Кронос - Джереми Робинсон

Аттикус решительно приложил глаз к сканеру. Тонкий красный луч скользнул по сетчатке и вернулся обратно. Устройство пикнуло, зажегся зеленый сигнал, сразу сменившийся красным. Послышалось тихое гудение. Аттикус немедленно отскочил назад, не зная, с какой стороны можно ожидать опасности. Когда ничего не произошло, он обратил внимание, что над устройством для распознавания отпечатков пальцев также горит красный огонек.

Прикусив губу, Аттикус снова подошел к дверям, но на этот раз решил задействовать оба устройства одновременно. Система заработала: красный луч лазера сканировал сетчатку глаза, а зеленый пульсировал у ладони. Затем зажглись две зеленые лампочки — и двери автоматически открылись.

Медленно, держа наготове «хеклер», Аттикус вошел внутрь. Комната, в которой он оказался, была не более экстравагантной, чем любая другая на этом судне, — все они превосходили своей необычностью любое воображение. Стена напротив входа, слегка изогнутая в виде арки, представляла собой огромную стеклянную панель, протянувшуюся во всю длину клинообразного помещения. Сейчас через стекло проникали лучи восходящего солнца. В сводчатом потолке имелись два люка. Свет, проникавший через один из них, ложился квадратом на пол. Второй люк освещал громаднейшую кровать, обрамленную слоновыми бивнями. Другой мебели в комнате не было. Аттикус решил, что либо шкафчики и полочки искусно укрыты в стенах, либо слуги каждый день приносят Тревору чистую одежду. Немного узнав Тревора, он склонялся ко второму варианту.

Пройдя через спальню в маленькую библиотеку, он понял, что ошибался в отношении апартаментов владельца яхты. Они очень отличались от остальных кают. В то время как обстановка большинства помещений на яхте прямо-таки кричала о роскоши, внутреннее убранство помещений, в которых оказался Аттикус, несло на себе отпечаток личности Тревора Манфреда. Книжные полки, уставленные книгами на самые различные темы: от истории и мифологии до науки и технологии. Зачитанный томик «Моби Дика» — при ближайшем рассмотрении оказавшийся первым изданием — лежал на журнальном столике рядом с роскошным шезлонгом. Поверх книги покоились очки. Не найдя здесь ничего интересного, Аттикус прокрался через мало примечательную, хотя и дорого обставленную гостиную — и замер на пороге следующей комнаты. Это был своего рода офис, обставленный обычной офисной мебелью: письменный стол, столы поменьше из окаменелого дерева, лампы, стулья. Но не это приковывало внимание. Всю заднюю стену занимали цветные мониторы. Ощущение было такое, будто находишься в причудливом магазине электроники, в котором происходит грандиозная распродажа. Но на этих экранах не шел один и тот же фильм в разной цветовой гамме; они показывали изображение всех помещений на «Титане». Аттикус напрягся, увидев на одном из мониторов собственную спальню, а на соседнем — ванную комнату.

— Извращенец, — пробормотал Аттикус.

Практически незаметная глазу вспышка возникла одновременно на всех экранах, и дальше они продолжили работать как ни в чем не бывало. Аттикус сообразил, что это пошел тот самый повтор, о котором говорил О'Ши. Если бы кто-то простоял перед мониторами достаточно долго или просто случайно появился в нужный момент, как Аттикус, он бы догадался, в чем дело, и понял, что система неисправна. Пока Аттикус думал, как будет сподручнее вырубить все мониторы, не подняв тревогу, на ум пришел неожиданный, но логичный вопрос. Почему, если всем на судне уже известно об их побеге, никто не сидит здесь и не наблюдает за происходящим?

Не успел Аттикус додумать эту мысль до конца, как сзади на него напали. Сильный удар швырнул его на пол. «Хеклер» выскочил из рук и закувыркался на гладком полу, остановившись под массивным письменным столом, стоящим напротив стены с мониторами.

Удар лишь на доли секунды вывел Аттикуса из строя. Упав на пол, он сгруппировался, перекатился на бок и немедленно вскочил, готовый при необходимости пригнуться или же атаковать самому. Но не сделал ни того ни другого. Перед ним стояли трое здоровенных парней.

Одетые во все черное, с короткими армейскими стрижками. На рукавах черных футболок красовались нашивки «Охранное агентство „Цербер“».

«Прекрасно, — подумал Аттикус, — профессиональные секьюрити». Однако каким бы хорошими специалистами они ни были, две ошибки парни уже допустили.

У них не было никакого оружия. Руки со стиснутыми кулаками они держали опущенными по швам. Очевидно, охранники уже видели его в действии или, по крайней мере, слышали, что на борту находится «морской котик». Жестокость, хорошо читаемая во взглядах, яснее ясного говорила о намерении забить его до смерти: ошибка номер один. Ошибка номер два заключалась в предположении, что Аттикус решит сразиться с ними врукопашную. Он же не имел ни малейшего намерения совершать такую глупость. Пульсирующая боль в затылке служила хорошим подтверждением тому, что эти ребята способны завалить кого угодно без всякого оружия, голыми руками, поэтому в открытом бою у него нет никаких шансов. Выбора у Аттикуса не было, пусть даже придется использовать не совсем честные приемы, — на кону стояла его (и не только его) жизнь.

Троица секьюрити оставалась неподвижной, ожидая, что Аттикус нападет первым, — это поставило бы их в более выгодное положение. Он решил пока проверить, как они отреагируют на словесное нападение. Такие ребята с перекачанными мышцами обычно не могут похвастаться наличием мозгов.

— Значит, охранное агентство «Цербер»? — криво улыбнулся Аттикус. — Цербер ведь был ужасным псом, трехголовым стражем подземного мира, верно? — И, не дожидаясь ответа, продолжил: — Вы, должно быть, позаимствовали у кого-то эти футболки? Потому что я вижу перед собой трех миленьких щеночков.

Сработало. Не стерпев подобного хамства, они не выдержали и, нисколько не сомневаясь в своем превосходстве — трое против одного! — бросились на Аттикуса. Сделав два шага, первый упал. Второй перепрыгнул через упавшего в то самое время, как Аттикус перекатился через широкий письменный стол. Приземлившись на ноги, он резко выбросил руку вперед, и второй нападавший также рухнул на пол, в падении звонко ударившись о стол головой.

Оставшийся в строю секьюрити попытался действовать хитрее своих незадачливых напарников. Он прыгнул вперед, словно линейный защитник в футболе, атакующий квотербека. Хорошо прыгнул, но полет его прервал громкий выстрел, и тело отбросило назад так, словно ноги удерживала веревка. На самом же деле причина была более прозаичной.

Аттикус, тяжело дыша, выпрямился. Он понимал, что, если бы хоть один из троицы не бравировал силой, а просто выстрелил в него, все было бы кончено. Подойдя к лежавшим на полу в лужах крови телам, он мельком глянул на них и убедился, что сработал чисто. Из горла первого торчал ушедший по самую рукоять спецназовский нож. Второго поразил в сердце нож для вскрывания писем в форме кривой турецкой сабли. У третьего в спине зияла дыра размером с кулак — выходное отверстие от пули «магнума».

Не обращая внимания на кровь и лица убитых, Аттикус принялся искать способ вырубить мониторы на стене. Внезапно в комнате загрохотало, и мониторы за спиной взорвались осколками стекла. Жгучая боль пронзила тело Аттикуса, когда в него попала одна из пуль. Он согнулся пополам, и это спасло ему жизнь. Останься он стоять, его бы изрешетило длинной автоматной очередью.