Плоды безумия - Александр Александрович Гаврилов

как пару дней назад вместе со своим парнем по объездной дороге направлялась в город. По пути у них пробило колесо. Время было достаточно позднее и уже стемнело. Парень девушки решил поторопиться и устранить поломку. Он вышел из машины и начал менять колесо. Тем временем девушке захотелось по нужде, и она пошла в ближайшие кусты.

Через несколько минут она услышала, как около машины идёт разговор на повышенных тонах. Её парень кого-то пытался отогнать, но спустя минуту его голос резко стих. Девушка осторожно вышла из кустов, где её тут же схватили несколько парней, после чего она получила удар по голове и потеряла сознание.

Очнулась она уже в каком-то сарае с высокими потолками. Рядом с ней без сознания лежал её парень, вокруг стояло много людей, а в нескольких шагах от пары было большое кресло, на котором сидел коренастый пожилой мужчина.

— Что за мужчина? — перебила Кристина.

— Не знаю, он был в очках… отвратительный такой, — девушка зажмурила глаза, спустя секунду открыла их и посмотрела вверх.

— Что было потом?

— Может быть, вы перестанете в меня целиться?

Кристина грубо приставила к голове девушки пистолет и взвела курок.

— Что было потом? — прошипела она девушке на ухо.

Шатенка тут же проглотила слюну и покивала головой.

Девушка продолжила с того момента, как коренастый мужчина спросил у них имена и откуда они после чего их разделили. Парня схватили под руки и утащили из сарая, ну а ее вывели из здания и провели через толпу, среди которой были маленькие дети, подростки, женщины, мужчины и старики. Все они кричали и огрызались на девушку.

— То есть ты хочешь сказать, что тебя похитили?

— Конечно… разве не видно?

Кристина ухмыльнулась и щелкнула языком по нёбу.

— Тогда почему ты еще цела и свободно разгуливаешь улице?

Шатенка подняла глаза вверх, нахмурила брови и промычала.

— Знаешь, я вот тебя послушала, и мне кажется, что ты врешь. А я ненавижу, когда мне врут, — договорила Кристина и тут же получила сильный удар по голове, после которого выронила пистолет и свалилась на пол.

В ушах девушки стоял невыносимый звон, а перед глазами всё пульсировало и мерцало. Сквозь шум она лишь слышала глухие неразборчивые голоса и тяжелые шаги. Она попыталась подняться и уже встала на четвереньки, как получила еще один удар по спине, после которого опять оказалась на деревянном полу.

— Хватит с ней возиться… меня развязывай, баран, — раздался раздраженный голос шатенки. Через секунду голос раздался вновь. — Всё, я уже не связана, видишь, мои руки свободны… да всё я сказала, хватит меня лапать! Тупое животное.

Прозвучали хлесткие удары по телу, и лежавшая на полу Кристина услышала легкие шаги, которые медленно приближались к ней. Она приподняла голову и увидела шатенку, которая присела перед ней на корточки.

— С этими деревенщинами так сложно, — тяжело вздохнула шатенка. — Ну что… теперь моя очередь допрашивать тебя, но только не здесь, для таких случаев у меня есть особенное место.

Шатенка встала во весь рост, бросила взгляд на того, кто ее освободил и кивнула ему на Кристину, которая в этот момент повернула голову и тут же почувствовала удар — в глазах резко потемнело, и она потеряла сознание.

Глава 24

Кристина пришла в себя в небольшом плохо освещенном помещении. Ее голова, как и спина по-прежнему болела. Её руки были туго связаны толстой верёвкой, а в воздухе стоял удушливый запах ладана, который девушка запомнила еще с детства, когда мать водила ее в церковь. Она поднялась на колени и обнаружила что кроме черной обтягивающей борцовки и черных армейских брюк на ней больше ничего не было — ни обуви, ни экипировки, ни оружия, даже носков — девушка упиралась голыми ступнями в холодный дощатый пол.

Она недовольно промычала, подняла глаза и осмотрелась по сторонам. Повсюду были зажженные свечи, толстые и тонкие, длинные и короткие, белые и жёлтые — на подоконниках, подставках, огромной люстре, что висела под потолком, — везде горели свечи. В самом центре стояло несколько рядов деревянных лавок без спинок. На стенах между маленькими почерневшими от копоти окнами, в которых после очередного раската грома мелькали всполохи молнии ровно и криво висели большие и маленькие иконы с изображением православных святых.

Кристина нахмурила брови и обернулась. Позади неё находился невысокий помост, а дальше увешанный иконами обшарпанный деревянный алтарь, над которым висело большое деревянное распятие.

— Твою мать, — скривив лицо произнесла она после чего раздался щелчок и открылась входная дверь. В помещение вошли двое мужчин в поношенных одеждах, и худая женщина в старом платье платке и куртке. Неотесанные мужланы взяли Кристину под руки и потащили к выходу. Девушка кричала на них матом проклинала и несколько раз пыталась ударить одного из мужчин ногой, но деревенщины никак не реагировали, они лишь сильнее сдавливали ей руки и продолжали тащить на улицу.

Когда ее вывели из церкви она тут же обратила внимание на огромный костер, который находился в паре десятков метров от нее — тот самый что был в видение. Помимо этого, по обе стороны от Кристины находилось большое количество людей, которые образовывали собой узкий живой коридор. Одни из них выли, матерились и плевались в девушку, другие молча стояли и смотрели на нее с ненавистью, а третьи смеялись и хлопали всему происходящему.

Все, кого успевала разглядеть Кристина, были в грязной, местами порванной или шитой из разных кусков старой одежде. Их лица были разрисованы одинаковыми узорами, подобно тем, которые девушка уже видела в книгах Марка. У одних узоры были ровными и аккуратными, у других кривыми и слегка размазанными.

Толпа продолжала недовольно завывать Многие люди тянули свои худощавые замурзанные руки и пытались схватить девушку за одежду. Но та отбивалась от них ногами.

— Идите в жопу, уроды! — оскалилась Кристина и начала плеваться в ответ. — Чтоб вы сдохли, сучьи