38 1/2 . 1 муж и 2 любовника - Ксения Каспер

– Слушай, мы еще ненадолго здесь останемся, Клаудия хочет потанце…

Договорить мне не удалось, потому что Макс так громко заорал, что даже в этом гвалте приходится убирать трубку от уха.

– Я собираю вещи и уезжаю. Если ты меня действительно любишь, то должна мне это доказать! Выставить идиотом я и сам себя могу! С меня хватит!

После этого я слышу только «ту-ту-ту» – он бросил трубку.

– Если хочешь уйти, то иди, все в порядке, – успокаивает меня Клаудия.

Она видит, что я взвинчена. Я не могу оставаться спокойной, если кто-то просто бросает трубку.

– Можешь идти, – еще раз говорит Клаудия, – он как маленький…

Клаудия уже подцепила себе мужичка, так что одна она все равно не останется. Тот с нескрываемой надеждой смотрит на меня.

– Нет уж, дудки, я остаюсь!

Сразу же проносится мысль: «Если бы он не орал и не обошелся со мной так по-скотски, я бы через полчаса и сама ушла, а так – нет! Такого я не потерплю».

– Это что, все?

– Да, – говорю я, – наверное, на этом с ним покончено.

С этими словами я выключаю телефон и иду к бару. Злость исчезает в мгновение ока, потому что передо мной оказывается красавец мужчина, который угощает меня мохито, предлагает пойти танцевать, и глаза у него голубые, как горное озеро, – таких я много лет не встречала. У него низкий голос, и когда он говорит, его адамово яблоко ходит вверх-вниз. Его руки большие и точеные, как и он сам. Одет он в темно-серый костюм и такого же цвета рубашку, а волосы зачесаны назад. И самое главное – нет галстука! Танцуя, я чувствую его мускулистые руки, кубики пресса и бьюсь об заклад, на нем нет ни капельки жира.

Матиас, как он рассказал между двумя страстными поцелуями, актер, снимается в кино и, как правило, в отрицательных ролях. Его поцелуи приятны на вкус и напоминают мне молодость, когда мы целовались на танцплощадках.

– Теперь в твоей жизни уже трое мужчин? – спрашивает Клаудия.

– Нет. Двух мне будет достаточно. Так как Макс добровольно самоустранился, я снова моногамная женщина, – смеюсь я.

Мы уходим с вечеринки в начале седьмого утра. Маттиас провожает меня до лифта, целует на прощание и уходит. Я в одиночестве еду наверх и включаю телефон. Мне немного страшно от того, что может случиться в следующие десять минут. Макса уже нет, по телефону он был такой злой, что хотя бы из уязвленной гордости должен был уехать. До того как я успеваю открыть дверь номера, мой телефон дважды делает «тринь-тринь»:

Я надеялся, что ты хотя бы сейчас вернешься, что мы сможем поговорить, посмотреть друг на друга и снова найти нас с тобой.

Я листаю сообщение и вижу, что Макс отправил его в полчетвертого. Почему он не сказал этого, вместо того чтобы орать на меня? В полчетвертого я гордо задрала свою непокорную голову, пытаясь доказать себе, что его уход для меня ничего не значит. Открываю второе сообщение:

Уже скучаю по тебе. Матиас

Номер пуст, до сих пор горит настольная лампа, Макс исчез вместе с вещами. Я грустно смотрю на кровать. Там, где он лежал, постель скомкана, а другая сторона кровати нетронута, меня ведь там не было. Я уже собиралась отвернуться, как вдруг замечаю боковым зрением письмо. Четыре страницы упреков и нападок, которые венчаются мыслью, что я переспала с другим мужчиной. Я закипаю от злости. Да, я целовалась, но это чтобы заглушить боль, из чувства противоречия. В постель с другим я бы никогда не легла. Я не поклонница скороспелого секса, и не стоит начинать теперь, когда я и так подавлена и ни в чем не уверена. Было бы только хуже. Кроме того, продолжаю я себя успокаивать, он к тому времени уже давно ушел, предельно ясно объяснив мне, что между нами все кончено. Я читаю дальше: он недоволен тем, что я дружу с Клаудией. Да, с Клаудией, которая еще и бросалась его защищать. Это не она виновата в том, что я осталась, а он. Он пишет, что его разочарование особенно велико, потому что именно сегодня он собирался окончательно признаться мне в любви. Не сходя с места я набираю его номер и пытаюсь все объяснять, но чувствую пустоту и не могу найти нужных слов. Когда я через полчаса кладу трубку, к этим чувствам присоединяется еще и грусть. Грустно, потому что мы будем любить друг друга, но не будем вместе. Грустно, потому что мы с ним хотим одного и сами все усложняем. Грустно из-за того, что у нашей любви, судя по всему, нет будущего. Меня охватывает чувство, что жизнь окончена. Несколько часов спустя – мы с Клаудией детально распланировали наш вечер и позавтракали вместе – я выезжаю из гаража отеля и набираю Макса. Я много раз прочла его письмо, и мое решение окончательно: Ничего не выходит! Мы должны быть вместе, но мы не можем быть вместе. Я не серая мышка, которая не смеет пикнуть, когда мужчина что-то говорит. Когда я сказала ему это, он нахально ответил: «Значит, ты не так уж сильно меня любишь. Всего хорошего». На этом наш разговор закончился. Я закуриваю сигарету и чувствую, как по щекам бегут слезы. Подъезжаю к ближайшей заправке, покупаю бутылку воды, убираю крышу, надеваю кепи и жму на газ – как ни крути, а жизнь продолжается.

Пока Клаудия и Юрген клянутся перед служащим мэрии в вечной верности, клянутся быть друг с другом в печали и в радости и наконец говорят: «Да!» – мои мысли улетают далеко отсюда. Последняя неделя была тихий ужас! Макс еще раз звонил в воскресенье вечером, непременно хотел со мной встретиться и поговорить. Но я не могла отлучиться. У Мартина уже закрались подозрения. Да и потом, что еще обсуждать? В понедельник мне на электронную почту пришло письмо от Макса. Две страницы любовных признаний, и еще красивее, чем в прошлый раз. Я с большим трудом смогла остаться хладнокровной и только через два дня написала ответ. Я уверена, Макс не будет читать между строк, а сразу же воспримет его как сухое письмо. Я предоставила рассудку право решать, а сердце – вырвала. С тех пор тишина. Только когда из бутылок выстреливают пробки, Мартин дает мне бокал шампанского и спрашивает, что случилось, я беру себя в руки. Раздается звон бокалов, все обнимаются и поздравляют друг друга. Лотар крепко обнимает Берни, и я не удивлюсь, если он в скором времени сделает ей предложение. Андреа и Клаус стоят рядом и тоже улыбаются – историю с борделем они обсудили и благополучно преодолели. Клаус признался, что ходил в публичный дом, однако уверял, что просто зашел туда выпить. Андреа ему не верит, но оставляет все как есть. Наши девочки веселятся от души, и только Йонас сейчас бы с большим удовольствием оказался на хоккейном матче. Да, а я, несчастная женщина, подавленная депрессией, стою рядом с мужем и порчу всем праздник. Больше всего мне сейчас хочется сбежать отсюда. Но вместо этого я беру Мартина под руку, крепко целую и вслух восхищаюсь тем, как же все прекрасно. Угощение подали вкусное, вечер удался. Клаудия и Юрген просто супер, а я танцую с мужем. В два часа ночи праздник заканчивается, мы все садимся в большое такси и едем в Кляйн-Верних.

Следующие две недели прошли в ускоренном темпе. Клаудия улетела на Мальдивы. У них с Юргеном медовый месяц. Берни на этой неделе переезжает с детьми в новый дом. Андреа работает как пчелка, а я пытаюсь укрепить свой семейный очаг. Вчера утром со мной случилось помутнение рассудка: я поехала в аэропорт и даже купила билет до Мюнхена. По техническим причинам самолет задерживался на два часа, и пришлось подождать. Выпив в безрадостном зале ожидания две чашки чаю и три стакана воды, я погрузилась в размышления. Готова ли я действительно разорвать свой брак? Насколько важен для меня Макс? Очень важен, вспыхнуло мое сердце! Но рассудок жаждет, чтобы я перестала себя мучить: нет, не так уж и важен! И тут объявили посадку. Я взяла себя в руки, и, когда пришло время предъявлять посадочный талон, крепко зажала его.