Женщина – не мужчина - Итаф Рам

Сара не поднимала глаз от пола. С губ сорвался стон, но она так и не вымолвила ни слова. Фарида, сглотнув, уставилась на ковер у себя под ногами. Скользнула взглядом по вышитым завиткам, что бесконечно сплетались и расплетались. Вот и жизнь ее так же перекручена… У нее стиснуло горло.

– Уйди с глаз моих долой, – пробормотала Фарида, закрывая глаза. – Видеть тебя не хочу. Убирайся.

Был сырой субботний день, и Исра с Сарой фаршировали на кухне баклажаны. Фарида сидела напротив, прижав трубку к уху. Исра гадала: неужели пытается обстряпать очередное сватовство? Даже если и так – Сару это, похоже, совершенно не волновало. Все ее внимание было поглощено лежащим перед ней баклажаном, который она прилежно начиняла рисом и фаршем. Какими бы карами Фарида ни грозила дочери после памятного избиения, застращать Сару не удавалось.

Повесив трубку, Фарида повернулась к ним. Исра застыла, увидев ее лицо, – словно свекровь узрела в кофейной гуще на дне своей чашки саму смерть.

– Ханна… – пробормотала Фарида. – Ханна, она… Умм Ахмед… Ханну убили.

– Убили? Что ты такое говоришь? – Сара аж подскочила, баклажан покатился по столу.

Исра почувствовала, как под халатом заколотилось сердце. Она не так много знала о Ханне, Сариной однокласснице, младшей дочери Умм Ахмед. Фарида одно время прочила ее за Али, но передумала, почувствовав, что Умм Ахмед не горит желанием женить своего сына на Саре. Исра тогда еще подумала: повезло Ханне, что это семейство не стало ее насибом, – а то жила бы Ханна, как сама Исра. Но услыхав новость, она содрогнулась от ужаса. Очередной кошмар женской жизни.

– Как это – убили? – повторила Сара, на этот раз громче, ударив ребрами ладоней по бедрам. – Что ты такое говоришь?

Фарида выпрямилась на стуле, глаза у нее блестели.

– Ее муж… он… он…

– Муж?

– Ханна сказала ему, что хочет развестись. – Голос у Фариды дрогнул. – Он говорит, что сам не понимает, как так вышло. Его застали над ее телом с ножом.

Сара застонала:

– Ты и мне желаешь такой же судьбы? Только и слышу от тебя: пора замуж! Пора замуж! А что со мной будет, на это тебе плевать!

– Ну, заладила! – буркнула Фарида, отворачиваясь к окну. – К тебе это не имеет никакого отношения.

– Имеет, и самое прямое! Что, если какой-нибудь мужик и меня убьет? Ты хотя бы горевать будешь? Или просто порадуешься, что одной балвой стало меньше?

– Не мели чушь, – отрезала Фарида, но Исра видела – верхняя губа у нее дрожит.

– Ханне было всего восемнадцать! – выкрикнула Сара. – На ее месте могла быть я!

Взгляд Фариды был прикован к окну. О стекло билась муха. Свекровь раздавила ее уголком халата. Несколько лет назад, когда Адам впервые избил Исру, Фарида заявила невестке, что женщина всегда должна покоряться воле мужа. Даже если он не прав, сказала она тогда, женщина обязана терпеть. Смириться и терпеть. И Исра понимала, почему Фарида так говорит. В точности как мама, свекровь верила, что молчание – единственное спасение. Что повиноваться безопаснее, чем давать отпор. Но теперь, видя слезы в ее глазах, Исра не могла не задаться вопросом: что сейчас Фарида думает о своих наставлениях?

– Ас-саляму алейкум, – сказал Халед, когда Дейа вернулась домой.

– Ва-алейкум ас-салям.

Почему он дома в такой ранний час? Наверняка Фарида рассказала ему, что Дейа узнала правду. Может, он хочет выяснить, где Сара? И что она наговорила племяннице? Фарида, силясь скрыть правду, была в таком запале, что даже ничего не спросила о собственной дочери.

Дейа положила хиджаб на кухонный стол.

– Ты не хочешь объяснить мне, почему вы все эти годы нам лгали?

Халед перестал рыться в кладовке и посмотрел на внучку.

– Прости, Дейа, – тихо проговорил он. – Мы не хотели причинять вам страдания.

– А какие, по-вашему, чувства мы должны были испытать, узнав, что вы столько лет нам лгали? Вы не подумали, что это причинит нам куда больше страданий?

Дед, не ответив, отвел взгляд.

– Почему он это сделал? За что убил ее?

– Он был пьян, Дейа. Не ведал, что творит.

– Не может быть, что дело только в этом. Должна же быть причина!

– Да не было никакой причины.

– А почему он покончил с собой?

– Не знаю, внученька. – Халед достал из кладовки банку кунжутных семечек. – Остается только гадать, что было у твоего отца в голове. Вот уже сколько лет меня это мучает. Если бы я понимал, что толкнуло его на такие ужасные поступки! Если бы мог его остановить! Но для меня произошедшее в ту ночь так и осталось загадкой. Поэтому все, что я могу сказать, – прости нас. Мы с бабушкой просто хотели вас защитить.

– Вы не нас защищали. Вы защищали себя!

Он избегал встречаться с ней взглядом.

– Прости, внученька.

– Прости? И это все, что ты можешь сказать?

– Мы хотели как лучше.

– Как лучше? – переспросила Дейа так громко, что сама вздрогнула, – но продолжила: – Если бы вы хотели как лучше, то разрешили бы мне поступить в колледж! А не заставляли бы меня выходить замуж за незнакомого человека! Ведь если он будет меня убивать, все попросту отвернутся – как вы этого не боитесь? Как можете желать мне такой судьбы?

– Мы никому не позволим тебя обидеть.

– Да неправда! Вы позволяли моему отцу обижать мою мать. Здесь. В этом самом доме! Вы с тетой знали, что он ее бьет, но ничегошеньки не сделали!

– Прости, Дейа. – Опять эти бессмысленные слова. На лице у деда, когда он посмотрел на нее, была глубокая печаль. – Я раскаиваюсь, что не вступался за твою мать, – продолжил он после паузы. – Если бы можно было вернуться в прошлое! У нас на родине такие вещи всегда остаются между мужем и женой. Я ни на секунду не допускал мысли, что Адам может… мне и в голову не приходило… – Он замолчал, морщинистое лицо скривилось, словно Халед вот-вот разрыдается. Дейа никогда раньше не видела, чтобы дед плакал. – А ты знаешь, что Исра всегда помогала мне готовить заатар?

Дейа сглотнула.

– Нет.

– Каждую пятницу после молитвы джума. Она даже поделилась со мной секретным рецептом своей матери. – Он снова полез в кладовку и достал несколько баночек со специями. – Хочешь, покажу?

Дейю переполнял гнев, но Халед впервые за много лет заговорил о матери. А ей так нужны были его воспоминания о ней! Она подошла ближе.

– Когда готовишь эту приправу, самое важное – как следует обжарить кунжут.