Крылья Руси - Галина Гончарова

А вообще, в Стокгольме взяли много всего интересного. Одно железо чего стоило. Но и по дворцам знати нашлось… да, нашлось…

Победоносная война – неплохое средство пополнения бюджета. Но Алексей отлично знал, как легко увлечься в этом случае.

Нельзя.

Если страна привыкает жить войнами, ее армия превращается в банду. И рано или поздно это плохо закончится. Государство должно быть готово к войне, но настроено на мир.

Хотя Иван доволен. Лично он выгреб для Софьи все библиотеки, которые нашел в Стокгольме – и Алексей предвкушал, как будет прыгать от радости сестрица. Книги до сих пор повергают ее в состояние неконтролируемого восторга. Обязательно все проглядит, а что-то отдаст размножать и распространять. Хорошая вещь – печатный станок, да и число грамотных людей выросло… Бояре, вон, своих чадушек в принудительном порядке учить начали. Даже если в Дьяково их пристроить не удается, учителей нанимают, иногда и из числа царевичевых воспитанников. А как быть, если глупому да неученому при дворе показаться стыдно? Задаст государь вопрос – и стой, недоросль, глазами хлопай. Еще и поиздевается, мол, отцы-деды твои верой и правдой служили, а ты чем служить будешь? Глупостью? Так усердный дурак – невелика ценность.

Вот и учат, стараются. Дочерям – и тем наставниц нанимают.

Алексей скользнул взглядом туда, где сидела Соня. Да, кто бы мог подумать, что игра в тавлеи принесет такие плоды? Видел бы сейчас отец, с его польской войной…

Гордился бы? Или позавидовал сыну?

Всякое возможно.

Алексей приобнял жену, сидящую рядом. Да, новшество. Раньше женщины на такие мероприятия не допускались, но стоило ему жениться, как Ульрика получила законное место рядом с супругом. Да и сестрицу Софью поди, выгони. Ворчат долгобородые, ругаются, а все ж примечают. И понимают, что им то выгодно. И дочерей учить начинают, для чего также нанимают не иноземных мамзелей, а девиц из Дьяково. А то доверь воспитание детей иноземцам? Что они хорошего детям-то дать могут? Одно дело ученые, это люди особенные, им бы наукой заниматься без оглядки на деньги да церковь, а там хоть солнце не свети. А гувернеры?

Галантные манеры на Русь нести?!

Не бывать такому! Потому-то и театр не особо уважен был, и книги строгую цензуру у патриарха проходили… перебьемся без европейских мод! Насмотрелись, отворотясь не отплюешься.

Как же хорошо дома…

Алексей перехватил взгляд Софьи – и сестренка подмигнула ему. Мол, не вешай нос! Мы все здесь, мы живы и здоровы, что еще надо?! И Алексей почувствовал тепло и стеснение в груди.

Господи, как же он их любит…

И обязательно скажет об этом. Но пока – терпим. Протокольное мероприятие, понимать надобно! И слушать славословия, поздравления, здравницы… а Милославских он точно на Урал загонит. Или луче в Крым?

Надо подумать, где они меньше украсть смогут. Вот ведь… лупи по рукам, не лупи, а все одно – умудряются. Порода…

* * *

Спокойно поговорить Алексею, Ивану и Софье удалось только на следующее утро, да они и не торопились. Некуда и незачем.

Все дома, все живы-здоровы, а остальное – подождет. Пусть дети всласть потискают вернувшихся родителей, опять же, Ульрика должна быть уверена, что она – самое важное для супруга…

Так что в царском кабинете троица заперлась ближе к обеду. Иван вольготно раскинулся в кресле и наблюдал, как государь крепко обнимает сестру.

– Спасибо, Сонюшка…

И было, было за что благодарить. Тишина, покой, порядок в государстве – разве мало? Очень много. Алексей внимательно выслушал отчет сестры – и задумался.

– Сонь, ты уверена, что Леопольда остановит такая мелочь, как выстрелы по гвардейцам?

Софья пожала плечами.

– Думаю, намек он понять должен. И стреляли по нему. Просто не попали…

– Просто?

– Согласна, это было сложно. Промахнуться на таком расстоянии…

– Он примет это к сведению?

– Ну, если не примет – поговорим иначе, – недобро прищурилась женщина, – а ты что предлагаешь?

– Устранить его. Нет Леопольда – нет проблемы.

Софья всерьез задумалась над этим вопросом.

– Вряд ли получится.

– Кого-то из родных?

– Надо подумать.

И подумает. Например, от первого брака у нашего бракованного котика Леопольда дочь, от второго две дочери, но обе померши, а вот от третьего есть два сына. Иосиф и Карл.

Вот если Иосиф… черт! Мальчишке лет-то всего ничего! Сопляк! Пятнадцати – и то нет! И она обдумывает возможность его устранения?

Хотя… Август был не намного старше. А на Машкиных детей в Испании покушались – они вообще под стол пешком ходили. Если б она не настояла, что царевен обучать надобно, как и остальных девушек – не отбилась бы сестра.

Может, и правда помочь Леопольду встать на путь благочестия? Готовили его в священники, вот и молился бы до упора! А он вместо этого интригами балуется… ничего нет хуже, чем религиозный ханжа. И в сторону Испании поглядывает, кстати. Карл-то болен, а Леопольд был на его сестре женат. Дочка сестры, читай племяшка Карла сейчас замужем за Максимилианом Баварским, пусть там и не все ровно в браке, но дети-то есть! И могут создать проблемы детям дона Хуана. Известно же, был бы престол, желающие найдутся.

– Подумай с Ромодановским. А я пока отпишу Михайле. Пусть усиливает охрану, пусть удваивает число шпионов, если нужно – своих людей ему пришлем….

– Да, рисковать жизнью родных мы не станем. Но есть еще и Ракоци…

– А к Наталье тоже послать людей.

– Пошлю, – согласилась Софья, уже прикидывая, что к Ракоци она направит Протопопа Аввакумовича. Илона его знает, доверяет, ценит, а уж после спасения детей – на руках носить готова. Лично. И его рекомендациям поверит обязательно.

Единственный, о ком они не подумали, был Имре Текели. Но…

Софья как-то полагала, что взрослый самостоятельный мужчина, воин, стратег и тактик может о себе позаботиться. Разве нет?

* * *

– Вы недовольны, сир?

Анна смотрела на супруга глазами невинной лани. Людовик только головой покачал.

– Нет, моя дорогая. Все неплохо, но могло быть намного лучше.

– Вести из Англии, мой король?

– О, да.

Война в Англии продолжалась уже больше года. Тяжелая, изматывающая – и не особо результативная. Впрочем, Анна не собиралась объяснять супругу, что англичане народ крепкий. Где сядешь – там и слезешь, и хорошо, коли целым.

Эдвард Рассел оказался человеком упорным – и сопротивлялся, как дракон, из шкуры которого хотят понашить туфелек, только вот…

Пушки – это хорошо. А финансы – плохо.