Колокольчиковый колодец - Любовь Рыжкова

И Лиза немедленно последовала ее примеру. Каково же было и ее удивление, когда вместо раскаленного жара она почувствовала мягкое тепло, которое она так любила. Она даже не хотела убирать лапу из огня, а когда убрала ее, то внимательно осмотрела.

– Поразительно, – воскликнула она, – оказывается, на свете есть огонь, который не жжет, а греет!

– Ты молодец, Лизонька, что не побоялась, – похвалила ее Женя.

И тут буквы начали медленно гаснуть. Они поняли, что справились с заданием. Вдруг небольшой язычок пламени отскочил в сторону, стал тихо тлеть и превратился в уголек. Женя подхватила его и для чего-то зажала в кулачке.

– Что это значит? – спросила Лиза.

– Не знаю, захватим на всякий случай, – ответила Женя, – думаю, это нам подарок от Огненного Камня.

– Точно, – подхватила Лиза, – мы ведь даже прочитали об этом.

– Но нам надо идти дальше, – поторопила ее девочка.

Они огляделись вокруг, и только теперь увидели, как картина стала меняться. Ровное поле давно закончилось, и теперь начинались легкие холмы, впрочем, довольно живописные. Где-то на горизонте они уже выглядели настоящими горами, высокими, хотя еще очень смутными, словно в дымке. Но подругам теперь ничего не было страшно, ведь они уже многое испытали – спаслись от ужасной пропасти, перенесли тьму и холод, прошли испытание огнем. Ничто не могло их устрашить, тем более что в кармашке у них теперь лежал Уголек Огненного Камня, с которым им не страшен был никакой холод.

Они поклонились Огненному Камню, поблагодарили его за советы и чудесный подарок и отправились дальше.

Леонид Семенович находился словно в оцепенении, и только это спасло его, как мы помним, от неверных шагов. Летящие девочка и эта белая кошка так потрясли его воображение, небогатое и прагматичное, что он чуть не рехнулся сам. Ему стоило больших усилий, чтобы привести в порядок свои нервы. Самое ужасное, что ему некому было помочь, и некому было об этом рассказать, он оставался один на один со своими переживаниями.

Людмиле Львовне, конечно, было гораздо легче, когда ее супруг загремел в сумасшедший дом, потому что рядом с ней был он. После того, что случилось в ее семье, он сразу пришел ей на помощь, и он не просто поддержал ее в трудную минуту как коллега или врач, он проявил себя на редкость порядочным и участливым человеком. Он приходил к ней домой, приносил продукты, часто даже готовил, кормил ее, поил чаем.

Расспрашивая о Борисе Ефимовиче, он сочувствовал ее рассказам, постепенно расположил к себе, потом стал проявлять и другие знаки внимания и потихоньку перебрался к ней в дом. Людмила Львовна была этому даже рада. Нет, нет, ни о какой измене речь вовсе не шла, ей просто нужны были человеческое участие, тепло, забота.

Подруге Розе о таком и рассказать было страшно, да и какая она ей подруга? Так, приятельница для того, чтобы обсудить новые туалеты, да посплетничать об общих знакомых. Но с другой стороны, и более близкого человека у нее не было. Правда, когда в личной жизни Людмилы Львовны замаячил Леонид Семенович, она совсем перестала с ней откровенничать.

– Ну ее, эту Розу, у нее своя жизнь, у меня своя, – решила она, – буду я еще перед ней оправдываться.

Людмила Львовна поняла, что она лишилась Бориса Ефимовича, скорее всего, навсегда, и что он прочно обосновался в «желтом доме», но оставаться одной совсем не входило в ее планы. А тут рядом оказался одинокий мужчина – Леонид Семенович, неглупый, образованный, приятной наружности. Правда, он был когда-то женат, ну и что с того, она ведь тоже не девочка. Он разведен, да и бывшая жена его где-то за границей. Вот только детей у него, говорили, двое, хоть они и живут с матерью. Об этом Леонид Семенович говорить очень не любил, а она не расспрашивала.

Единственное, что расстраивало Людмилу Львовну, так это то, что он бедноват, но ничего, с этим можно справиться, они вместе поправят дела фирмы. И она со спокойной совестью приняла ухаживания Леонида Семеновича.

Подруга Роза сразу же обо всем пронюхала. Она стала названивать Людмиле Львовне, а потом и вовсе надоедать визитами.

– Ты в своем уме, Люся? – ругала она подругу, – у тебя муж в больнице, ему там плохо, а ты у него даже ни разу не была! Мало того – ты крутишь амуры с его коллегой!

– Ах, оставь меня, Роза! – устало говорила Людмила Львовна, – мне не до твоего морализирования.

– При чем тут мое морализирование, – не унималась Роза, – когда ты поступаешь так легкомысленно и неосмотрительно.

– Оставь меня, умоляю тебя, – почти стонала Людмила Львовна, – мне и так плохо.

– Это тебе плохо? Да к тебе шастает этот проходимец и еще неизвестно, чего от него ждать.

– Замолчи, – говорила Людмила Львовна, – он порядочный человек, ты ничего не понимаешь в наших отношениях, он меня просто поддерживает.

– Это потому что есть за что держаться, – язвила Роза.

– Да, представь себе, а ты мне просто завидуешь, – парировала Жадовская.

– Я имею в виду не твои прелести, – снова съязвила подруга, – а твой кошелек.

– Ах, так! – возмутилась Людмила Львовна, – ну и пусть! Но это, между прочим, мой кошелек, и нечего туда заглядывать!

– Я и не заглядываю, – ответила подруга, – просто предостерегаю, смотри, как бы чего не вышло.

– Это ты всю жизнь всего боишься, – стала горячиться Людмила Львовна, – и даже, между прочим, своего собственного мужа, потому и деньги от него всегда у меня прятала, а вот я своего мужа никогда не боялась!

– Что ты хочешь этим сказать? – сузила глаза Роза.

– А то, что ты злишься, потому что мне с мужчинами везет, а тебе – нет.

– Ты… ты… – задохнулась от гнева Роза, – ты не смеешь так говорить!

– Почему это не смею, – продолжала Людмила Львовна, – я, между прочим, в отличие от тебя, честная женщина, мужу никогда не изменяла и любовников не имела!

– Да кому ты нужна, старая мымра? – завизжала Роза.

– И денежки от них за услуги тоже не брала! – добавила Людмила Львовна.

– Потому что тебе их не давали! – вне себя закричала Роза.

На том они и расстались. Правда, иногда Людмила Львовна немного жалела о том, что так внезапно оборвались их отношения, но с другой стороны, о чем было жалеть? Тем более, что теперь рядом с ней был Леонид Семенович, причем, гораздо моложе ее мужа.

А когда он рассказал ей свою печальную историю, как его бросила жена и уехала за границу, забрав детей, она и вовсе прониклась к нему доверием.

– Как она могла? – говорила она, искренне сочувствуя ему. И постепенно она обмякла, утратив былую практичность и потеряв над собой контроль. Вот тогда-то она и прописала Леонида Семенович в своей квартире, благо, что она была давно приватизирована на ее имя, а потом оформила его учредителем фирмы «Мнемозина».