Тень в Зеркале - Ян Ирвин

— Может, у авторов Преданий были свои причины не упоминать о существовании Зеркала?

— Может, и так. Но ведь описали же они множество других интересных, необычных и даже опасных вещей!

Карана решила переменить тему:

— А как ты оказался в Чантхеде? Насколько я знаю, дзаинян давно нет на Мельдорине.

— Ты права: хотя мы и не забыли свою родину, большинство дзаинян живет сейчас в Эпперланде, в пустынном краю далеко на востоке. Я думаю, ты даже не слышала об этих местах.

— Да нет, слышала, — негромко проговорила Карана. Лиан же продолжал, словно пропустил мимо ушей ее слова:

— Эпперланд лежит к северу от Ван Барра, Вороньих Гор, и к западу от Крандора. Мы все еще не чувствуем там себя дома, несмотря на то что живем в Эпперланде почти тысячу лет. Это бесплодная земля, обдуваемая смертоносными солеными ветрами с Сухого Моря. Но она — все, что у нас осталось.

Карана устроилась поудобнее и закрыла глаза. Какой же у него был прекрасный, добрый голос! Пусть бы он звучал всю ночь! Но тут Лиан подумал, что девушка заснула, и замолчал.

— Продолжай, — прошептала Карана. — Расскажи мне о своем народе.

— Весь рассказ занял бы не одну неделю, — произнес Лиан. — А тебе надо выспаться. Поэтому я расскажу тебе только самое главное… Много веков назад мы жили на землях могущественной Зурской Империи, столицей которой был захиревший ныне город Зиль. В то время Империя простиралась на весь Мельдорин, а дзаиняне были всего лишь одним из населявших ее народов. Они и тогда отличались ученостью, сообразительностью и скромностью, которая всегда была слабым местом дзаинян, я — не исключение…

— Это ты-то скромный?! Да ты же настоящий сердцеед! Не сомневаюсь, что ты покорил сердца всех чантхедских красавиц своим сказочным голосом, так же как сейчас пытаешься проделаешь это со мной! — беззлобно рассмеялась Карана.

Лиан смущенно улыбнулся:

— Ученые мужи испокон веков славятся тем, что не были чужды плотских утех. Об этом говорится во многих сказаниях, сложенных, впрочем, не самими учеными.

Тут Лиан вспомнил огромные карие глаза Тандивы, оставшейся в Чантхеде. Интересно, что она сейчас делает? Наверное, сидит в библиотеке. Странно, но, несмотря на их долгие отношения, Лиан уже с трудом вспоминал черты ее лица.

— Хотя надо отметить, что я имел в виду скромность прежде всего в политических делах, — продолжал он. — Именно дзаиняне основали Великую Библиотеку в Зиле, которая стоит там и по сей день, хотя Зурская Империя давно пала… И вот дзаинянами овладела жажда знаний, они не устояли перед посулами Рулька и приняли его сторону. Это произошло во времена Катаклизма. За свой поступок они понесли страшную кару. Когда Рульк потерпел поражение и оказался узником Ночной Страны, немногочисленных дзаинян, переживших почти поголовное истребление своего народа, отправили в изгнание. Обитатели Эпперланда — потомки выживших в той кровавой резне, но нас по-прежнему очень мало. Долгие годы мы странствовали из страны в страну, однако везде нас ждали ненависть и оскорбления. Все это было очень давно, а воспоминания об ужасных событиях и по сей день живы в памяти моего народа.

— А что же вам посулил Рульк? — спросила Карана сонным голосом.

— Известно только то, что во времена Катаклизма кароны воевали с аркимами, которые для борьбы со своими врагами изобрели оружие, разрушавшее их мозг. Сами кароны не могли придумать против него никакой защиты, но вскоре обнаружили, что на Сантенаре оружию аркимов в известной степени могут противостоять дзаиняне. Поэтому кароны заключили союз с дзаинянами и помогли им развить эти способности. Дзаинян же совершенно не волновало, что они в состоянии противостоять оружию аркимов: они стремились к новым знаниям, имевшимся у каронов. Способности, развитые в нас каронами, когда-то называли «даром Рулька», а потом — «проклятьем Рулька», ведь впоследствии именно по ним дзаинян находили их палачи. Все дары каронов в конечном итоге обрушились на головы тех, кто их принимал. Но и это не имеет теперь никакого значения, так как за прошедшие столетия мы утратили эти способности, и мало кто сейчас вспоминает о том, что когда-то дзаиняне отличались от остальных людей.

— А может, дзаиняне с такими способностями еще иногда появляются на свет? — с интересом спросила Карана. — А что если ты как раз один из них?

— Вряд ли, — рассмеялся Лиан. — У дзаинян есть своя система проверок, и, когда среди нас появляется ребенок, отмеченный «проклятьем Рулька», его прячут с глаз долой, ведь таким людям и сегодня на Сантенаре небезопасно… И вот мы добрались до Эпперланда, выжженной земли, где не было ничего, кроме колючего кустарника и ядовитых тварей. Мы осели там, потому что устали от бесконечных странствий, и в конце концов изобретательностью и усердием превратили эту землю в свой новый дом. Но нам преподнесли хороший урок. Теперь мы держимся особняком. Стараемся подавить все свои желания и хотим, чтобы нас оставили в покое. Некоторые из нас тайно живут в других краях и внимательно следят, откуда дзаинянам может грозить опасность, чтобы нас больше не застали врасплох. Поэтому нас считают нацией коварных шпионов.

— А ты тоже коварный шпион? — спросила Карана, прищурив глаза.

Лиан снова рассмеялся:

— Среди дзаинян встречаются и умники, совершенно неспособные к шпионской деятельности. Таких мы отправляем учиться в далекие страны, потому что очень ценим науки и искусства. Вот почему я и оказался в Школе Преданий. Меня выбрал Мендарк. Он же оплатил мое обучение, но долгое время мне приходилось в Школе несладко.

Глаза Караны сузились, стоило ей услышать имя Мендарка. После долгого молчания она спросила:

— Но почему же ты так долго оставался в Школе? Ты ведь давно завоевал себе доброе имя!

— Я и сам часто об этом думаю. Наверное, я просто боялся уезжать, ведь я провел в Школе добрую половину жизни.

— Ты что, никогда не выезжал из Чантхеда?

— Да нет, несколько раз выезжал. Я бывал по ту сторону гор, хотя до Туркада так ни разу и не доходил. Еще я ездил на север и на запад. Два раза был в Великой Библиотеке. Для тех, кто изучает Предания, нет города притягательнее Зиля! Но я ни разу не ездил домой, хотя мне очень хотелось. У меня на это не было денег.

— Я тебя сразу узнала, — сказала Карана, вспомнив появление Лиана в ее убежище среди развалин. — Я узнала тебя, как только ты открыл рот, еще до твоего падения со ступенек. И когда ты почувствовал мои мысли в Туллине, я тоже думала о тебе, хотя и понятия не имела, что ты так близко. А я ведь всего дважды видела тебя раньше. Первый раз — на Чантхедском Празднике четыре года назад, а второй — на Выпускных Испытаниях, когда ты добился такого успеха.

При этих воспоминаниях у Караны загорелись глаза, но она взяла себя в руки и продолжала ровным голосом:

— Я не могла взять в толк, зачем ты пришел. Твоими сказаниями я восхищалась больше, чем подвигами любого героя, но в тот момент мне нужна была реальная помощь, а к моим ногам скатилось совершенно беспомощное существо. Ты не представляешь, как я была разочарована!