Пятый убийца, или Этюд в кровавых тонах - Андрей Себежский

– В мою пользу?

– Да. Потому что Критерион – тот вампир-убийца, с которого мы начали знакомство – он был не один.

Ватсон почувствовал, как нехорошо изменилась атмосфера в замке.

Холмс встал и стал расхаживать перед ним:

– Меня с самого начала не покидала мысль, что кто-то со мной играет, что у всей этой истории есть какой-то кукловод, у которого есть цель то ли убить меня, то ли поиздеваться. Мы с тобой видели благодаря гримуару, как он появился. Но каковы были его истинные цели? Зачем сюда прибыли Феррерс и Янг? То, что Джефф ищет их, было неплохо известно в потустороннем мире – этот призрачный гонщик Сассекса. Об этом не могла знать, при всем уважении и любви к ней, миссис Хадсон, ведь ее ареал обитания ограничивается только замком и домом на Бейкер-стрит. – Свечи снова сильно моргнули. – Простите, миссис Хадсон.

Кто-то вызвал их и навел на них Джеффа, у меня нет в этом никаких сомнений. А дальше – кроме Критериона, меня еще дважды попытались убить. Сначала констебль-орк Рэнс. Кстати, это ведь не Джефф превратил его в орка, Джефф был талантливым человеком, призраком-полиморфом, но превращаться он умел сам, а не превращать кого-то другого. Полиции я сказал, что это сделал Критерион – Грегсон и Лестрейд съели мою версию. Но это не мог быть Критерион – он этого тоже не умел. От нападения Морана меня спас ты и миссис Хадсон. И наконец, еще одно нападение – это сам Джефф. Ведь он тогда уже начинал превращаться в демона. Какая-то часть его пришла на Бейкер-стрит, чтобы сдаться и попрощаться с миссис Хадсон, а какая-то часть – убить меня.

Но что если был еще один убийца у этого кукловода? Что если этот кукловод не только вызвал в Англию Феррерса и Янга? Что если он не только их показал Хадсону, но и тебя?

Ватсон почувствовал, как кресло под ним начало двигаться.

Холмс навис над ним.

– И почему бы ему не показать на тебя? Ты служил в роте Сэкера – вас натаскивали убивать нечисть.

Внезапно подлокотники кресла обвили руки Ватсона.

– Ты что… – начал было он.

– Что если убийц было не четверо – а пятеро? Такая аллюзия к Четверым неизвестным – но плюс один! Четверо вызвавших Мориартиуса – и сам Мориатриус. Критерион, Рэнс, Моран, Хадсон и – кто?.. Ты спрашивал, почему стал мне интересен? Потому что замок принял тебя, потому что ты умеешь проводить спиритические сеансы, потому что служил в роте Сэкера Беркширского полка и потому что у тебя есть какая-то тайна. Но почему я интересен тебе?

Подлокотники больно давили на руки Ватсону.

– Холмс, это…

– Почему ты остался со мной? Ты гей? Вроде бы, нет. Ты решил попытаться нагреть руки на богатствах виконта? Твоя жизнь показывает, что ты равнодушен к деньгам. Тебе негде жить? Пока да, но ты врач, у тебя своя практика – а в наше время это очень и очень важно – нашел бы способ оплачивать жилье. Тебе интересны приключения? Да брось – ты навоевался уже. Тебя влечет моя тайна? Сомневаюсь. Причина в другом…

Шпага в руке манекена вдруг превратилась в змею и поползла в сторону Ватсона.

– Ты. Был. Пятым. Убийцей.

Змея-шпага взвилась в воздухе, метя в горло Ватсону.

***

– Стоп, Рейчел! – крикнул Холмс.

Змея, вновь превратившись в кусок металла, замерла в каких-то сантиметрах от горла Ватсона. Он сглотнул.

Но испугаться по-настоящему не успел. В голове Джона как будто что-то ударило – но именно внутри, а не снаружи. Ее вдруг наполнила такая жуткая боль, что она стала как будто свинцовой и, казалось, еще чуть-чуть – и отвалится и упадет на пол.

Не понимая, что делает, Джон вдруг подался вперед, и шпага точно проткнула бы его шею, если б сама безвольно не упала сначала на его тело, а потом с него – с дребезгом на пол.

– Ну чтооо? – закричал он вдруг не своим страшным голосом. – Ты молодеец, Шерлок Холмс!

Ватсон с ужасом понял, что это кричит не он. Он вообще не контролирует свое тело – это делает кто-то, кто занял место в его голове.

Холмс заинтересованно склонил голову на бок:

– А ты можешь нормально разговаривать? Мы же не в театре.

– А и правда, – теперь Ватсон говорил совершенно спокойным голосом. Голосом того самого человека, с которым он встречался в поезде, Майкла.

Так в него вселился демон?!.

Ощущения у него при этом были очень странные: как будто он гость в своем собственном теле, которое заполнил кто-то другой, а сам он наблюдает за всем находясь в каком-то темном углу, мучаясь адской головной болью.

– Рад видеть тебя наконец лично, – произнес Холмс. – А то все посредники да посредники.

– Ну и сейчас, строго говоря, посредник, – поморщился «Майкл» лицом Ватсона. Для Джона это было как если бы ножом провели по оголенной ране. – Но вы слишком уж строгие правила безопасности тут накрутили. И не придешь проведать уважаемого человека просто так.

– Твои друзья виноваты, Феррерс и Янг, – с легкой укоризной ответил Холмс.

– Ох, ну это разве друзья! Мелкие людишки, в сущности. Представляешь, они думали, что меня приручили! Я бы засмеялся, но боюсь, что твой друг этого не переживет.

Ватсон действительно со всей отчетливостью осознал, что если этот могущественный демон пробудет еще несколько минут в его теле, он просто умрет. Давление, судя по всему, зашкаливало. Глаза наливались кровью – и он видел все в красной дымке. Он наверняка упал бы на пол, если бы кресло не продолжало его крепко держать – и он понимал, что этого падения он бы не пережил.

– Неплохое шоу с полицией, – услышал он слова Холмса.

– Спасибо! Старался тебя развеселить. И сам, честно говоря, на миг подумал, что ты действительно хочешь вызвать коня. Я бы сейчас посмеялся – но извини.

– Этот конь слишком корыстный. Я бы не расплатился с ним потом.

«Что делать? – лихорадочно думал Ватсон. – Попробовать схватить его? Или наоборот выгнать из своей головы? Но как? Как?!.»

Он вдруг сказал:

– Твой друг, кстати, сейчас думает, как бы меня выгнать или схватить. Глупая затея, мы с тобой понимаем. Я бы его наказал, но он от этого умрет. Поэтому к делу.

– О, ты пришел с каким-то делом? – Холмс поднял бровь. – А я думал, просто засвидетельствовать свое почтение.

– Мое дело и будет лучшим свидетельством почтения, – демон растянул губы Ватсона в улыбке, которая доставила доктору новую боль. – Там, откуда я пришел, наслышаны о тебе, и надо сказать, ты меня не разочаровал.

– Рад стараться, – вставил Шерлок. – Да и ты вполне даже неплох.

– И поэтому не разочаровывай меня впредь. Любое движение твое или твоей Рейчел, чтобы меня схватить, необязательно будет успешным – но уж точно станет фатальным для твоего друга. У него сейчас огромное кровяное давление, и каждое его движение может привести к разрыву сосудов, в том числе и остановке работы сердца и мозга. Признаю, он сильный человек. И сразу скажу, что я проник в его сущность в первый и в последний раз. Больше он меня не пустит. Да мне этого и не нужно. Мне правда было бы интересно побеседовать с тобой, но у нас мало времени. О, Майкрофт, и ты здесь! – боковым зрением Ватсон увидел, что его собственное отражение в большом зеркале справа не сидит, скованное стулом, а вскочило и прильнуло к грани, отделяющей его от реального мира.