«Сталинизм»: правда о Сталине и миф о Кобе - Алексей Владимирович Самсонов

условий для того, чтобы люди работали за копейки, не требовали много (“много” — это не пирожные и чёрная икра, а колбаса, мясо, хлеб, молоко). И это касается не только рабочих и крестьян, но и учёных. Я имею в виду т. н. шарашки. Их суть: учёных обвиняли в контрреволюционных преступлениях, которые они и не думали совершать, и сажали. Но не в лагерь, а в специальные зоны под Москвой, где они должны были продолжать заниматься своим делом — изобретать, но в режиме “зоны”, т. е. без оплаты и свободы передвижения.

И учёные изобретали — а что им оставалось делать? Иначе — лагерь в районе Колымы. Как хорошо: работают и денег не просят!

Частью “сталинизма” стали “письма” — т. е. доносы и анонимки. Люди писали в парткомы, правительство, в профкомы на всех — на мужей, на соседей, на начальников, на сослуживцев. И на предприятиях устраивали “товарищеские суды”, а если письмо было “наверх” — то дело могло быть доведено до настоящего суда. Дело приняло такой размах, что уже при М. Горбачёве, “учитывая пожелания трудящихся”, были вынуждены принять указ президиума ВС СССР от 2 февраля 1988 года № 8422-XI «О внесении дополнений в указ Президиума ВС СССР “О порядке рассмотрения заявлений и жалоб граждан”» (с целью “усиления борьбы с анонимными наветами”).

Сегодня “сталинизм” — в Китае, в Юго-Восточной Азии, а также в США (особенно после 11 сентября 2001 г.). При этом не важно, кто находится у власти — Коммунистическая партия Китая (КПК) или короли с президентами.

Главное дело Сталина — это создание “нового человека”. И создание его не методами агитации и убеждения, а путём “революционного террора”. Но “почему-то” этот метод вызвал отторжение в народе. Нет, восстаний и митингов не было. Было другое.

Сегодня трудно восстановить атмосферу тех дней, но атмосферу 1970–1980‐х годов я помню. Её можно определить одним понятием — двоемыслие. На собраниях и в газетах писали одно, а между собой и дома говорили совсем другое. Причём так делали все — и преподаватели марксизма, и студенты, и слесари, и инженеры, и журналисты… И в Кремле это знали. Тогда для кого и зачем издавались газеты, проходили семинары обществоведов? Ведь обществоведы то же были “двоемысленники”. Кому это всё было нужно? Ответ, видимо, такой: надо было довести сознание народа до “пофигизма”.

Но это началось не в 1970‐е, а в 1930‐е годы. Как известно, Сталин часто корректировал произведения писателей и драматургов. И вот в 1933 году драматург Александр Афиногенов (1904–1941 гг.) написал пьесу “Ложь”. Воспроизведём диалог героев (см. ниже).

Нина. Пусть не молчат, пусть говорят правду.

Горчакова. Массы должны доверять нам, не спрашивая, правда это или нет.

Нина (схватывая газету). А зачем тогда пишут “Правда”?

Горчакова. Это — и сторическая традиция.

Сталин пишет на полях: “?! Что за чепуха!”

Через несколько страниц к реплике: “А мы за правду не молимся и в зубах ею не ковыряем”, — Сталин приписывает фразу: “Она для нас борьба, жизнь, существование”.

Некоторые места Сталин просто перечёркивает с пометкой: “К чему эта унылая и нудная тарабарщина?”

Интересно, что на эту же пьесу существует и отзыв такого литературного авторитета, как М. Горький: “Пьесу Вашу нахожу неудачной и вредной. Партийца Вы наделили фамилией Сероштанова. Мещане примут это как аллегорию, очень приятную им. Да и все фигуры пьесы сероваты. Все — устали, ни в одном из них не звучит пафос бойцов за социализм, психика всех построена на мотивах индивидуализма, на борьбе за своё… Такова же и Нина… Партийно мыслящих Вы показали как примитивно мыслящих. Сторонники лжи у Вас живее борцов за правду”.

Получив такой отзыв М. Горького, А. Афиногенов снова обратился к И. Сталину. И тот высылает драматургу следующее письмо.

Тов. Афиногенов!

Идея пьесы богатая, но оформление вышло небогатое. Почему-то все партийцы у Вас уродами вышли, физическими, нравственными или политическими уродами… Даже Рядовой выглядит местами каким-то незавершённым, почти недоноском. Единственный человек, который ведёт до конца последовательную и до конца продуманную линию (двурушничества), — это Накатов. Он наиболее “цельный”.

Для чего понадобился выстрел Нины? (Нина — положительный герой, но покончила жизнь самоубийством. — А.С.) Он только запутывает дело и портит всю музыку. Кулику бы противопоставить другого, честного, беспорочного и беззаветно преданного делу рабочего (откройте глаза и увидите, что в партии есть и такие рабочие).

Надо бы дать в пьесе собрание рабочих, где разоблачают Виктора, опрокидывают Горчакова и восстанавливают правду. Это тем более необходимо, что у Вас нет вообще в пьесе действия, есть только разговоры (если не считать выстрела Нины, бессмысленного и ненужного).

Удались Вам, по-моему, типы отца, матери, Нины. Но они недоработаны до конца, не вполне скульптурны.

Почти у каждого героя имеется свой стиль (разговорный). Но стили эти недоработаны, ходульны, неряшливо переданы. Видимо, торопились с окончанием пьесы. Почему Сероштанов выведен физическим уродом? Не думаете ли, что только физические уроды могут быть преданными членами партии?

Пускать пьесу в таком виде нельзя. Давайте поговорим, если хотите. Привет!

И. Сталин

Странная реакция. По идее, и Сталин, и Горький должны были бы подумать, почему люди молчат, а не говорят правду. Между прочим, пьеса “Ложь” была как бы продолжением пьесы “Страх” (1931 г.), в которой устами профессора Бородина говорится о неких вневременных и внесоциальных “определителях” человеческого бытия — страхе и голоде, а также о том, что “мы живём в эпоху великого страха”. Первый вариант пьесы был запрещён цензурой, во втором убраны упоминания о карательных органах, введен образ пламенной старой большевички Клары — оппонента Бородина, выступающей от имени “народа”, носителя партийных идей. [Впоследствии в начале Великой Отечественной войны писатель А. Афиногенов возглавлял литературный отдел Совинформбюро, погиб 29 октября 1941 г. во время бомбёжки.]

Но ни Сталин, ни другие члены политбюро ЦК ВКП(б) ничего не предприняли — политика осталась той же.

Лазарь Каганович говорил Феликсу Чуеву, что Сталин: “был идейным человеком. Для него главное была идея”; “Он был весь в идее” [117]. Согласен, но ведь свои идеи надо нести “в массы” при помощи убеждения, а насилие только вызывает отвращение к идее. Что, Сталин, Горький, Бухарин… этого не понимали? Не верю. Тогда зачем они делали всё, чтобы отвратить людей от “социализма”?

Это можно объяснить только тем, что, как я писал выше, и “марксизм”, и “социализм” были лишь маскировкой для других целей: сатанизма и оккультизма.

Группа Мартемьяна Рютина

Недовольство таким положением стали высказывать и бывшие верные “сталинцы”. Особо надо выделить группу Мартемьяна Никитича Рютина “Союз марксистов-ленинцев”. Рютин даже разработал теоретическую платформу