Тайная жена Казановы - Барбара Линн-Дэвис

Той ночью Катерина почти не спала, лишь ненадолго забываясь сном. Вздрогнув, она просыпалась, желая, чтобы в реальности все было лучше, чем в ее мыслях. Но правда жизни снова и снова накатывала на нее и давила вопросами: зачем она вообще упоминала о крысиной отраве при Леде? Зачем оставила девушку одну возле незапертой шкатулки с письмами, вводя Леду в соблазн?

Катерина даже усомнилась, а не хотела ли она сама, чтобы Леда узнала самую страшную правду о ней. Чтобы ее простили и любили безоглядно. Поняв, что, возможно, она поступила так сознательно, Катерина заплакала и ударила кулаками подушку. Она испугалась, вспомнив себя прежнюю.

С наступлением дня появились и новые надежды. Катерина, глядя на веселые лодки, покачивающиеся на зеленых, залитых солнцах водах, решила отправиться на поиски Леды. Она пришла в себя, выпив турецкого кофе, надела то же платье, в котором ходила в гетто. Разорванный подол не слишком бросался в глаза. Неужели это было только вчера? Казалось, что время остановилось, а потом вновь понеслось вперед, когда она вернулась домой и обнаружила, что Леда прочла ее письмо Пьетрантонио.

Катерина подозвала гондолу и направилась на север, на окраину города. Да, Леда может быть где угодно. Но вероятнее всего в монастыре Санта Мария дельи Анджели. Она бы вернулась в то место, которое знает лучше всего, — пусть даже и терпеть его не может. Разве в Венеции Леда что-нибудь знает?

Лодка покачивалась на покрытой зеленью воде, и Катерину подташнивало. Она не удосужилась поесть, а черный кофе жег изнутри. Когда женщина пересела в другую гондолу, чтобы доехать до Мурано, ее охватила паника.

Ей придется встретиться лицом к лицу с Мариной.

Успела ли Леда рассказать Марине все, что узнала? О том, как Марина предала Катерину ради обладания Джакомо, о последовавшей за этим мести Катерины? Может быть, Леда даже пожалела Марину, когда узнала, как с ней обошлась Катерина. Катерина это приняла. Она приняла то, что есть грехи, которые нельзя простить. Но ей просто необходимо было знать, что с Ледой все в порядке. Если в монастыре Леды нет… она попросит Марину помочь ее разыскать.

К горлу подступила очередная волна тошноты, когда она из каюты разглядела каменные стены Санта Марии дельи Анджели. Когда она выбралась из лодки, земля уходила из-под ног, как будто Катерина стояла на воде. На мгновение она даже ухватилась за руку гондольера — какая же она теплая и сильная! Потом овладела собой и зашагала в одиночестве к огромным запертым дверям.

— Катерина Капретте.

— Что? Ancora?[69] — пожилая послушница, которая открыла дверь, подалась вперед, чтобы лучше слышать.

— Катерина. Капретте, — уже более уверенно произнесла она свое имя. — Я хочу встретиться с матушкой настоятельницей.

Старуха кивнула и впустила Катерину, провела по сверкающему terrazzo в дальний конец здания. В монастыре стояла тишина, исключая доносящийся время от времени девичий щебет из-за закрытых дверей. Катерина чувствовала запах свежеиспеченного хлеба из трапезной. Мимо, держась под ручку, пробежали две хихикающие послушницы. Какие же они юные!

Старуха велела Катерине подождать на лавке в вестибюле перед покоями Марины. Она постучала и вошла к Марине, потом вышла, ничего не сказав гостье. Лавка, на которой сидела Катерина, была жесткой и без спинки. Конечно, Марина заставит ее подождать, чтобы она почувствовала себя никчемной. Чтобы заставить ее хоть немного помучиться. Ладони ее вспотели.

Где же Леда?

Катерина вытерла руки о юбку и прикусила ноготь на большом пальце. Она представила себе, как Марина заканчивает какое-нибудь незначительное дело, просто для того, чтобы потянуть время и помучить ее. Наконец старуха пригласила ее войти.

Марина сидела за своим массивным столом красного дерева, склонив голову, и что-то писала. Катерина подошла и села в кресло напротив. Марина подняла голову, и Катерина ощутила, что вся ее решимость мгновенно улетучилась.

— Зачем ты пришла? — спросила Марина. Глаза ее были такими же ледяными, как серый утренний свет.

— Мы с Ледой… немного повздорили, — запинаясь, ответила Катерина, — и она ушла прогуляться… уже некоторое время назад, и я стала волноваться… и на всякий случай решила убедиться, не вернулась ли она сюда…

— Она не возвращалась. — Марина окунула перо в чернильницу и вновь принялась писать. Похоже, составляла перечень каких-то имен.

— Не возвращалась? — Катерина ощутила всю тяжесть сложившейся ситуации. В груди все сжалось, и, не сдержавшись, Катерина всхлипнула.

— Я… я не знаю, где Леда! — воскликнула она. — Вчера она не пришла ночевать!

На виске у Марины под тонкой восковой кожей задергалась жилка.

— Подожди-подожди, — сказала она, поднимая голову. — Я попросила тебя помочь с Ледой. Какое-то время за ней присмотреть. А ты ее упустила.

— Куда… куда, по-вашему, она могла отправиться? — задавалась вопросом Катерина, не обращая внимания на насмешки Марины. Она наблюдала, как за окном в воздухе кружатся желтые листья. Она ощущала себя, как эти листья, — все падала и падала в забытье.

— Я понятия не имею, куда подевалась Леда! — по комнате раскатами разносился резкий голос Марины. — И честно говоря, меня это больше не заботит. У меня монастырь, а не тюрьма. Леда сама вольна делать свой выбор.

Катерина замолчала. Неужели только ее одну заботит судьба Леды? Казалось, что она потеряла какую-то часть своего тела, которая теперь плавает где-то в открытом море.

В дверь негромко постучали, и она открылась. В комнату вошла горбатая монашка, неся на подносе золоченый фарфоровый чайник, чашку, блюдце и молочник. Арканджела! Катерина улыбнулась, с облегчением увидев знакомое лицо.

— Ты помнишь Катерину? — спросила Марина горбатую монахиню, которая не поднимала головы, продолжая сервировать чай для аббатисы. При этих словах горбунья подняла голову, прищурилась и улыбнулась Катерине.

— Bellissima![70] — воскликнула она, подходя ближе, чтобы обнять ее.

Катерина тепло обняла монахиню в ответ.

— Как вы? — поинтересовалась Арканджела, окидывая ее взглядом с головы до ног. — Замужем? Дети есть?

— Да, замужем, — ответила Катерина. — Но детей нет. — Арканджела погрустнела. Столько лет прошло, и Катерине всегда казалось, что Арканджела ее уже не помнит.

— Ну, я все равно рада вас видеть, — нашлась Арканджела, — хорошо, что вы вернулись. Вы надолго к нам?

— Нет, — ответила за Катерину Марина. — Наша подруга скоро уходит.