса, в противофазе!

Стравливать потенциал не рискнул, сел на лавочку в уголке, стиснул пальцами виски, попытался отрешиться от своего зачаточного ясновиденья, а после сконцентрировался на заземлении и постарался отгородиться от фонового излучения. Понемногу-потихоньку отлегло, вернулась ясность сознания.

Ну а дальше и вовсе не задалось. Сначала выстоял немаленькую очередь в кабинет сотрудника, ответственного за допуск к занятиям, и в итоге выяснил, что на этом мои блуждания по этажам главного корпуса лишь начинаются.

Молодой человек с красными словно у кролика глазами наскоро проглядел бумаги, достал стандартный бланк и вооружился перьевой ручкой.

— Фотокарточки для пропуска, согласие работодателя, ходатайство заведующего кафедрой, характеристика, автобиография, выписка из учётной книжки, табель успеваемости, медицинское заключение, — бормотал он, ставя галочки напротив соответствующих позиций. — Отлично! Всего ничего осталось!

«Всего ничего» — набралось больше десяти пунктов, ладно хоть ещё рядом с ними карандашом приписали номера кабинетов, а то заплутал бы, блуждая по этажам. Впрочем, не удалось пройти все согласования и так. Начать с того, что в учебном отделе, занимавшемся оформлением абитуриентов, мне сразу дали от ворот поворот.

— Ну нет, молодой человек! — покачал головой дядечка лет сорока после ознакомления с табелем. — Нашим стандартам вы не удовлетворяете даже близко!

— Что значит — не удовлетворяю? — не понял я. — Вы операторов девятого витка вольными слушателями не берёте?

— Операторов девятого витка — берём. А вот с такими способностями к фокусировке энергии — нет.

Накатило смущение, следом пришло раздражение. Усилием воли переборол первое и подавил второе, сказал очень-очень спокойно:

— Мою кандидатуру согласовал профессор Палинский.