Мой лучший враг - Эли Фрей

Я приставила ко рту пачку и высыпала последние крошки от чипсов.

Этот жуткий человек никому не давал покоя. Даже сейчас, когда мы вроде бы были в безопасности, все равно не могли полностью расслабиться.

Стас Шутов. Это имя прочно засело в голове каждого из нас.

Мы легли. Я оказалась у самой стенки, с другой стороны от меня лег Серега.

Рома с Антоном сразу захрапели. У меня кружилась голова. Я закрыла глаза, но голова закружилась еще больше. Я открыла глаза и заметила, что Серега наблюдает за мной.

– Что ты видишь, когда закрываешь глаза? – спросил он.

– Когда я закрываю глаза, за мной прилетают вертолеты, – усмехнулась я.

– Хочешь, я научу тебя делать так, чтобы они не прилетали? Тебе нужно за что-то держаться. Держись руками за спинку – и тогда твой вестибулярный аппарат восстановится быстрее. И вертолеты улетят.

– Лучше научи меня не чувствовать боли. Или как отвлекаться от нее, – поморщилась я, вспомнив «турецкую баню».

– Легко! – улыбнулся он. – Нужно считать про себя. Раз-два-три… Когда они меня ловят, обычно все заканчивается, когда я дохожу до восьмидесяти. Но один раз я дошел до двухсот пятидесяти… Если тебе не подходит счет, то можно просто думать о приятном.

– О приятном? – переспросила я его.

– Да. О приятном. Я обычно думаю о белках. Белки – они вроде приятные.

Я хихикнула.

– И как же мне нужно думать о белках?

– Ну, представь, что они такие коричневые. И что грызут орешки. У них пушистые хвостики. И они скачут с дерева на дерево. Такие вот приятные пушистые белки.

– Хорошо. В следующий раз, когда Стас будет меня жечь или выкалывать глаз, обязательно подумаю о белках. А теперь давай спать.

– Помнишь про вертолеты? Держись руками за спинку дивана.

Я последовала совету Сереги и схватилась руками за спинку. Не помогло. Вскоре Серега засопел. Было очень тесно и жарко. Серега постоянно закидывал на меня ноги. Я еще долго не могла заснуть, продолжая отмахиваться от летающих вертолетов.

Зазвонил будильник. Черт, как не хочется вставать – но надо идти в школу. Почему я так себя хреново чувствую? Я поднялась с дивана и все вспомнила. В школу еще рано, вставать нужно было только для того, чтобы растолкать Андрея, а потом можно еще подрыхнуть. Вертолеты не улетели. Наоборот, их стало еще больше. Я кое-как перелезла через мальчишек и направилась к кушетке.

– Андрей! Вставай, Андрей! – я затрясла его.

– Отвали, – раздался грубый голос. Я растерялась. И как мне его будить?

Я стянула с него одеяло. Потащила за ногу.

– Андрей, вставай! Твои долбаные таблетки! У тебя вытекут мозги, если ты их не выпьешь!

– Отвали! – он лягнул меня ногой. Я пошла в комнату и разбудила Антона.

– Твой брат не хочет вставать! Зачем он тогда просил поставить ему будильник?

Хмурый Антон встал. С братом он не стал церемониться – грубо распинал его и стал орать:

– На хрена ты тогда всех доставал со своим будильником? Томас что, должна над тобой теперь прыгать? Не хочешь – не вставай, подыхай от своих приступов, бейся башкой о батарею, как в прошлый раз. Я тебе помогать не буду.

Андрей зашевелился, сунул руку под подушку, достал коробочку. Зашелестел фольгой.

Мы с Антоном пошли спать дальше.

Когда я проснулась в следующий раз, надо мной нависало лицо Сереги. Я вздрогнула.

– От тебя вкусно пахнет крабом, – улыбнулся он.

– Спасибо за комплимент, – усмехнулась я. – У тебя все волосы в чипсах!

– У тебя тоже. И, кстати, выглядишь хреново.

И тут я почувствовала боль – противную пульсирующую боль на коже лица.

Я села. Антон с Ромой еще спали. Я прислушалась к себе. Болело лицо. Вертолеты улетели. Но самочувствие все равно было неважное – в животе взрывался атомный реактор. Я подошла к стене, на которой висело маленькое зеркало. Пятна на лице стали еще ярче.

Мы с Серегой стали рыться на кухне в поисках хоть какой-нибудь еды. Нашли несколько пакетиков «Ролтона» – сгодится.

– М-м-м… Миленькие бэпэшечки, всегда выручают! – Серега погладил желтую упаковку лапши.

Поставили чайник.

Когда все проснулись, мы позавтракали «Ролтоном» и стали убираться. Антон убирал кровать.

– Кто накрошил в кровать крабом? – заорал он.

– Томас, – ответил Серега. – Это она достала краба!

– Вот и нет! – возмутилась я. – Краба жрали все. Все и накрошили!

Антон долго бубнил, вытряхивая с простыни крошки от чипсов. Андрей сидел на стуле.

Мы с Серегой заняли подоконник, Рома примостился на тумбочке. Все наблюдали за тем, как убирается Антон. Он вытряхнул крошки, сложил белье.

– Кто-нибудь помогите диван убрать! – крикнул он.

Рома слез с тумбочки. Мне стало стыдно за свое бездействие, я взяла веник и стала подметать.

В школу мы подползли ко второму уроку.

В школьном туалете я замазала ожоги тональником. Было жутко больно, от боли хотелось кричать, зато следы стали менее заметными.

День не заладился с самого второго урока. У нас была физика. Я не подготовилась к ней, и, как назло, наш противный лысый учитель вызвал меня к доске.

Возмущению физика не было предела, когда он, промучив меня у доски пол-урока, наконец-то понял, что я не только не могу определить направление магнитных линий на рисунке, но даже и не открывала правило буравчика.

Он с позором усадил меня на место. Все вокруг таращились на меня. Я хмуро уставилась в учебник.

На Стаса и его компанию я наткнулась после третьего урока. Мы с Дашкой шли с информатики. Впереди я услышала знакомый смех, шум, гам. Мимо нас, спотыкаясь, пронесся Ромка. Следом нам навстречу вышла компания Стаса. Я не успела спрятаться. От страха все поплыло перед глазами. Стас увидел меня издалека и оскалился. Я стала оглядываться по сторонам. Увидев, что мимо проходит русичка, я кинулась к ней.

– Мария Григорьевна! Можно узнать, что мне за диктант? Диктант мы писали на прошлой неделе. Она удивленно посмотрела на меня.

– Мицкевич, мне что, больше нечего делать было эти дни, как ваши диктанты проверять? В самом лучшем случае я проверю их к следующей пятнице!

– Но Марья Григорьевна, можно пораньше? Мне не терпится узнать, как я написала! – заныла я.

– Мицкевич, с твоей любовью к русскому языку ты давно должна была уяснить, что от своих сочинений тебе не стоит ждать ничего хорошего! – строго сказала она.

Мне было все равно на оценки. Моей целью было пройти мимо Стаса под надежной защитой учительницы. Поравнявшись со стаей, я увидела, что Стас злобно смотрит на меня. Когда опасная зона была успешно преодолена, а стая Стаса осталась далеко позади, я отцепилась от Марьи Григорьевны и побежала вперед. Дашка бросилась за мной.