Порочное влечение - Юлия Тан

Между ними чувствуется связь, они понимают друг друга по взгляду. Видно, что Дели любит его всем сердцем, и Джонатан отвечает взаимностью. Хотя пытается это сильно не показывать.

— Только Дели заставляет меня снова чувствовать себя проказливым ребенком, — сказал Джонатан, открывая мне дверь с пассажирской стороны.

— Она замечательная, — серьезно ответила я.

От Аделаиды веет теплом, искренностью и уютом. У меня сложилось впечатление, что я побывала у очень близкого человека. Сначала я очень переживала, оказавшись за одним с Дели столом, но она сделала все, чтобы я чувствовала себя комфортно. И благодаря этому у меня остался приятный осадок от проведенного вместе с ней времени. За это я ей отдельно благодарна.

Джонатан проехал возле фонтана и свернул на дорогу, ведущую к трассе. Напоследок я взглянула в зеркало, где видно отдаляющееся здание в американском колониальном стиле. Поместье хранит память прожитых дней. В нем можно прочувствовать дух Старой Англии и эпохи «процветания» Штатов. Мне бы хотелось осмотреть каждый уголок поместья и, может быть, на минуту почувствовать себя Скарлет О'Хара. Правда, не такой заносчивый и капризной.

— Аделаида думает, что я не знаю о их романе в молодости с моим дедом «Ричи» Ричардом Вудом, — легко сказал Джонатан, этим заставляя оторваться от раздумий.

Вспоминая разговор за завтраком, я улыбнулась. Аделаида несколько раз кого-то называла именем Ричи. Тогда я не знала, что Ричи — это и есть Ричард Вуд. Она говорила о нем с теплотой и немножко с придыханием.

— Поэтому мне все сходило с рук. Если бы не Дели и его чувства к ней, меня бы точно отправили в школу-интернат где-нибудь в горах. Она единственная могла ему в открытую перечить. Конечно, когда рядом никого не было.

— А как же твоя бабушка?

— Они познакомились до нее. И насколько мне известно состояли в отношениях около года. Потом что-то произошло между ними. У Дели не было никого из близких, она была в ужасной жизненной ситуации, поэтому дед предложил ей работу. Точнее уговорил в этом своего отца.

Джонатан переключил радиостанцию. Из динамиков зазвучал звонкий голос диктора, который поздравляет с началом Нового года. Он убавил громкость так, чтобы она не мешала нашему разговору.

— Аделаида работает и живет в поместье с девятнадцати лет. То, что знает Дели, не знает никто из семейства Вуд. Аделаида еще тот агент под прикрытием.

— Видно, что она тебя любит, Джонатан.

Я повернулась к окну, за которым проносились почти одинаковые дома. Каждый из них был украшен обильнее другого. На улицах редко попадались машины или прохожие. Наверное, люди еще отдыхали от бессонной праздничной ночи.

Джонатан продолжил что-то рассказывать об Аделаиде, но я погрузилась в свои мысли. Сейчас я чувствую, будто моя жизнь разделилась надвое. Есть я и Джонатан, а в другой реальности меня ждут Алекс и Ева. Кажется, эта грань между двумя мирами становится меньше, истончается с каждой минутой. Я не чувствую, где должна остановится.

— Джон, ты отвезешь меня в апартаменты? Те, которые снимает нам университет, — добавила я, когда Джонатан непонимающе взглянул на меня.

— Я думал мы вернемся в Бруклин, — насторожено проговорил он. — Мы можем заехать, чтобы ты взяла необходимое для себя. Джеймса еще не нашли, я не смогу оставить тебя там одну.

— Там будет Лена. Я хотела бы поработать, — о последнем я солгала, больше всего мне сейчас хочется остаться одной.

— Лены нет дома. Она уже почти месяц встречается с лаборантом со своей кафедры, — выдал он, на что я удивленно округлила глаза.

— Откуда ты знаешь?

— После инцидента с Джеем, я не мог оставить все на самотек. Я проверил даже Лену, — деловито заявил мужчина.

— Что значит «даже Лену»?

От недовольства у меня начало пульсировать в висках. Я ненавижу, когда меня контролируют, а тем более просеивают мою жизнь через сито.

— Джонатан, ты не ответил!

Он свернул с трассы и припарковался на безлюдной обочине. Вокруг нас был только лес, окутанный пушистым снегом. Как только автомобиль полностью остановился, я выпрыгнула из салона. Мне нужен свежий воздух.

— Эмилия, стой! — крикнул он мне вслед, хлопая дверью автомобиля.

Джонатан догнал меня, разворачивая к себе лицом. Его волосы казались еще темнее на фоне белого снега. Снежинки не спеша падали между нами, а перед моими глазами проносились мгновения рядом с ним.

— Пойми, я не мог больше рисковать. Мне пришлось проверить Алекса и всех, кто имеет с тобой связь, — Джонатан подтвердил мои догадки.

— Ты не имел право нагло вмешиваться в мою жизнь. Тем более в жизнь Алекса, — обвиняющим тоном холодно сказала я.

— Я не хотел тебя обидеть, — все, что ответил он, пропуская через пальцы свои волосы.

В моей груди смешались страх и разочарование. Что, если он узнал причину нашего переезда и перевода Алекса?

Как бы я не относилась к мужу, и какие бы у нас не были отношения — это не дает Джонатану право копаться без спроса в моей жизни. Нашей с Алексом жизни.

— Ты не должен был так поступать, — в моем голосе звучала обида, которую мне не удалось скрыть.

— Я волновался о тебе, — в свою защиту произнес он.

Сейчас я чувствую себя раздетой догола́ на всеобщее обозрение. Джон хотел дотронуться до моего лица, но я не позволила, увернувшись от его руки.

— Ты не должен был трогать Алекса.

— Эмилия, — Джонатан положил ладони на мои плечи, слегка удерживая, — Я правда переживал о тебе. Возможно, я поступил неправильно и нужно было спросить у тебя… Понимаешь, ты сказала, что боишься? Я не могу тебя отпустить к нему, если тебе будет что-то угрожать.

Я вижу, что он говорит искренне и с заботой, но не могу смириться с тем, что Джонатан сделал. Наша связь выходит за границы дозволенного. Мы начинаем плотно въедаться в жизни друг друга. Я люблю его, но для начала должна сама разобраться со своими чувствами и Алексом.

— Никогда больше делай так, — прошу я. — Если тебя что-то волнует, спроси у меня. Хорошо?

Он согласно кивает. Его зеленые глаза под веером черных ресниц и виноватый вид наполняют меня теплым чувством. Я обнимаю его за талию, и утыкаюсь носом в пуховик. Мне хочется еще злиться на него, но я не могу.

— Поедем в Бруклин? — тихо спрашивает Джонатан, перебирая пальцами по прядям моих волос.

— Сначала заедем в кондоминиум, — настоятельно говорю я.

— Ладно. Тогда сделаем еще одну остановку на Уолл-стрит.

***

Джонатан оказался прав, Лены не было в университетской квартире. Только записка, написанная на скорую руку, которая пылилась на кухонном столе. Я не знаю зачем она ее оставила, потому что вчера мы несколько раз обменялись сообщениями. Внизу на оставшейся части листика пишу ей ответ, что жду всех подробностей и рисую подмигивающий смайлик. Двадцать первый век на дворе, а мы занимаемся не пойми чем.