Страстная женщина - Вирджиния Хенли

— Да. Он мой близкий друг.

— И друг Елизаветы. Джон — богатый землевладелец, он достал деньги под залог своего имущества. А Уильям Парр, еще один наш общий друг, переманил на нашу сторону командование бервикского гарнизона, численность которого — десять тысяч человек.

Бесс воодушевилась. Неужели долгожданное спасение уже совсем близко?

На этот раз она отправилась в Хэтфилд в сопровождении сэра Джона Тайна. Через несколько дней после ее визита Елизавету посетил испанский посланник граф Фериа. Это означало, что правление Марии подходит к концу. Союзные державы пытались снискать благосклонность Елизаветы.

К августу дорога в Хэтфилд была запружена толпами людей, желающих снискать благоволение будущей королевы Англии. Судя по всему, Елизавета могла взойти на престол без объявления гражданской войны: народ с нетерпением ждал смерти ненавистной Марии.

Хотя жизнь в Хэтфилде разительно изменилась, у Бесс все оставалось по-прежнему. В уединенном Брентфорде она коротала осенние дни, занимаясь подсчетами и составлением балансов. Бесс сознавала, что ее будущее туманно. Неуверенность в завтрашнем дне угнетала молодую женщину. Однако в глубине души Бесс теплилась надежда. Если королева Мария умрет, Елизавета, взойдя на престол, вряд ли потребует выплаты долга Кавендиша. Но Мария была еще жива; она цеплялась за жизнь, не желая отдавать корону сестре. В конце сентября Бесс решила отправиться в Дербишир, пока на севере не начались холода. Она осмотрела свои владения, переговорила с арендаторами, возобновила аренду небольших усадеб, проверила, как ведутся работы по осушению земель, и обсудила со своими управляющими множество других дел. Бесс выказывала неуемную энергию и целеустремленность, она не теряла ни минуты, поставив перед собой цель вернуться вместе с детьми домой к годовщине смерти Уильяма.

25 октября Бесс и ее дети присутствовали на поминальной службе по Уильяму. На следующий день Бесс села в барку и отправилась в Лондон, на кладбище Сент-Ботолфс. Положив цветы на могилу мужа, она прошептала:

— Неужели прошел всего один год? Любимый, это был самый бесконечный год в моей жизни! Не знаю, выдержу ли я еще один…

Опустившись на колени, Бесс вдруг ощутила, что на нее нисходит умиротворение, а неуверенность исчезает. Как бы там ни было, она перенесла беду и нашла в себе силы выжить. Бесс знала, что по-прежнему исполнена отваги, сил и решимости. Ей недоставало лишь радости. Когда она поднималась, порыв ветра взметнул ее юбки, обнажив ноги в черных кружевных чулках. Бесс усмехнулась:

— Ах ты, Повеса!

В первую неделю ноября Лондон облетела долгожданная весть: Мария наконец-то объявила Елизавету наследницей престола и послала приближенных в Хэтфилд сообщить ей об этом.

Мария Тюдор умерла семнадцатого ноября. Бесс разразилась слезами, испытав невыразимое облегчение.

— Елизавета еще ничего не знает, — всхлипывая, сказала она сестре Джейн. — До Хэтфилда несколько часов езды. Надо немедленно отправляться в путь: вскоре дорога будет запружена.

Открыв дневник, Бесс поставила вверху страницы число и вдруг содрогнулась:

— Боже милостивый, ровно год назад в этот день я подплыла к Уайтхоллу и прокляла ее!

Она отчетливо помнила, как выкрикнула в безудержной ярости: «Я сделаю все, чтобы свести тебя в могилу, мерзкая тварь!»

Большой зал дворца в Хэтфилде еще никогда не видел такого скопления людей. Бесс знала почти всех присутствующих. Смеясь, она болтала с Робертом Дадли и его миловидной сестрой Мэри Сидни. Несколько минут назад Бесс обменялась приветствиями с лордом Уильямом Парром, сэром Джоном Тайном, сэром Генри Бруком, Уильямом Гербертом, графом Пемброком и десятком других знатных джентльменов. Она совсем забыла, сколько у нее друзей в высшем свете.

Сильные руки обхватили Бесс сзади. Обернувшись, она радостно воскликнула:

— Амброуз Дадли! О Боже, когда мы встретились, вы были розовощеким мальчуганом, а теперь вы почти старик!

— А вы по-прежнему выглядите и ведете себя как девочка, моя прелесть.

Бесс шутливо хлопнула его по плечу веером.

— Мне почти… — она взглянула на Робина, — …почти двадцать семь!

Робин рассмеялся. Все вокруг не скрывали радости.

Предыдущий вечер Бесс провела с Елизаветой и ее фрейлинами.

— Больше я никогда не буду спать по ночам! — объявила сияющая молодая королева. — Пусть огни во дворце горят всю ночь! Мы будем танцевать до рассвета! Довольно дурацких запретов! Теперь я вправе поступать так, как мне заблагорассудится!

Свое строгое серое платье Елизавета швырнула в камин и истерически захохотала, увидев, как пламя пожирает тусклую ткань.

— Отныне я буду носить роскошные платья и переодеваться по десять раз на дню! Бесс усмехнулась:

— Вашим горничным можно только посочувствовать. — Она, конечно, понимала, что у Елизаветы кружится голова от внезапно свалившегося на нее счастья. — А как насчет драгоценностей?

— Господи, теперь драгоценности короны принадлежат мне! Я перемеряю их все до единой!

Эшли принесла Елизавете ночную сорочку:

— Мой ягненочек, вы должны вздремнуть. Завтра вам предстоит принимать поздравления.

Елизавета в упор посмотрела на нее, а затем обвела горящим взглядом всех присутствующих.

— Клянусь Богом, отныне никто не посмеет диктовать мне правила поведения! Я никому не принадлежу — и не буду принадлежать, пока жива!

Стоя рядом с Дадли в ожидании выхода королевы, Бесс уже знала, чего ждать от нее. Елизавета тщеславна, требовательна и деспотична, однако свято верит в свое предназначение и станет прославленной правительницей. Она гораздо проницательнее и умнее многих мужчин. Бесс не сомневалась, что Елизавета рождена быть королевой.

— Да где же она, черт побери? — нетерпеливо проговорил Робин.

Бесс улыбнулась:

— Ей приятно заставлять нас ждать.

Наконец Елизавета появилась в большом зале. Прозвучали приветственные возгласы. Она не пыталась успокоить подданных, а застыла, упиваясь триумфом. Прошло добрых полчаса, прежде чем толпа перестала выкрикивать: «Да здравствует королева!» Только после этого Елизавета заговорила сдержанно и спокойно:

— Это деяние Господа мы должны считать чудом. Я клянусь в верности народу Англии. На мои плечи легла тяжкая ноша, поэтому я избрала в помощники самых достойных людей страны. Сегодня я назначаю сэра Уильяма Сесила своим первым министром и главой тайного совета. Кроме того, моими советниками будут Уильям Парр, маркиз Нортхэмптон, и графы Арундел, Бедфорд, Дерби, Пемброк и Шрусбери. Остальные назначения я сделаю позднее. Королевским шталмейстером я назначаю лорда Робина Дадли, капитаном королевской стражи — сэра Уильяма Сент-Лоу. Уильям Полет, маркиз Винчестер, останется на посту старшего казначея, а лордом-хранителем большой печати станет сэр Николас Бэкон.